Леди ввела четырёхзначный пин-код и забрала покупки.
После десятичасового шопинга Багира и Эдриан ужасно устали. Ноги словно налились свинцом, а руки отказывались двигаться, однако пара была счастлива: леди обзавелась двумя вечерними платьями, норковой шубой и сапожками на зиму, а певец всё-таки не удержался от покупки чёрной кожаной рабочей сумки.
Когда аренда торгового центра вышла, молодые люди без всякого напоминания в прямом смысле побежали к машине девушки, чтобы Эдриан остался незамеченным фанатами. Они повалились в элитный салон авомобиля, и Багира, выехав на трассу, вдавила педаль газа в пол.
— До твоего дома слишком далеко. Может, ко мне? — спросила она.
— О, неужто я побываю в жилище самой Стальной леди? — Мужчина без стеснения хохотнул. — Я буду очень признателен. А у тебя дом или квартира?
Леди задумалась и принялась рассматривать проезжающие мимо машины. Ей бы не хотелось говорить о своем мини-штабе в центре Москвы, вдобавок там было очень людно.
— Дом. Небольшой, на два этажа.
— Ясно. Чем завтра займемся? — Эдриан непринужденно крутил в руках ключи от машины.
«Он решил устроить мне топ самых неудобный вопросов? Браво, Джордан, у тебя вышло попасть в десяточку хит-парада», — подумала девушка и закусила губу, подбирая верные слова. Она по-прежнему не имела права раскрывать ему детали своей нелёгкой жизни и была обязана придумывать самые глупые отговорки.
— Мы — ничем. Я поеду по работе.
Эдриан тяжело вздохнул и надул губы, чем вызвал сдавленный смешок леди — она обожала его мимику. Если мужчина обижался, то только искренне. Если смеялся, то от всей души. Его переполняла стопроцентная монолитная честность и милая предсказуемость.
— Как всегда. Значит, ты будешь рисковать жизнью и находиться на волоске от смерти.
Эдриан проглотил противный комок, невольно подкативший к горлу, а леди не нашлась с ответом. Разве певец ошибся в своей невинности? Он был как всегда прав, и эта правда резала глаза, сердце и душу. Девушка в прямом смысле не знала, что ей уготовил следующий день. Багира, осознав, что действительно может умереть через двадцать часов, вцепилась в массивный руль.
— Я вот не понимаю, почему ты всегда всё от меня скрываешь? Почему так тщательно подбирает слова, фильтруя их? Я ведь даже подписал чёртов документ о неразглашении…
— Потому что правда не принесет тебе облегчения. Если ты действительно любишь меня — не задавай больше таких вопросов, не смей, — холодно отрезала леди, сохраняя безразличное выражение лица.
Эдриан почувствовал обиду, а Багира — укол совести. Но делать нечего, как и всегда. Леди привыкла мириться со страхом и риском, а певцу это лишь предстоит.
Остаток пути они провели в абсолютной тишине, и приехали лишь к полуночи. Темнота поглотила собою всё, лишь скупой свет фонарей освещал опустевшие дорожки. Они были покрыты белоснежным ковром, который причудливо блестел. Пара покинула салон и почувствовала сильный порыв ветра — зима близко. Леди поёжилась, будучи в одном только в лёгком пальто, и потянулась к сумке.
— Ненавижу зимы, — произнёс Эдриан, пряча руки в карманы.
— Я тоже. — Багира открыла ворота дома и протянула мужчине ключи. — Я завезу машину в гараж, а ты иди открывай. Большим ключом, он медный.
Певец кивнул.
После успешной попытки открыть массивную дверь Джордан смог рассмотреть коридор. С порога его встретили роскошные алые ковры с восточным узором, тахты и дубовые шкафы. Певец, не желая наступать грязными ботинками на ковёр, шёл вдоль стены. Мужчина дёрнул за тонкую золотую верёвочку у причудливого светильника близ зеркала, и коридор озарился тёплым светом.
Пока певец снимал обувь, пришла Багира.
— Как тебе? — довольно спросила она, небрежно швыряя ботильоны в сторону.
— Очень милый стиль! Правда, я ожидал чего-то другого.
— Например?
Эдриан подтолкнул девушку в гостиную, идя следом за ней. В углу большой комнаты расположился самый настоящий камин с поленьями рядом, вдоль стен были расставлены диваны, обитые шёлком тёплых оттенков, а в центре стоял маленький журнальный столик. Пол устилал невероятно мягкий ковёр огромных размеров, восхищавший узорами. В окнах во весь рост не было видно ничего, кроме бездны тёмной ночи. Багира одной лишь кнопкой в стене включила десятки маленьких светильников.
— Например, хрусталь и золото, — протянул Эдриан, задрав голову и смотря на высокие потолки.
— О нет, это не по мне. Я люблю уют и тепло, а дорогие металлы кажутся мне бездушными. Здесь же так много тёплых цветов, много роскошных мягких подушек. Даже есть камин! — с трепетом произнесла девушка, с ногами плюхнувшись на длинный диван вдоль стены.
— Знаешь, здесь очень ярко и именно что уютно. Такое ощущение, будто на улице стоит не зима, а бабье лето. Я точно не в каком-нибудь османском дворце? — хохотнул Эдриан, садясь рядом.
— Ха-ха! Нет. В каких-то моментах я сохранила русские традиции. — Багира, смеясь, указала тонким пальчиком на полку с матрешками.
— Подожди, а это что?
Эдриан, широко раскрыв глаза, прошёл к огромному стеллажу, полностью уставленному книгами. В нём, казалось бы, не было места даже для зубочистки — только книги, книги и ещё раз книги. Певец с удивлением провёл рукой по их корешкам
— Для юристов нужно очень много литературы. — Леди в секунду оказалось рядом, под боком.
— Криминалистика, макроэкономика, поправки к кодексу, семейное право, земельное право… Наверняка они дорогие!
— Это книги моего отца, — с тенью сожаления и гордости произнесла девушка.
Эдриан бережно достал одно из тысячи изданий, на обложке которого красовалось «Гражданский кодекс РФ». Он открыл книгу и, нагнувшись, провел кончиком носа по странице, вдыхая неповторимый специфический запах. Этим действием певец вызвал смех леди.
— Боже, я чувствую запах СССРских вещей! Это он!
— Ты никогда не знал этого запаха, — отрезала Багира. — Я принесу кофе.
Стальная леди прошла на кухню и вернулась лишь через несколько минут с туркой и медным подносом. Она поставила принесённое на столик и достала две кофейные фарфоровые чашки с блюдцами. От турки шёл дым. Такой ароматный, он наполнил собой всю гостиную. На медном подносе лежали самые разные сладости: щербет, мармелад, вафли и конфеты ручной работы. Багира с тёплой улыбкой, подобно самой настоящей радушной хозяйке, принялась разливать горячий напиток в чашки: полностью чёрная жидкость лилась не так быстро, как обычно.
— Зафар говорит, что я готовлю самый вкусный кофе. Если уж ты брат той, которая делает роскошный чай, то оцени и этот напиток, — предложила леди.
Багира взяла кусочек щербета и откусила его. Эдриан с той же теплой улыбкой, что у дамы, поднял чашку и сделал глоток. Он поднял взгляд вверх и, пробуя, подался в раздумья.
— Вау! Корица… Немного сиропа… А что ещё? Какая-то знакомая специя, распознать не могу, — протянул Эдриан, отверженно пытаясь вспомнить.
— Бадьян. Ты проницателен! Попробуй щербет, очень вкусный.
Ещё около часа Багира и Эдриан общались на самые разные темы, начиная от интерьера и заканчивая верованиями. Пара то смеялась, то ожесточённо спорила до крика. Но никто ни на кого не обижался: наоборот, молодые люди лишь лучше понимали друг друга.
Наконец, Эдриан поднялся с места и бросил взгляд в сторону выхода. Его тонкая рука потянулась к приобретённой сегодня сумке.
— Я поеду уже. Отдыхай. — Певец улыбнулся, а леди вновь утонула в бездне его тёплых карих глаз.
— Эд! Уже поздно, куда ты собрался? — Эта фраза сорвалась с её губ невольно, но желание продлить мгновения вместе было более чем осознанным, слишком сильным.
— Милая, у меня есть служба безопасности и несколько машин. — Эдриан игриво закусил губу, ожидая дальнейших действий со стороны леди, но та лишь тяжело вздохнула.
— Я… Я не хочу, чтобы ты уезжал. Побудь здесь. Со мной.