Вообще-то, Тони со Стрэнджем не ругаются по-настоящему. Это походит на высокоинтеллектуальный обмен любезностями, желание уличить оппонента в неуверенности, однако настолько увлеченный, что никто не замечает, как Питер исчезает в недрах корабля.
Его встречает огромное пространство, прорезанное конструкциями и надстройками. Питеру корабль представляется лабиринтом по окружности, что уровнями уходит в высоту, наискосок соединяется лестницами. В такую махину можно вместить целую армию штурмовиков.
На таких мыслях Питеру делается не по себе, и он идет дальше, пробирается по мосткам, металлическим платформам. Чуть не шарахается от сомнительных капсул, мысленно додумывая про себя ксеноморфов и всяких других Чужих. Остается надеяться, что здесь больше нет пришельцев.
Так нельзя, наверное, не в такой ситуации, но Питер не может справиться с детским любопытством, желанием исследовать здесь все. Это же настоящий звездолет! Он представляет, как вернется домой и расскажет о своих похождениях Неду, объяснит, почему слинял с экскурсии. Жаль, телефон остался в рюкзаке: когда ещё запечатлишь инопланетное логово изнутри.
В вертикальном лабиринте несложно заплутать, и в ход идёт паутина — Питер цепляется, спрыгивает на пару проемов ниже, огибает светящуюся панель и видит высокий иллюминатор, за которым раскидывается испещеренное сиянием подобие неба. Мириады звезд смотрят на него, а Питер ничего не может дать в ответ.
«Вот это да», — восхищённо думает Питер. Красота необыкновенная.
— Питер? — зовёт его знакомый голос, отражаясь эхом в пустом пространстве. Питер радуется. Затем нервничает. На всякий случай запрыгивает на шаткую лестницу, цепляясь за поручень.
— Только не ругайся, — он свисает вниз головой, глядя на Тони. Нагоняя ждет, упрека.
— За то, что ты оказался на межгалактическом корабле, который следует через космос к главному злодею всея Вселенной? Даже и не думал, — скептично говорит Тони, не скрывая ноток усталости в голосе. То ли потратил все силы на волшебника, то ли правда не злится.
— Я бы не смог сидеть дома, зная, что ты здесь, — оправдывается Питер, разом и извиняясь, и отстаивая свою точку зрения.
— То есть я опять виноват.
— Нет! — Питер даёт себе мысленный подзатыльник. — Нет, это все ради спасения земли, конечно… Но я хотя бы знаю, что с тобой, — с ещё большим извинением говорит он, разглядывая Тони вверх тормашками. И попутно убеждаясь, что из-за угла не выйдет Стрэндж: он и так на них странно посматривал, вопросы задавал. — А костюм правда супер-мега-классный, спасибо, я не ждал.
Тони хмурится на такой неприкрытый перевод темы.
— Спускайся давай, я тебя не съем.
Питер ещё секунду всматривается в его лицо, но все же решается приблизиться и спрыгивает вниз. И зависает в воздухе, будто напоровшись на невидимое облако.
— Что происходит?! — испугавшись, не засосало ли их в какое-нибудь гипер-пространство, Питер рефлекторно пытается зацепиться паутиной за поручень. Нить даже не думает выстреливать из шутера как положено, вьется ленивой заплутавшей полоской.
Нарушение гравитационного поля.
— О, — пусть тело и мышцы напряжены не на шутку, Питер немного успокаивается, заслышав уведомление Пятницы. — Мы что, в невесомости?
— Какое счастье, что я забыл позавтракать, — раздается ворчание Тони, и Питер выгибает шею, пытаясь его разглядеть. Тот успел ухватиться за поручни, явно не разделяя желания лишаться опоры.
Очевидно, такое для космических путешествий не в новинку — весь скарб остаётся прикрученным к поверхностям, конструкции не отделяются от стены, только несколько контейнеров парят внизу. Питер не уверен, что хочет знать их содержимое.
— Так, ладно, — он пытается расслабиться, но невольно хочет за что-то схватиться, опереться. Перевернувшись в воздухе, он с трудом цепляется за перила всеми конечностями, сползая к Тони.
— С ума сойти! Всегда хотел так полетать, — доверительно сообщает он, не упуская возможности и отталкиваясь обратно. Организм мгновенно подстраивается к перепадам и перегрузкам, так что Питер испытывает нервозную долю восторга и радости. В отличие от Тони, которого подобные полеты не прельщали. Были уже прецеденты.
— Если сейчас все вернётся на круги своя и ты грохнешься, как мне прикажешь тебя собирать?
— Я не упаду, — беспечно машет ему рукой Питер, отталкиваясь от следующей перекладины и взмывая вверх на несколько метров.
Тони закатывает глаза, но оставить Питера без подстраховки не может. Он присоединяется к новоиспеченному космонавту, создавая тягу лучами репульсоров — без опоры никуда.
— Признай, это не так плохо, — фыркает довольно Питер, проплывая мимо него на манер лягушки. Тони хватает его за щиколотку — и вот Питер уже повисает вверх тормашками не в силах сделать сальто самостоятельно.
— Эй, верни меня обратно! — он тщетно пытается ухватиться за Тони, но тот только посмеивается, сам не понимая, как способен улыбаться в таком напряжении.
— Вот тебе и невесомость, — картинно отчитывает он, но Питера переворачивает обратно.
Такое детское ликование и полет длится недолго — давление ударяет по ушам, и гравитация восстанавливается. Тони только и успевает подхватить растерявшегося Паучка на руки, едва сдерживаясь от фразы «вот знал, что так и будет».
— Я бы и сам зацепился, — уязвленно заявляет Питер, обнимая его за плечи, но не имея ничего против такого возвращения с облаков на землю. В прямом смысле.
Тони качает головой, опускаясь на площадку, ставит его на ноги. Они оказываются перед тем огромным иллюминатором. От бесконечности их отделяет слой непробиваемого стекла в приличную часть стены.
— Питер, послушай меня, — плохие мысли окутывают Тони вместе с силой притяжения, — я не собираюсь ругаться сейчас, это бессмысленно. Раз уж так сложилось, пообещай мне, что не будешь лезть в самое пекло событий…
— Но как же…
— Не будешь подставляться лишний раз в бою и переоценивать свои возможности, — с нажимом продолжает Старк. — Я говорю это не потому, что не верю в тебя или считаю слабым, а как раз-таки наоборот. Ты сильный и храбрый, но то, с чем мы столкнемся… Да я не представляю, с чем мы столкнемся, — лицо Тони серьезно, как никогда. — Все это не отменяет того, что я боюсь за тебя. И не уследить тоже.
Питер молчит несколько секунд, борясь с самим собой. Тони был не на шутку сосредоточен.
— Хорошо, я понимаю. Не выставляться, — он твердо кивает. Тони высматривает в его глазах ложь во благо, знает, что без этого никуда, но тугая пружина в ребрах немного слабеет.
До того момента, как Питер подхватывает мысль.
— Тогда и ты мне пообещай, что не будешь жертвовать собой во имя всех?
Тони едва сдерживается, чтобы не бросить «я для этого туда и лечу».
— Я не думаю, что до этого дойдет.
— Я не это говорю.
И как бы ни было сложно лгать, глядя в его огромные доверяющие глаза, Тони в какой-то момент думает, что это и есть то светлое и вечное. Из-за которого врут в лицо любимым, только бы успокоить.
— Хорошо. Нарочно подставляться под удар тоже не буду.
Он видит, что Питер не успокаивается, но и поделать с этим ничего не может. Тони отворачивается к космосу, вспоротому сиянием звезд. И в этот самый момент, стоя перед маревом вечности, Питер осторожно берет его за руку, не отводя взгляда от черной пропасти.
— Мы как в Бойцовском клубе. Версия: космос, — говорит Питер негромко, но поясняет на всякий случай, — это где Брэд Питт и раздвоение личности. Они в финальной сцене так же стояли перед окном во всю стену.
Тони не помнит этой сцены. Тони не шибко хочется кого-то пародировать, но руку Питера он не отпускает, сжимая крепче.