- Я не знаю, что ты сказал сейчас, но это было очень красиво! – улыбнулась Белла. – Может быть, переведешь?
- Не сегодня. Возможно, когда-нибудь… – печально улыбнулся Каллен и покачал головой.
- Наверное, это совсем уже большая наглость с моей стороны, но я хотела попросить тебя что-нибудь спеть для меня, что-нибудь из своего любимого.
- Что ж, с удовольствием! Есть одна песня… Для меня это что-то вроде гимна, – Эдвард пристально посмотрел на Беллу, поудобнее обхватил гитару, пробежался пальцами по ее струнам и запел:
- Взгляни в мои глаза, и я покажу тебе,
Что мы, слепые, бесцельно дрейфуем
В воображаемом мире.
Слышишь, как фальшиво они поют свои песни
И кивают, словно соглашаясь
Поверить в необходимость благоразумия?
Я не интересуюсь земными проблемами, меня едва ли это волнует.
Все происходящее меня не касается, ведь я отгородился от всего стеной.
Но ты знаешь, что выводит меня из себя,
Сводит с ума...
Что бы ни заставляло тебя видеть, верить и
Забывать о своих предчувствиях, тебе нужно понять,
Что видения, которые нам внушают, – всего лишь иллюзия и мечта,
Иными словами, ложь.
Если я начну говорить о плохом, пожалуйста, развесели меня.
Я не стану разглагольствовать вечно,
Просто я думал, что попытаюсь показать тебе...
Что красивая обертка не меняет сути,
И камню плевать, зачем гадать,
Тонешь ты или нет.
Но ты прекрасно знаешь, что выводит меня,
Сводит с ума...
Что бы ни заставляло тебя видеть, верить и
Забывать о своих предчувствиях, тебе нужно понять,
Что видения, которые нам внушают, – всего лишь иллюзия и мечта,
Иными словами, ложь.
Так ты можешь назвать имя своего демона?
Понять, что он замышляет?
Я поднимаю свой бокал и говорю: «За тебя»
Можешь ты прогнать своего демона?
Иначе он заберет твою свободу.
Я поднимаюсь и пью в твою честь.
Я не интересуюсь земными проблемами, меня едва ли это волнует.
Все происходящее меня не касается, ведь я отгородился от всего стеной.
Но ты знаешь, что выводит меня из себя,
Сводит с ума...
Что бы ни заставляло тебя видеть, верить и
Забывать о своих предчувствиях, тебе нужно понять,
Что видения, которые нам внушают, – всего лишь иллюзия и мечта,
Иными словами, ложь. (здесь приведен перевод песни “Illusion & Dream” группы Poets of the Fall, прим. автора)
Эдвард пел проникновенно, с каким-то надрывом, отдавая этой песне всю свою душу. На его лбу пролегла глубокая складка. Время от времени он закрывал глаза, оставаясь наедине с собой и музыкой, что рождалась из-под его пальцев. Еще никогда чье-то пение не находило такой отклик в душе у Беллы, не захватывало ее настолько сильно. Она словно вся растворялась в его музыке, в его голосе, становясь их частью.
Песня закончилась, а Каллен еще какое-то время сидел, замерев и закрыв глаза.
- Ты действительно веришь в то, о чем поешь? То есть эта песня о тебе? – нарушила молчание Белла.
- Даже не знаю, что тебе ответить на этот вопрос, – Эдвард встал со стула и подошел к ней. – Еще никто не спрашивал меня об этом, хотя я и не исполняю ее для публики… Да, это что-то глубоко личное… Пожалуй, я, действительно, верю каждому слову в этой песне.
- У тебя очень необычный бархатный баритон, – пробормотала Белла, чувствуя легкое смятение из-за близости Каллена.
- Бас-баритон, – машинально поправил он и улыбнулся. – Наверное, нужно, наконец, приступить к репетиции, как считаешь?
- Да, нужно… – прошептала она, прикладывая немалые усилия для того, чтобы отойти от Эдварда и достать папку со свои текстом.
- Итак, на чем же мы вчера остановились? – спросил он, стряхивая с себя наваждение, но в этот момент зазвонил его мобильник. – Прости, ты не против, если я отвечу?
Белла рассеяно кивнула. Взглянув на дисплей телефона, Каллен нахмурился и приложил трубку к уху.
- Я занят, Джас, – недовольно пробормотал он, – нет, я не знаю… Она сказала, что пошла на работу… Не работаете? Почему?... Позвони ей сам… И что ты хочешь от меня?... Хорошо, давай. Как только что-нибудь выяснишь, перезвони мне!
Эдвард сунул телефон в карман, крепко сжал зубы и со свистом втянул воздух.
- Извини, небольшие проблемы, – пояснил он. – Давай уже начнем репетировать!
Но не успели они произнести и десяти реплик, как телефон Каллена снова ожил.
- Да, слушаю, – моментально ответил он, даже не взглянув на Беллу, которую уже начинали раздражать все эти звонки. – Да, конечно, я постараюсь…
Послезавтра буду на работе! Можете обещать клиентам… Да! И вам тоже всего доброго!
Белла подошла к Эдварду и выхватила у него из рук телефон прежде, чем он успел сунуть его обратно в карман.
- Прости, но это очень сильно мешает! – воскликнула она, ставя мобильный на виброрежим. – Давай я просто уберу его к тебе в рюкзак, а после репетиции ты можешь хоть три часа разговаривать с кем захочешь!
Не дожидаясь ответа от Каллена, Белла подошла к его рюкзаку, расстегнула молнию и сунула туда телефон, но вдруг ее внимание привлекло что-то розовое, лежащее там. Этот цвет был настолько не свойственен мужскому полу, а тем более, Эдварду, что ее рука сама собой ухватилась за этот предмет и вытащила наружу… Это же ее блокнот со стихами! Целую минуту Белла стояла, замерев, не веря собственным глазам. Каллен наблюдал за ней, затаив дыхание и сжав руки в кулаки.
- Что это? – снова обретя дар речи, спросила она.
- Ты и сама видишь, – виновато прошептал Эдвард, делая шаг в ее сторону.
- Как и когда блокнот попал к тебе?! – зло процедила она, поспешно отскакивая от него.
- В тот день, когда я налетел на вас с Джейкобом в коридоре, – не стал врать он.
- Почему ты не вернул мне его тогда же? Почему ты вообще не вернул его?! – окончательно выходя из себя, воскликнула Белла. В этот момент она чувствовала себя униженной, оскорбленной, словно этот парень, с которым у нее только стали налаживаться отношения, предал ее. Ей хотелось разрыдаться, надавать ему пощечин и убежать, но Белла лишь плотнее сжала зубы и мысленно приказала себе успокоиться.
- Я не знаю, Белла! Правда, не знаю! – простонал Эдвард. – Сначала я все медлил, сам не зная, почему, а потом с каждым днем это становилось все труднее сделать! Я просто опасался именно такой твоей реакции! Мне очень жаль, что все так вышло… Не злись, прошу тебя!
- О, я не злюсь, нет! Я просто в бешенстве! Ты читал у меня за спиной эти стихи и мысленно потешался над романтичной дурочкой Беллой, а теперь просишь меня не злиться?!
- У меня и в мыслях не было потешаться! Ты пишешь потрясающие стихи и… – Эдвард не успел договорить, потому что в этот момент противно завибрировал его телефон.
Резко замолчав, он подошел к рюкзаку, достал мобильник и поднес его к уху.
- Да, Джас, – пытаясь восстановить сбившееся дыхание и бросая на Беллу тревожные взгляды, ответил он. – Снова Розали? Да, я уже еду!
Эдвард сунул телефон в карман, подхватил рюкзак, гитару и кинулся к двери, но на полпути остановился и обернулся к пылающей от праведного гнева Белле.
- Прости, мне нужно бежать… Давай закончим этот разговор послезавтра, ладно? – как можно мягче спросил он и, не дожидаясь ответа, вышел в коридор.
- Да пошел ты! – крикнула она ему вслед, села на пол, прижав к груди заветный блокнот со стихами, и, наконец, дала волю слезам.
Эммет был счастлив! Вот уже неделю он был абсолютно и безгранично счастлив рядом с Роуз. За столь короткий срок эта девушка стала значить для него невообразимо много, он чувствовал с ней какое-то необъяснимое родство. Впервые в жизни рядом с женщиной ему было так уютно и свободно, словно она его причал, его дом… Он ощущал себя цельным, будто Розали была его недостающей деталью, которая, наконец, заняла свое положенное место.
Эммет улыбнулся своим мыслям, открыл уже вторую за сегодняшний вечер бутылку шампанского и наполнил два бокала, стоящих на столике, украшенном лилиями и свечами.
В дверь бара настойчиво постучали, заставляя его вернуться к реальности. Он, нехотя, поднялся и поплелся к двери. На пороге стоял встревоженный Джаспер, но, увидев Эммета, он заметно расслабился.
- Почему-то я не удивлен, – улыбнулся он, проходя внутрь и оглядываясь по сторонам.