«Прости, прости меня» - неожиданно меня хватают за плечи и трясут. Голос какой знакомый..
«Шевр?» - с трудом разлепляю спекшиеся губы
«Живая» - обрадованно восклицает голос - «Ты потерпи, я сейчас, я за пекарем - у меня действительно есть знакомый пекарь, он добрый, он тебе поможет. Ты только подожди. Я сейчас»
Слышу торопливый перестук удаляющихся шагов. Что ж, подожду, пока есть силы. Нюхаю пыльный запах, старательно запоминаю ощущение травинки на коже - цепляюсь за реальность всеми силами. Жалко, по-прежнему ничего не вижу. Зато слышу и слышу снова звук шагов. Это не Шевр, у него шаги легче...
«Живая еще?» - знакомый шипящий голос
«А, Яркон? Пришел посмотреть? Понравилась?» - ядовито интересуюсь. Оказывается, сарказм во мне неисправим даже при смерти.
«Откуда знаешь, как зовут?» - удивленно спрашивает он
«Так сложно ли не знать великого Яркона - предводителя окрестной шпаны?» - губы слушаются уже с трудом. Слава богу, сил, чтобы передать интонацию, не требуется
«Ха, ну и что, что знаешь - рассказать уже не успеешь - недолго тебе осталось, а жемчуг я все равно заберу, от намеченной цели я еще не отступал»
«Вот подожди до конца, пока я не помру - жемчуг не получишь»
«Получу» - желчь в его голосе заставляет меня с омерзением сморщиться - «я всегда получаю, что хочу. А ты, раз такая строптивая, тоже получи. По заслугам» - мне в живот с силой впивается нога, выбивая воздух из легких. Вместе с воздухом изо рта выплескивается и жидкость - подозреваю, моя собственная кровь. Вздох, следующий за выдохом - какой-то совсем слабый, хлюпающий. Сознание затопляет волна ярости. В груди зарождается что-то темное, что я не в силах удержать. Оно кольцом охватывает грудь, дрожа и грозя сорваться в любую секунду. А затем, буквально мгновение спустя, все-таки срывается. Слышу хлюпающий звук и звук удара чего-то мягкого обо что-то твердое. Потом все затихает. Ни движения, ни шороха. Как жаль, что я ничего не вижу. Все произошло буквально в доли секунды, но после это выплеска дышать стало еще тяжелее, а может, это просто последствия удара. Теперь, кровь течет не только под руками, но еще и по щеке, прислоненной к доскам. Противно, но сил вытереть нет. Теплая, липкая - какая гадость. Со стороны в фильмах оно смотрится эпично и даже в чем-то романтично, в жизни же это препротивное ощущение. Хочется сглатывать накопившуюся кровь, но ее слишком много и на вкус она противная. Так что оставляю и это бесполезное занятие, снова затихая без движения. Слышу свое дыхание - хриплое, частое, прерывающееся - даже слушать его неприятно. Снова раздаются шаги. На этот раз не одного человека. Дойдя до места, где я лежу, они остановились. Молчание.
«Творец всемогущий» - хриплый взрослый бас - «что здесь произошло?»
«Дядя Савр, дядя Савр, вот она, помогите ей, пожалуйста» - а-а-а, это точно Шевр
«А она живая еще?» - чувствую рядом движение - «вроде дышит еще. Красивая. Ладно, попробуем помочь» - под меня просовываются руки и с натужным хеканьем меня поднимают. Даже это небольшое движение заставляет пожар внутри меня разрастись и поглотить сознание. Я даже вскрикнуть не успела от нежданной вспышки боли.
Глава 4. Новое состояние
Плаваю в темноте, подсвеченной огненными вспышками. Очень часто темнота становится неимоверно жаркой, меня жжет огнем и в такие минуты я пытаюсь хоть как избежать этого жара, но все мои движения беспощадно прерываются тяжестью, одновременно с жаром, наваливающейся на меня. Жарко, жарко. Я вся горю. Выпустите меня - на воздух, на холод - мне жарко. Но тяжесть крепко прижимает меня к одному месту, не давая двигаться. Затем, жар сменяется леденящим холодом и я сжимаюсь в комочек, пытаясь удержать хоть крохи тепла. Но холод такой, что вымораживает все мысли и чувства. Измученная чередованием жара и холода я не сразу замечаю, что их сила становится все меньше, а на смену ощущению плавания приходят другие ощущения - теперь я чувствую, что лежу на чем-то достаточно твердом, но застеленным несколькими слоями ткани - для мягкости, сверху меня укрывает толстое одеяло, под головой - подушка. Ненавижу подушки. Моргаю. Но ничего не меняется - перед глазами темнота
«Ты очнулась!» - восклицает знакомый голос. Шевр. А затем, что-то со всхлипом осторожно опускается рядом и меня обнимают две тоненькие руки. Я обнимаю худенькое вздрагивающее тельце и чувствую, как на грудь капают слезы. Осторожно провожу рукой по вихрастой голове.