- Ёми…я…Блять… - Харуки терпеливо ждала, когда та привыкнет к свету и посмотрит на неё. Взгляд голубых глаз буквально впивался в Таюю и она ощущала это кожей.
- Зачем? – Тихо продолжала девушка, пренебрегая советом Акасуны и расстегивая первый ремень, освобождая правую руку девушки. Дрожь не возвращалась и чувство тревоги отступало. – Что подтолкнуло тебя, Таюя? – Ёми дошла до ног девушки, расстегивая широкие кожаные ремни и там. Она не хотела знать ответы на эти вопросы. Обойдя кровать, девушка коснулась последней оковы своей подруги. Та лежала неподвижно, словно боялась шевелиться и смотреть. Стыд. Она испытывала жгучий стыд по отношению к своей единственной подруге. – Хочешь последние новости? Меня уволили из кафе. Сегодня звонил Нэн, но он настолько труслив, что в последний момент решил сбросить вызов и отправил мне сообщение, что на следующей неделе мне придет расчет. – Она усмехнулась, убирая последний ремень. – Теперь тебя никто не будет останавливать, когда ты захочешь его ударить.
- Если меня саму не уволили. Гондон ебучий. – Тихо и слабо проговорила она, решаясь открыть глаза. В свете белых ламп, Ёми показалась ей ангелом, что села на край кровати, убрав мешающую прядку за ухо. – Ёми…
- Ты ведь еще не видела свой новый имидж, да? – Девушка наклонила вбок голову, чуть усмехнувшись. – Ты похожа на матерящуюся картошку.
- Чего, блять? – Харуки кивнула девушке, сложив руки на груди. Она не хотела, чтобы Таюя извинялась перед ней. Кто угодно, но только не Таюя. И чтобы не допустить этого, тему нужно было срочно сменить.
- Твои волосы… - Не успела закончить девушка – Хокумон провела по шершавой, из-за отрастающих волос каштанового цвета, голове.
- Я урою этого мудака! – Она уже собиралась вытащить капельницу, как холодный голос подруги привел её в чувство.
- Он спас тебе жизнь. А волосы отрастут.
- Ты понимаешь, что я их отращивала больше пяти лет?! – На Таюю это было не похоже, решила для себя Ёми, она хотела привести подругу в чувство.
- Прекрати на меня орать как куропатка во время брачного периода! Это не самое важное сейчас! – Ёми дала подзатыльник своей подруге, чуть повысив голос, впервые рассердившись на неё за все это время. Таюя подалась вперед от неожиданного удара и уставилась на свои исколотые руки, пытаясь вспомнить, как орут куропатки. Плечи девушки затряслись. Первый всхлип наполнил комнату, словно создавая эхо в палате. Таюя подняла на Ёми взгляд, не сдерживая слез. Харуки была её подругой, её опорой, старшей сестрой, зеркалом.
- Я чуть все не просрала! – Прокричала девушка. Альбинос опустила взгляд в пол и приобняла Хокумон. Она многое хотела сказать, но не стала. Таюя сама знала, какая она дура, что Хидан бы этого не одобрил, что хотел бы лучшего исхода. Ёми выдохнула, пересиливая себя, чтобы не начать курить в палате.
***
Через камеры видеонаблюдения, выводившие изображения на небольшой монитор, Мадара и Сасори наблюдали за двумя подругами, изредка выпивая кофе.
- Действительно, похожа на огромную картошку. – Задумчиво произнес Учиха, пока Акасуна прикуривал. – Тебе пиздец, Скорпион. За волосы. – Красноволосый засмеялся, чуть закинув голову назад.
- Ну, лечение и восстановление займет еще месяц, так что какое-то время мне придется существовать. У тебя, несмотря на недосып, какой-то счастливый вид. – Он усмехнулся. Мадара действительно выглядел паршиво из-за бессонницы, но это показывалось только мешками под глазами. Учиха облизнул верхнюю губу. – Ты и дальше будешь скрывать от Ёми, сколько трупов побывало у тебя на руках? – Этот вопрос остался без ответа, растворяясь в полумраке помещения.
***
- Я вхожу. – Предупредил Сасори, открывая дверь в палату.
- Гондон! – Воскликнула Таюя, намереваясь встать с кровати и хорошенько избить мужчину. Он лишь усмехнулся, изворачиваясь от гнева девушки. В карих глазах мелькнула ненависть к этому мужчине, что буквально вытащил с того света. Помощь пришла быстро, как он и ожидал, в лице Харуки, что обогнала Хокумон, вставая между ней и Сасори. Таюя обреченно выдохнула. – Все равно въебу.
Уже поздним вечером, по дороге до дома, пока Мадара сосредотачивался на дороге, а Ёми рассматривала городские пейзажи, прислонившись головой к стеклу автомобиля, мужчина подал голос, проговорив, словно невзначай.
- А ведь у меня еще пять желаний. Думаю, сегодня мы сравняемся с твоим количеством. – Харуки моргнула от неожиданности. Он серьезно?
***
- Ванная готова! – Будничным тоном произнес Мадара, оборачиваясь. В дверном проеме стояла Ёми, опираясь на дверной косяк и держа в руках полотенце.
- Слушай, может быть, загадаешь что-то другое? Я все понимаю, но…- Она указала рукой на ванную, от которой шел пар. – Тебе точно нужна девушка, а не маленький ребенок, с которым можно делать что угодно? – Учиха поморщился.
- Я не люблю детей. – Ёми понимающе кивнула, но Мадара продолжил, приближаясь к ней. – Что тебя не устраивает? Я просто хочу провести с тобой время.
- Не меняй формулировку. Ты сказал, что хочешь помыть меня. О, Господи! – Харуки, произнеся вслух эту фразу, развернулась лицом к дверному косяку и легонько ударилась лбом об него. – Это даже звучит тупо.
Но Учиха не слушал. Он подошел вплотную к девушке, стягивая тонкую лямку её майки, и коснулся губами косточки, выпирающей на плече. Мадара хотел отвлечься сам, хотел отвлечь Ёми и способы он выбирал под стать себе и Харуки – странные. Медленно потянул девушку в сторону ванной, закрывая за ними дверь. Учиха стянул с себя черную футболку, оставаясь лишь в шортах, и закрепил волосы на затылке резинкой.
- Раздевайся, давай. – Нетерпеливо кивнул он Ёми, на что та закатила глаза, аккуратно положив белоснежное полотенце на край раковины. Харуки медленно стянула с себя майку и джинсовые шорты, оставаясь лишь в нижнем белье. Полностью оголившись, Ёми погрузилась в ванную, так же собирая волосы на затылке в неопрятный пучок. Она с неким любопытством посмотрела на мужчину, что, усмехаясь, наблюдал за её действиями.
- Ну, начинай.
***
Конан радостно выдохнула, поставив чемодан в квартире. Фуума завалился следом, устало выдыхая, и как-то обреченно разглядывая свою девушку. Ну конечно, она ведь везла только один чемодан на колесиках, а у него был и чемодан и две спортивные сумки. Хаюми уже мысленно представляла, как Харуки обрадуется её приезду, как кинется на шею, умоляя защитить от кретина-Учиха, но визг и мат девушки прерывает её мечты.
- Учиха, не надо! – Слышится девичий смех из ванной, после чего всплеск воды и тихое мужское бормотание. Пара переглянулась. Они что, вдвоем в ванной?
- Это точно наша квартира? – Уточнил Яхико, потрепав свои рыжие волосы и припоминая, что Учиха упоминал о начале фальшивых отношений с Харуки, ради того, чтобы Таджима отвязался от него. На его вопрос Конан лишь пожала плечами, приближаясь к черной двери, за которой послушался точно голос Мадары. Абсолютно серьезный.
- Надо, Ёми. А теперь вытягивай ноги. О, так у тебя везде такие белые волосы? Они такие тоненькие, даже не заметно. – У Конан округлились глаза, а фантазия начала подкидывать картины того, что там могло происходить. И ей это не нравилось. Вот совсем не нравилось. А серьезный голос Учиха, которым он это все произносил, не нравился еще сильнее.
- Мне щекотно! Я все расскажу Изуне! Не трогай мои волосы! Убери бритву! Не надо… - Растягивая гласные не последнем возгласе, Ёми слабо засмеялась, после чего вновь послышался всплеск.
- Потерпи, а то я тебе сейчас и ноги побрею. – Мадара, судя по глухому стуку, убрал станок для бритья и наступила тишина, которая нарушалась лишь тихим дыханием по ту сторону.
Конан постучала в дверь, взволнованно спрашивая, что происходит, пока Яхико старательно делал серьезное лицо. Но то ли из-за ситуации, то ли из-за гневной Хаюми, это выражение не могло долго держаться на лице и он начинал дергать плечами, сдерживая смех. Щелкнул замок и из-за двери высунулся Учиха, волосы которого были в пене для ванной. Он серьезно оглядел Конан, потом посмотрел на смеющегося Фууму и басисто изрек.