- Почему ты так уверен? – Не понимала Ёми, вставая со скамьи. Сенджу последовал за ней, держа руки в карманах джинсов.
- Милая Ёми. – Снисходительно произнес он, останавливаясь и недобро усмехаясь. – Я знаком с кланом Учиха дольше, чем ты и я знаю, на что способен Мадара. Я в курсе практически всех его косяков, которые он старательно маскирует. Единственный косяк, который он не скрыл – это ты.
Харуки обернулась, рассматривая мужчину, стоявшего перед ней. На секунду она даже оскорбилась тем, что её назвали “косяком”. Она знала, Тобирама не врал, ему это было бы просто не выгодно. Но с какой стати он рассказывал ей такие подробности? Она едва не озвучила вопрос, но замолчала, боясь получить на него ответ. Девушка вдохнула, нервно дернув плечом, рана на котором иногда давала о себе знать тупой и ноющей болью, и посмотрела на Тобираму, устало задав вопрос, который он хотел услышать с самого начала.
- Что ты хочешь от меня?
***
Таюя легла на кровать, раскрывая ноутбук, привычно бубнила себе под нос матерный стишок, который услышала от одного из студентов и включила камеру, дожидаясь еженедельного звонка от подруги. Стараясь отвлечься и скрасить время ожидания, Хокумон читала диссертацию своего научного руководителя, не понимая ни единого слова в ней, но искренне веруя, что ей зачтется попытка. Харуки Ру скрылся в ванной комнате, которая прилегала к спальне, обещая вернуться к середине их разговора, “ебанного отчета”, как любила поговаривать его девушка. На экране привычно появилась аватарка Ёми и раздалась мелодичная музыка, оповещающая о звонке. Розоволосая девушка навела курсор на зеленую кнопку, принимая вызов.
- Привет, американка узкоглазая. – Хохотнула она, отвлекаясь от диссертации, пока грузилось изображение Харуки. – Что с тобой? – Она внимательно осмотрела выражение лица подруги, хмурясь. С первого взгляда казалось, что у Ёми просто уставший вид, но от неё не укрылся потерянный взгляд, даже не направленный на монитор или же камеру. Альбинос сидела в широкой, растянутой и выцветшей майке, которую купила на Статен-Айленде с надписью, выдаваемой за японский язык. “Саблезубая слабоумная белка” – гласила надпись на голубой ткани одежды, которая использовалась как домашнее платье. Спинка кровати виднелась позади и все было бы как всегда, если бы не чуть взъерошенные от массажа кожи головы волосы и этот пустой взгляд. – Эй, Ёми, блядь! – Позвала она, ударив по кровати. В ванной прекратился шум воды и через пару мгновений Ру выбежал, с полотенцем, обмотанным на бедрах. По ногам мужчины, так же как и по торсу катились мелкие капли воды.
- Что у вас тут?
- Твоя сестра в прострации. Нихуя не слышит, изображает философа, смотрит в пустоту.
- Попробуй её шокировать. – Внезапно сказал он, садясь на край кровати. На его появление сестра никак не отреагировала.
- Ёми, мне пришлось сделать аборт, потому что я принимала наркотики. – Будничным тоном оповестила Хокумон, добившись шокированного взгляда не только от лучшей подруги, но еще и от собственного мужчины.
- Чего, блядь?! – В унисон произнесли оба Харуки, пока розоволосая хохотала, опустив голову на кровать. Она не ожидала подобной реакции.
- Шокировала, нахуй! Ты доволен? – Она подняла голову, перестав смеяться.
- Так, с возвращением. Что случилось? – Ру перевел взгляд на экран ноутбука, где его младшая сестра делала невообразимые пассы руками, кажется, желая придушить подругу. Но через несколько мгновений она вновь опустила руки и ставилась в потолок, выставляя напоказ тонкую белоснежную шею.
- Кажется, я выхожу замуж. – Задумчиво проговорила Ёми, услышав через динамики ту же фразу, которую произнесла сама пару мгновений назад.
- Чего, блядь?! – Воскликнули Таюя и Ру, не сговариваясь. – За кого? – Так же одновременно проговорили они, после чего девушка раздраженно обернулась к брату Ёми. – Заткнись, нахуй! Иди мыться. – Ру фыркнул, предупредив, что хочет услышать всю историю. Хокумон махнула рукой, в который раз послав мужчину, и вновь обернулась к ноутбуку. – Так, не уходи в себя! Ёми, что случилось? – Более спокойно произнесла она, приготовившись слушать.
***
- Что ты хочешь от меня? – Устало выдохнула девушка, наблюдая, как Тобирама делает шаг в её сторону.
- Я понимаю, что если предложу тебе выйти за меня прямо сейчас, то услышу крайне много интересных и занимательных эпитетов в свою сторону. – Монотонно продолжал он, встав рядом с ней, на расстоянии вытянутой руки. – Пока ты не сказала, что я сошел с ума, я быстро приведу тебе несколько причин, почему ты можешь принять моё предложение. Помимо правила неприкосновенности, я лично могу гарантировать тебе безопасность. Могу обещать, что скандалов не будет. Раз уж на то пошло, в еде я неприхотлив, могу готовить сам, к детям отношусь положительно. Я не призываю тебя соглашаться сразу же, так как ты планируешь провести год в Америке, я могу приезжать к тебе на несколько дней, скажем, раз в месяц.
Харуки молчала, укутавшись в свой серый свитер, и как никогда захотела оказаться в своей квартире, укрывшись теплым одеялом и забыться во сне. Она приоткрыла рот, пытаясь издать хоть какой-то звук, но кроме хрипа, не удавалось ничего. Сенджу терпеливо ждал, продолжая стоять перед ней, спрятав ладони в карманах джинсов.
- Это ненормально. – Через несколько минут удалось выговорить ей. Она посмотрела на альбиноса, борясь с желанием развернуться и уйти, но вместо этого вновь спросила. – Зачем тебе это, Тобирама?
- Ты мне понравилась. – Он пожал плечами, словно все было элементарно, и лишь девушка этого не понимала. Харуки запустила пальцы в волосы, взъерошивая их и спутывая.
- У меня с нервами проблемы. – Внезапно выдала она, усмехнувшись, и сделала шаг в сторону, пропуская бегущего человека. Она была готова предоставить сотню фактов, очерняющих доброе и светлое имя её самой, лишь бы вразумить друга. – У меня проблемы с алкоголем, с никотиновой зависимостью, у меня проблемы с телом, я могу проснуться в три часа ночи от удушья или боли от огнестрельного ранения и заплакать, вновь вспоминая его. Я абсолютный ноль в сексе, дети меня бояться, у меня аллергия на животных, я только недавно научилась общаться с людьми. Зачем тебе все это? – Она отвернулась от мужчины, проводя ладонями по лицу, и приоткрыла рот, чувствуя прохладный, отрезвляющий ветер. Она замолчала, не зная, как реагировать дальше. – Сенджу, черт бы тебя побрал, мы не виделись двадцать лет, я не могла тебе просто взять и понравится! Я уже проходила через это и получила ранение в плечо и сломанную психику! – Крикнула девушка, оборачиваясь и врезаясь в приблизившегося мужчину. Он чуть усмехнулся, положив ладони на тонкие плечи Харуки. Его голос был успокаивающим, чуть хриплым, словно он и ожидал подобной реакции.
- Я готов принять тебя любой. Не думаю, что пьешь ты так часто, как утверждаешь. Ты ни разу не достала сигарету за два дня, кроме как в переговорной, но и то, потому что нервничала. Ты видела моего брата? Это у него проблемы с нервами, он готов рыдать над опавшими листьями сакуры. Аллергия есть у каждого, а с сексом проблема вполне решаемая. Зачем мне все это? Я хочу исправить те ошибки, которые натворил Мадара. Ты не заслуживала такого обращения, он не имел права просто так отказаться от тебя. Да, мы не виделись двадцать лет, но ты сама как-то сказала, что люди не меняются. Мне не нужно давить на тебя, ты должна сама принять решение. – Харуки прикрыла глаза, медленно осознавая все те слова, которые произнес мужчина и, смахнув слезу, произнесла, тихо засмеявшись.
- Ты никогда так долго не говорил. Теперь я уверена, что ты человек. – Мужчина выпрямился, хмыкнув, и достал из кармана тканевый платок, протягивая его девушке, чтобы она утерла слезы. Они продолжили путь по парку в полном молчании, изредка обмениваясь фразами.
Уже возле дома девушки, вызвав себе машину, Тобирама решился поцеловать руку девушки и записал ей свои контакты, если она надумает с ним связаться.