Теплые воспоминания, тронувшие его за душу, пришли так вовремя - казалось, даже специально, словно были посланы кем-то. Кан успокоился и тихонько вздохнул, чувствуя, как тает камень под сердцем.
...Всего лишь робкий росток карламана...
- Подержи, - сказал Орион, вручив Кангасску платок. - А я пойду выполню то, что обещал...
Словно пробуя магическую стабильность на прочность, сын звезд вначале занялся не людьми, а кораблем: попробовал починить пару мелких повреждений; после поставил на место мачту и восстановил все, что пострадало. Восторгам команды не было предела, когда "Ювель" засверкал, как новый. Моряки ходили за Орионом, точно стайка любопытных детей, когда он исцелял раненых одного за другим. Что касается самого Кангасска, - тут сыну звезд хватило одного касания (коснулся, проходя мимо) - и повеления снять повязку; рана была залечена, обещанный украшающий мужчину шрам - оставлен. Тяжело раненые один за другим возвращались с порога смерти; тут кто обещал сыну звезд все на свете, кто просто рыдал... Что сделал Орион-человек, Кангасск не видел: в каюту вместе с сыном звезд он не пошел: остался на палубе, баюкать в одиночестве распускающийся карламан.
...Карламан развернул второй полосатый листок. Кангасск Дэлэмэр улыбнулся ему с тихой печалью, как всегда улыбается Орион. Самое время для трансволо: никакого риска уже нет. Кан хорошо помнил, как миродержцы, едва пройдя заросли карламана высокого, обрамляющего границу Севера, начали баловаться простенькими заклинаниями, как дети; без всякой опаски, что что-нибудь взрывоопасно сработает.
Но когда сначала первый лист, а потом второй покрылись бурой слизью, враз съевшей полосатую окраску, Кангасск побледнел. И у него защемило где-то слева от сердца...
Не помня себя, он бежал в каюту со всех ног. Дверь он распахнул пинком и сразмаху налетел на Ориона, сына звезд, как на стену. Тот взял его за плечи и чуть поднял над полом, легко, точно ребенка.
- Что случилось, Кан?..
- Мы опоздали... - только прошептал тот. - Карламан болеет... значит, второй стабилизатор вынули из оправы... Спешить больше нет смысла.
Орион поставил его на пол и виновато опустил голову.
- Прости, Кангасск... - сказал он. - Это все из-за меня.
- Нет, - вздохнул Кан. - Никто не виноват здесь...
- Я могу узнать, что происходит? - вступил в разговор второй Орион. Он был теперь вполне здоров, разве что слаб и бледен от потери крови. А голос у него звучал на редкость ободряюще и смело, как у настоящего капитана.
- Можешь, - ответил ему сын звезд, - в свое время... - и решительно обернулся к Кангасску. - Слушай, Кан, я не собираюсь просто так сдаваться! Мы будем в Юге как можно скорее.
...Вновь проплыв в беззвучной звездной пустоте, "Ювель" плюхнулся на воду у самого Мирумира. Город не спал - ночью он жил, как знакомый Кангасску Арен-кастель, - шумно и весело. Контрабандисты радостно переглянулись; а в следующую секунду обоих Орионов и Кангасска уже не было на палубе: звездная пустота несла их к Юге...
При всем своем могуществе, Орион, сын звезд все же не миродержец, и его трансволо наткнулось на ту самую зону радиусом в сорок километров, в которой выход из трансволо запрещен.
Все трое осмотрелись. К мерцающей вдали Юге тянулась наезженная дорога. Кругом чернели покрытые курчавым лесом холмы. Было тепло и свежо - настоящая летняя ночь. Небосвод усыпали звезды, такие знакомые и родные после чуждого Орионовского космоса.
- Бегом, ребята, - скомандовал он. - Ближайший фонтан перемещения отсюда всего километрах в трех!
За ним послушно побежали оба - и Кангасск, и Орион-человек, которому, казалось бы, никакого дела не должно быть до происходящего. Но он стремился помочь. Без всяких хитрых мыслей - просто помочь тем, кто не оставил в беде его; Кангасск это почувствовал - через харуспекс, или просто по-человечески - и искренне удивился вчерашнему пирату.
Это были самые страшные три километра в жизни Кангасска. Даже после того, как каждое утро он заставлял себя пробегать вверх-вниз двадцать этажей Серой Башни. Даже после лыжных походов и гонок по склонам окресных гор с сыном звезд...