Том Тейлор, который только что проводил взглядом свою последнюю надежду на спасение, поднял голову вверх и увидел дородную сеньору в черном платке вдовы. Облокотившись на вываленную из окна перину, она, как ни в чем не бывало изо всех сил колотила её вальком. А сил у толстухи было не мало.
- Сеньора,- почтительно поклонился он,- нельзя ли у вас попросить совета? Сразу видно, вы женщина умная и уважаемая!
Та польщено улыбнулась.
- Зайди за угол и толкни калитку! - предложила она. - Сейчас я к тебе спущусь!
Это оказалось проще сказать, чем сделать. Зато когда Томас смог пролезть через многочисленные узлы и баулы недовольных и озлобленных людей и завернуть за угол большого дома, то хозяйка уже самолично стояла на пороге калитки, уткнув руки в крутые бедра, внушившие бы зависть даже самым пышным дамам.
- Откуда ты, паренёк? Судя по всему, явно не местный!- подозрительно оглядела она его.
- Я приехал на базар продать рыбу,- простонародный говор дался ему без труда, - но остался без всего. Какие-то люди оставили меня без денег, избили, и я едва спасся от смерти. И вот теперь брожу в этой кутерьме, не зная, что мне делать и как добраться до дому?
- А откуда ты?
Это был опасный вопрос - кто знает, уроженкой каких мест была эта толстуха?
- Моя деревня на севере, у отца есть виноградник!
- Бедняга,- покачала головой женщина,- там уже французы. Говорят, что они всех крепких и сильных парней или расстреливают, или забирают в свою армию!
- О, мадонна,- Том изобразил растерянность и испуг, - что же мне делать, добрая госпожа? Может, вы знаете кого-нибудь, кому нужен работник?
- Да, кто же в такое время нанимает людей? - отрицательно покачала головой толстуха.- Впрочем, пойду спрошу у донны Марии - может, она что-нибудь придумает?
- А вы разве не хозяйка этого дома?
- Нет, я её экономка, но ты не бойся, паренек! Донна Мария - милосердная сеньора. Присядь пока вот тут...
Томас огляделся. Он находился среди самого миниатюрного садика, который видел в своей жизни - два маленьких деревца в кадках, полоска земли с яркими цветами, да раскидистый куст самшита, в тени которого стояла каменная скамья. На неё-то он и присел, уткнувшись в сцепленные в замок ладони. Тейлору было о чем подумать - из-за взрыва арсенала и образовавшейся в связи с этим паники, он не успел к отходу эскадры. И вот теперь остался в чужой, ждущей в самом ближайшем времени оккупации вражескими войсками стране - без денег, крыши над головой и без сколько-нибудь приемлемого плана действий. Что делать, как пробираться к своим?
Его размышления прервали легкие женские шаги. Том приподнял глаза и увидел спускающуюся по мраморной лестнице молодую женщину в черном платье. Она была свеженькой и миленькой, особенно на фоне возвышающейся горой экономки. Томас быстро подскочил с места и низко поклонился:
- Сеньора!
- Ты ранен? - участливо спросила женщина. - Что же ты мне не сказала, Ваноцца, что он ранен?
Томас чуть пожал плечами, рассеянно проводя здоровой рукой по раскрывшейся ране на плече, полученной в одной из недавних переделок, и вдруг до него дошло, что делать:
- Да, моя донна! Этот взрыв, я так испугался, что сначала и не заметил раны, но сейчас чувствую себя очень плохо...
- Бедняжка! Ваноцца, приготовь постель - его надо перевязать, накормить и дать возможность встать на ноги.
- Мне бы работу...
- Потом, потом..., о какой работе может идти речь, когда ты еле на ногах стоишь! Кстати, как твое имя?
Имя? Томас чуть улыбнулся.
- Пьетро, донна, Пьетро Фелуччи.
Кажется, капризница удача, показав ему язык, снова решила сменить гнев на милость!
Когда французские войска вошли в город, Тейлор наблюдал за вражескими мундирами из окна чердака, где его поселили. С бородой и париком пришлось проститься, после того, как донна Мария недвусмысленно дала ему понять, что не потерпит в своем доме такой грязи. Томасу пришлось туго, когда дамы воочию увидели его коротко стриженные черные волосы, которые совсем не походили по цвету на парик.
- Я его носил вместо шапки,- притворившись простодушным дурачком признавался он,- нашел на улице, натянул и тепло!
Донна Мария снисходительно вздохнула.
- Ты же мог развести вшей! Да и зачем человеку, имеющему такое чудо на голове грязный лохматый парик?
- А все господа носят...
- Они носят букли, пудреные парики, а это просто страсть какая-то! - высказалась Ванноца, брезгливо поднимая двумя пальцами его бесценное шпионское снаряжение.