В последние дни Роуз только-только начинала верить, что все еще в жизни может наладиться, что она сможет избавиться от призраков прошлого, сможет задышать полной грудью рядом с Эмметом… Эммет… За какую-то неделю он дал ей больше счастья, чем она испытала за всю свою прошлую жизнь. А теперь все рухнуло. Нет, не так… она сама все разрушила!
Розали с маниакальным упорством стала прокручивать в голове самые страшные и жуткие воспоминания в своей голове: родители, Джеймс, снова родители, Джеймс… и так до бесконечности… больнее, еще больнее, чтобы только вытеснить из головы мысли об Эммете.
Но ничего не помогало, и с каждой минутой становилось только хуже. Горло сжалось в спазме, Розали физически ощутила, что ей не хватает воздуха. Она медленно поднялась с пола, пошатываясь, подошла к окну и облокотилась на подоконник. По стеклу извилисто струились капли набирающего свою мощь дождя. Роуз приоткрыла оконную раму, впуская в комнату свежую прохладу и шепот потяжелевшей от влаги листвы деревьев. «Эммет… Эммет…» – слышалось ей в этом перешептывании.
Она достала сигарету и щелкнула зажигалкой, но та никак не хотела подчиняться ее дрожащим пальцам. Розали со злостью смяла в руках почти полную пачку сигарет, распахнула настежь окно и выкину ее туда вместе с зажигалкой. Ей в лицо ударили брызги разошедшегося не на шутку дождя. Смешиваясь со слезами, они стекали по щекам, подбородку и шее, устремляясь ниже, к вырезу ее майки. Роуз перегнулась через подоконник и выглянула из окна, подставляя свою разламывающуюся от боли голову под упругие струи дождя.
А внизу пульсировало и билось сердце города, который продолжал жить полноценной жизнью. Несмотря на непогоду, поток автомобилей плавно скользил по шоссе, словно кровь по венам. Все было как всегда. Ничего не изменилось и в жизни самой Розали: она была совершенно одинока и абсолютно никому не нужна…
- За что, Господи? – прошептала она, подняв глаза к небу, затянутому тяжелыми свинцовыми тучами. – Почему все это случилось именно со мной? Почему я не могу просто жить, как все? Я не прошу у тебя много, просто дай мне шанс, всего один шанс попытаться стать счастливой!
Небо разорвала яркая вспышка молнии, и тут же послышался оглушительный раскат грома, но Розали так и осталась стоять у распахнутого окна, подставив лицо дождю.
Она не знала, как долго она так простояла, как вдруг в дверь неожиданно позвонили. Роуз вздрогнула и поспешно захлопнула раму. В ее душе начинала зарождаться надежда, но она наступила ей на горло, чтобы потом разочарование не было слишком болезненным.
Розали в рекордно короткие сроки оказалась возле входной двери и решительно распахнула ее настежь.
На пороге стоял Эммет. Сердце Роуз болезненно сжалось в груди, а затем понеслось вскачь, разгоняя кровь по венам с бешеной скоростью.
- Можно? – с легкой улыбкой на губах спросил Эммет и, не дожидаясь ответа, сделал шаг вперед.
- Эммет, – одними губами проговорила она, кидаясь ему на шею и прижимаясь к нему всем телом.
Он с готовностью обнял ее, с блаженством вдыхая аромат ее влажных от дождя волос.
- Прости меня, пожалуйста, – горячо шептала Роуз сквозь душившие ее слезы, уткнувшись ему в шею, – дай мне шанс, я все исправлю, я брошу пить, клянусь! Я не могу изменить свое прошлое, но будущее в моих руках… в наших руках, слышишь? Ты только не уходи, пожалуйста, не уходи! Я люблю тебя, слышишь? Люблю! Я не смогу без тебя… уже не смогу!
- Ну, что ты! Не плачь, моя маленькая, моя глупенькая! Я никуда не уйду, просто не смогу уйти! Я люблю тебя! И ты нужна мне, ты так нужна мне! – Эммет отстранил Роуз от себя, взял ее мокрое от слез лицо в свои ладони и принялся целовать каждый его сантиметр. – Теперь ты со мной, значит, все будет хорошо! Мы со всем справимся, я обещаю тебе! Я всегда буду рядом, что бы ни случилось!
Мгновение, длившееся вечность, они смотрели в глаза друг другу, и полное понимание проскользнуло в глубине взглядов, а потом что-то сверкнуло в зеленых глазах Роуз, сделав их темными, почти черными от желания. Эммет со стоном притянул ее к себе, обхватывая своими большими руками, будто боясь, что она ускользнет, выскользнет, как русалка, и уплывет в глубины морей. Он сжал Розали так крепко, что она вскрикнула, но не оттолкнула его, а наоборот, еще сильнее вжалась в могучий торс Эммета.
- Роуз, детка, – хрипло прошептал он.
Его руки уже блуждали по роскошному, будто созданному для любви и греха телу девушки, скрытому влажной одеждой, сквозь которую он мог чувствовать каждый его изгиб. Эммет обхватил ладонями ее ягодицы и подсадил к себе на талию, ноги Розали мгновенно обвили его, сомкнувшись замком за спиной. Роуз буквально вцепилась в шею любимого, сильно царапая кожу, оставляя длинные красные следы, которые ей хотелось целовать, очерчивать, ласкать, блуждать по ним губами. Эммет мог лишь сдавленно рычать в ответ на ее действия. Розали сводила с ума своим напором, и страстью, что опутывала его, она напоминала Сирену, которая своим пением заманивала моряков в глубины моря, и они безропотно шли на манящий голос, не задумываясь о том, что их ждет погибель. Эммету хотелось умереть в объятиях Роуз, любить ее до последнего вздоха, сделать своей, частью себя.
Он крепко держал свою драгоценную ношу, которая царапалась, целовалась, кусалась, лишь усугубляя их и без того шаткую дорогу к спальне. Эммет поскальзывался на ручейках воды, что стекала с их одежды, изо всех сил старался не упасть, ведь падать он будет не один! Кое-как, сбив на своем пути все, что только можно, они добрались до кровати и со всего размаху рухнули на ее. Та жалобно скрипнула, будто ей было больно, и как-то подозрительно покачнулась…
- Эммет, – со смехом произнесла Розали, – мы кровать сломали!
- Я починю, обещаю, что починю, – начал извиняться Эммет, поудобнее устроил свой бесценный груз и стал подниматься с кровати.
- Эй, ты куда?! – воскликнула Роуз.
- Как куда? Я кровать чинить буду! Это же не возможно… на такой кровати… – невнятно бормотал Эммет, тяжело дыша.
Розали рассмеялась, хватая его за край футболки и притягивая к себе.
- Глупый, ничто сейчас не заставит меня оторваться от тебя! Черт с ней, с кроватью! – воскликнула она и впилась в него губами.
Они целовались, кусались, стонали, будто впервые дорвались друг до друга, будто не было никого до них, словно это был первый и последний раз. Эммет слегка толкнул Роуз на простор кровати и замер, рассматривая ее: мокрая одежда облепила фигуру девушки, будто вторая кожа, высвечивая вишневое кружево белья и кремовый атлас ее тела. Его взгляд с жадностью изголодавшегося по изысканным деликатесам гурмана скользил по открывшемуся виду.
Он сглотнул, и в голове пронеслась шальная мысль: «Разорвать к черту всю ее одежду! Зачем она?! Грех скрывать такую красоту!» Мысли не успевали за руками, которые уже освобождали Роуз от блузки, стягивали джинсы. Она позволяла ему все. Когда на ней осталось лишь вишневое великолепие кружев, что делали ее похожей на изысканную вишенку в сладком ликере, а на Эммете уже не было ничего – так быстро он разделся, – его сильные руки заскользили по влажному телу любимой, повторяя его изгибы.
Эммету доставляло удовольствие прикасаться к ней, выискивать особые местечки, и когда пальцы их находили, то с алых приоткрытых губ Розали срывался сдавленный чувственный стон. Эммет припадал к этим местечкам, лаская их до тех пор, пока девушка не начинала извиваться под его руками, моля отпустить. Но в мыслях парня не было даже намека на то, чтобы внять ее мольбе! Какое там отпустить!
Бисеринки воды блестели на влажной коже Роуз, маня его к себе, Эммет с наслаждением слизывал каждую каплю с кожи девушки, оставляя на ее месте крохотную мурашку.