Он сгорбился рядом со Скоттом на заднем сиденье полицейской машины, мчащейся сквозь ночь. Хайли ввел Кэти гепарин больше часа назад. Это быстродействующий препарат.
Кэти, думал он, почему ты не сказала мне? Почему решила, что должна идти в одиночку? Никто так не может. Нам могло быть так хорошо вместе. О, Кэти, у нас могло быть то же, что у Молли и Билла. Счастье ждет нас, стоит только протянуть руку. Кэти, ты тоже это чувствовала. Ты боролась с этим. Почему? Почему? Если бы ты доверилась мне, рассказала, что лечишься у Хайли. Я бы никогда не подпустил тебя к нему. Почему я не заметил, что ты больна? Почему не заставил рассказать мне? Кэти, я хочу быть с тобой. Не умирай, Кэти. Подожди. Я найду тебя. Кэти, держись…
Машины влетели на стоянку клиники. Полицейские ворвались в вестибюль. Фил руководил поисками, лицо у него было мрачное.
Вбежали Билл и Молли. Молли рыдала. Билл был неестественно спокоен.
— Сюда едет Джон Пирс, лучший гематолог в Нью-Джерси. Здесь хороший запас цельной крови, и мы можем достать еще. Вы нашли ее?
— Пока нет.
Приоткрытая дверь на пожарную лестницу распахнулась настежь. Оттуда выбежал молодой полицейский.
— Она в морге. Кажется, мертва.
Через несколько секунд, Ричард качал Кэти на руках. Ее кожа и губы были пепельно-серыми. Он не мог нащупать пульс.
— Кэти. Кэти.
Билл тряхнул его за плечо.
— Доставим ее в операционную. Нам придется работать быстро, если вообще еще не поздно.
80
Она летела в тоннеле. В конце был свет, тепло. Так легко уплыть туда.
Но кто-то не давал ей уйти. Кто-то держал ее. Голос. Голос Ричарда.
— Держись, Кэти, держись.
Ей так не хотелось возвращаться. Это так трудно, так темно. Настолько проще уйти.
— Держись, Кэти.
Вздохнув, она повернулась и начала возвращаться.
81
В понедельник вечером Ричард с огромным букетом роз в руках на цыпочках вошел в палату. Утром воскресенья опасность миновала, но, просыпаясь, Кэти едва успевала сказать одно-два слова и тут же опять засыпала.
Он посмотрел на нее. Глаза у нее были закрыты. Он решил выйти и попросить у медсестры вазу.
— Просто положи их рядом со мной. — Он резко обернулся.
— Кэти. — Ричард взял стул. — Как ты себя чувствуешь?
Она открыла глаза и скривилась, взглянув на аппарат для переливания крови.
— Я слышала, вампиры бастуют. Из-за меня они не у дел.
— Тебе лучше. — Он надеялся, что навернувшиеся на глаза слезы останутся незамеченными.
Но Кэти заметила. Протянув свободную руку, нежно провела пальцем по его векам.
— Пока я снова не заснула, пожалуйста, расскажи, что произошло. Иначе я проснусь в три часа ночи и буду пытаться собрать все воедино. Зачем Эдгар Хайли убил Венджи?
— Он ставил опыты на пациентках. Ты, конечно, знаешь о ребенке из пробирки, родившемся в Англии. Хайли был слишком амбициозен, чтобы просто производить детей Invitro для их биологических родителей. Он вознамерился ни больше, ни меньше, как брать зародыши у женщин, которые делали аборт, и имплантировать эти зародыши в матки бесплодных женщин. И он сделал это! За последние восемь лет он научился иммунизировать приемную мать против отторжения чужеродного плода. Он добился одного полного успеха. Я показал его отчеты в лаборатории по исследованию рождаемости в больнице «Маунт-Синай», и мне сказали, что Эдгар Хайли сделал качественный скачок в бластоцидных и эмбриональных исследованиях. Но после этого успеха он захотел освоить новые земли. Анна Хоран, которой он сделал аборт, заявляет, что изменила решение, но он усыпил ее и забрал плод, когда она была без сознания. Так и было. В соседней палате его ждала Венджи Льюис для имплантации. Венджи думала, что просто подвергается процедуре, которая поможет ей забеременеть. Хайли не ожидал, что Венджи проносит плод монголоидной расы так долго, хоть и усовершенствовал свою систему до такой степени, что проблема расы в действительности значения не имела. Когда у Венджи не случилось выкидыша, он так заинтересовался этим экспериментом, что не смог уничтожить плод. Он решил довести его до положенного срока, а потом — кто бы стал его обвинять, если бы у Венджи родился ребенок с примесью восточной крови? Настоящая мать, Анна Хоран, замужем за европеоидом.
— Ему удалось подавить иммунную систему? — Кэти вспомнила аккуратные таблицы на занятиях по естественным наукам в колледже.
— Да, и безо всякого вреда для ребенка. Опасность для матери была гораздо сильнее. Он убил шестнадцать женщин за восемь лет. Венджи становилось все хуже. К несчастью для нее, она столкнулась с Хайли в прошлый понедельник, когда вышла от Фухито. Она сказала, что собирается проконсультироваться со своим прежним доктором в Миннеаполисе. Это представляло опасность, потому что забеременеть естественным путем Венджи не могла, и любой гинеколог, лечивший ее, должен был об этом знать. Но, упомянув имя Эммета Салема, она подписала себе смертный приговор. Хайли знал, что Салем догадается об истинном положении вещей, когда у Венджи родится ребенок монголоидной расы, а она поклянется, что никогда не вступала в связь с другим мужчиной. Салем был в Англии, когда умерла первая жена Хайли. Он знал о скандале. А теперь хватит. Все остальное подождет. У тебя снова закрываются глаза.
— Нет… Ты сказал, что у Хайли был один успех. Он действительно пересадил плод и довел его до благополучных родов?
— Да, и если бы ты немного задержалась у Молли в четверг и увидела ребенка Беркли, то могла бы теперь догадаться, кто его настоящая мать. Лиз Беркли доносила ребенка Морин Кроули.
— Ребенка Морин Кроули. — Кэти распахнула глаза, сон как рукой сняло. Она попыталась приподняться.
— Спокойно. Осторожно, у тебя же выскочит игла.
Он нежно коснулся ее плеча и поддерживал, пока она не откинулась на подушки.
— Хайли хранил отчеты обо всех своих действиях с того момента, как сделал аборт Морин и имплантировал плод Лиз. Он перечислил все лекарства, все симптомы, все возникавшие до родов проблемы.
— Морин знает?
— Было справедливо сказать ей и Беркли, и дать Беркли изучить отчеты. Джим Беркли жил с убеждением, что его жена солгала ему об искусственном оплодотворении. И ты ведь знаешь, как чувствовала себя Морин из-за этого аборта. Это убивало ее. Она приходила посмотреть на своего ребенка. Если есть на свете счастливая девушка, так это она. Она отдала бы девочку на удочерение, если бы родила. Теперь, когда Морин увидела Марианну, увидела, как обожают ее Беркли, она на седьмом небе. Но думаю, что ты потеряешь хорошую секретаршу. Будущей осенью Морин вернется в колледж.
— А мать ребенка Венджи?
— Анна Хоран уже достаточно страдает из-за аборта. Мы не видели смысла в том, чтобы она узнала, что ее ребенок мог родиться, если бы на прошлой неделе Хайли не убил Венджи. У нее будут еще дети.
Кэти закусила губу. Она боялась спросить. Она должна знать.
— Ричард, пожалуйста, скажи мне правду. Когда меня нашли, я истекала кровью. Как далеко пришлось зайти, чтобы остановить кровотечение?
— С тобой все нормально. Тебе сделали выскабливание. Не сомневаюсь, что тебе об этом сказали.
— Но это все?
— Это все, Кэти. Ты сможешь иметь дюжину детей, если захочешь.
Он накрыл ее руки своей. Эта рука вернула Кэти назад, когда она находилась на пороге смерти. Из-за этого голоса она захотела вернуться.
Она молча смотрела на Ричарда. О, как я люблю тебя, думала Кэти, как сильно я люблю тебя.
Беспокойство на его лице внезапно сменилось широкой улыбкой. Он явно был доволен тем, что увидел.
Кэти ухмыльнулась.
— Ты так уверен в себе, да, доктор? — спросила она.