Импульсивный, неоправданно жестокий и не слишком дальновидный Джеймс не смог бы так долго и эффективно управлять своим многосторонним «бизнесом», если бы у него не было партнера – Виктории. Вот уж кто в действительности внушал страх. Эта рыжеволосая красотка тридцати лет обладала острым умом, расчетливостью, хладнокровностью и, вместе с тем, была весьма коварна, жестока, а порой даже кровожадна. Только Виктория могла вовремя осадить Джеймса и поставить его на место.
Я сам не заметил, как по уши увяз во всем этом. Радовало лишь то, что благодаря своему статусу «родственника» мне удавалось избегать непосредственного участия в том бесчинстве, что творила банда Хейла. Но спустя год все резко изменилось…
В одно и то же время произошло два события, полностью изменивших уклад моего существования.
Во-первых, участвуя в очередных гонках, Джаспер разбился на байке, что заставило меня испытать отчаянный страх от возможной потери близкого человека. Все свое время я проводил в больнице, найдя в этом для себя отдушину, а вдруг возникшая дружба с женой друга, Элис, стала для меня глотком свежего воздуха. Я поддерживал ее и помогал, чем мог, впервые почувствовав себя кому-то нужным.
Заразившись уверенностью Элис, что произошедшая с Джаспером трагедия не была случайной, я очень быстро выяснил, что авария была делом рук самого Джеймса. Это шокирующее открытие стало для меня последней каплей, и с того дня все мои мысли были заняты исключительно обдумыванием своего побега.
Когда Джасперу стало лучше, он присоединился ко мне, и мы вместе стали разрабатывать план нашего бегства. Джас обладал некоторыми связями, о которых Джеймсу было ничего не известно, и это вселяло в меня надежду на то, что я смогу выбраться отсюда живым. Теперь оставалось дождаться, когда Джаспер окончательно окрепнет, и его выпишут из больницы.
А еще мне предстояло убедить Розали бежать вместе со мной, потому что бросить ее на растерзание этому монстру я не мог. Однако это оказалось практически невыполнимой задачей. Сестра буквально зациклилась на Джеймсе, наотрез отказываясь верить, что авария, случившаяся с Джаспером, была подстроена именно им, а необходимыми доказательствами я не располагал. Ее чувства к этому ублюдку были слишком сильными, и лишали Роуз возможности объективно смотреть на вещи. Это была не любовь, а, скорее, одержимость, наваждение, он словно загипнотизировал ее; так что, как ни бился, я не мог достучаться до сестры. Она всегда находила ему какие-то оправдания, сваливая все на действие наркотиков и утверждая, что в действительности Джеймс не такой, каким его все видят. Даже то, что в приступе неконтролируемой ярости, вызванной героином, Хейл поднимал на Розали руку, не в состоянии было остудить ее пылкую страсть к нему.
Одновременно с эти у меня возникла еще одна неожиданная проблема. Ни с того, ни с сего Виктория решила, что именно я должен «согревать ей постель», более того, эта сучка вбила себе в голову, что влюбилась в меня! Она совершенно не привлекала меня как женщина, а как человек и вовсе вызывала лишь омерзение. Согласиться на отношения с Викторией означало войти в клетку со львами, а отвергнуть ее, было сродни тому, что подписать себе смертный приговор. Что бы ни решил, я знал – это начало моего конца, поэтому остановился на втором варианте.
Последствия не заставили себя долго ждать: я оказался в самом пекле той бессмысленной войны, что вел Джеймс, однако каждый раз оставался жив, лишь дважды получив ранения: в спину и в левую ногу. Но не столько вероятность собственной смерти страшила меня, сколько тот факт, что мне самому приходилось убивать. А то, что, по большому счету, они все были мразями и отморозками, у которых уже давно «снесло крышу», не слишком утешало меня…
Я надеялся, что хотя бы страх потерять меня заставит Роуз очнуться и передумать, но очень быстро понял всю тщетность своих надежд.
Так же я прекрасно осознавал, что кто-то там наверху не станет вечно спасать меня от смерти, поэтому с побегом следовало поторопиться. Каждый день, приходя к сестре, я убеждал ее одуматься, и – о чудо! – однажды вместо того, чтобы, по обыкновению, заткнуть уши, она лишь тихо прошептала:
- Он все равно убьет нас…
Я попытался вселить в нее уверенность, что у нас все получится, и на следующий же день мы с Джаспером занялись активным воплощением нашего плана в жизнь. А пока нам всем следовало вести себя, как ни в чем не бывало…
В тот день я не собирался заезжать к Розали, решив соблюдать повышенные меры предосторожности, ведь буквально со дня на день должен был пробить час «х», в результате чего мы все должны были обрести свободу или умереть, что на тот момент лично для меня стало уже практически одним и тем же.
Я задумался и сам не заметил, как подъехал к дому, в котором Джеймс снимал для Роуз квартиру.
Поднявшись на нужный этаж, я открыл дверь своим ключом и увидел следующую картину: Хейл сидел в кресле и вводил себе в вену очередную дозу героина. На журнальном столике возле него выстроились в ряд пустые и полные бутылки разнообразного спиртного. Я громко хлопнул дверью, чтобы привлечь его внимание, и, скинув с себя куртку, бросил ее на диван.
- О, привет, Каллен, давненько не виделись! – откидывая пустой шприц в сторону, заорал Джеймс, поднимая руку вверх.
- Что ты тут делаешь? – вместо приветствия спросил я.
- Глупый вопрос, ты не находишь? – хищно улыбнулся он.
- Я имел в виду, что не увидел твоих ребят ни на улице, ни в коридоре, поэтому удивился, застав здесь тебя, – быстро поправился я.
- Я оставил здесь только Кэмерона и Тэда, они должны быть где-то поблизости, а остальных послал за приличным бухлом, потому что у Розиты осталось только какое-то дерьмо! – Джеймс взял в руки бутылку красного коллекционного вина и с размаху швырнул ее в стену.
Склянка с оглушительным звоном разлетелась на мелкие осколки, оставив кровавый след на светлых обоях и бежевом ковре. Я непроизвольно поморщился и скрипнул зубами, едва сдерживаясь, чтобы не врезать кулаком по его улыбающейся роже.
- Все в порядке, Джеймс? – в дверь просунулась обеспокоенная физиономия Кэмерона.
- Все отлично, так что убирайся отсюда! – крикнул Хейл, запуская в охранника пустым бокалом, который пролетел всего в пяти сантиметрах от моей головы и разбился об уже закрывшуюся входную дверь.
- А где Роуз? – настороженно спросил я, удивленный тем, что она не вышла на шум.
- Да как тебе сказать… – пожал плечами Джеймс, растянув губы в зверином оскале.
- Где она?! – мое сердце болезненно сжалось в предчувствии беды.
- Я проиграл ее в карты, – будничным голосом ответил Хейл, разглядывая свои ногти.
- Что ты сделал? – переспросил я, шаря рукой в воздухе в поисках опоры.
- Проиграл в карты одним влиятельным ребяткам, так что мне пришлось позволить им немного поразвлечься с ней… Ну, ты понимаешь… – Хейл совершил несколько круговых движений кистью правой руки и, ткнув указательным пальцем в сторону спальни, добавил: – Сейчас она там.
Мне показалось, что земля качнулась и поплыла из-под ног, а стены стали надвигаться на меня, подобно хищникам, окружающим свою жертву. В моей груди вдруг вспыхнуло адское пламя, в глазах потемнело, а к горлу подкатила тошнота. Я дернул на груди рубашку, оторвав сразу несколько пуговиц, и на негнущихся ногах двинулся в сторону спальни, пошатываясь и натыкаясь на все подряд, словно пьяный. В этот момент я не видел ничего, кроме заветной двери, весь мир для меня словно сузился до размера спальни Роуз. Мне казалось, что я иду слишком долго, непозволительно долго, шаг за шагом, хотя – я точно знал, – до нужной мне комнаты было не больше пяти метров.
Наконец, я толкнул дверь и вошел в спальню. С моих губ непроизвольно слетел стон, а ноги подкосились, и я рухнул на колени, вцепившись себе в волосы и пытаясь сделать вдох… хотя бы один…
В девушке, лежащей поперек кровати, трудно было узнать Розали. Казалось, что на ее теле и лице не осталось ни одного живого места: одежда был изодрана в клочья, открывая взору еще больше жутких ссадин и кровоподтеков на когда-то безупречной коже Роуз, а длинные светлые локоны спутались из-за запекшейся на них крови.