Посоветовались с армейскими инженерами, ведавшими эксплуатацией моста. Первой мыслью было — нельзя ли разобрать пролет над фарватером? На проводку обеих бригад хватило бы двух часов. Инженеры отвечали, что разобрать, конечно, можно, если будет приказ. Но такой приказ вряд ли дадут: разборка и сборка займут около суток, а по мосту, сами видите, идут состав за составом…
Мост, расположенный в тыловом районе двух фронтов, имел большое значение для них обоих. Я поспешил на ФКП в Дризен, к прямым каналам связи. С кораблями, остановленными выше Нового Двура, находились член Военного совета Боярченко и начальник штаба Балакирев.
Как выяснилось, вывести из действия на сутки новодвурский мост не мог своею властью даже командующий фронтом — перевозки по нему контролировались Генеральным штабом. Надежды на то, что развести мост разрешат, становилось все меньше. Да и нельзя было ждать. Паводок на Висле, пока только начинавшийся, мог создать новые осложнения. А продолжавшийся подъем воды в Буго-Нареве все сокращал просвет между поверхностью реки и мостовыми конструкциями.
Выход из положения искали общими усилиями. Убрать корабельные надстройки, демонтировать боевые рубки, орудийные и пулеметные башни? Нет, это не годилось. Потребовался бы чуть не месяц, чтобы потом снова все смонтировать. Оставалось другое — предельно увеличить осадку кораблей.
Ветераны Сталинграда помнили, как бронекатера, снабжавшие армию Чуйкова, принимали на борт столько боеприпасов, что погружались по иллюминаторы, и ни один не перевернулся, пересекая Волгу. Теперь проще всего было бы притопить корабли, приняв водяной балласт. Однако механики опасались, что в корпусах, ослабленных заделанными пробоинами, не выдержат переборки и вода зальет моторы. Другим возможным балластом был речной песок. Лялько категорически возражал против засыпки его без мешков — потом не отчистишь отсеки, песчинки попадут в механизмы. Но интенданты доставили несколько сот мешков, и загрузка кораблей началась.
А сперва проверили на одном из бронекатеров, как будет он, осев по иллюминаторы, вести себя на неспокойной, вспученной паводком реке. И поняли: для надежности следует спаривать катера, как уже делали при переправе армии на Березине.
Как ни увеличивали осадку, первая пара бронекатеров, буксируемая «малышом», прошла под мостом впритирку — зазор над рубками составлял около сантиметра. А подъем воды хоть и замедлился, но продолжался. На палубу каждого катера стали ставить по нескольку десятков матросов. Они руками упирались в мост, и это позволяло еще немного притопить корабль.
Мешки набивали мокрым песком днем и ночью. Нужно было спешить, иначе все могло оказаться напрасным. В конце концов катера прошли мост. А на плавбатареях все-таки пришлось снимать и потом вновь устанавливать орудия.
Весенний сюрприз Буга задержал нас у Нового Двура до 27 марта. Зато дальнейший переход совершался быстрее ожидаемого. На канале действовали все шлюзы. Проходы через взорванные мосты были расчищены на совесть. Наши зенитчики и роты берегового сопровождения (к тому времени их было уже две) следовали за кораблями.
К вечеру 6 апреля бригада Лялько сосредоточилась вблизи Кюстрина, в пяти километрах от линии фронта. Через сутки подошла бригада Митина. Переразвертывание обеих бригад на реки Германии удалось закончить, несмотря на все осложнения, за три дня до срока, установленного маршалом Жуковым.
С Буга флотилия вышла в составе ста кораблей. Но на Одер пришло 94 вымпела. Шесть бронекатеров под командованием старшего лейтенанта А. А. Николаева, два из которых имели на вооружении эрэсы, проследовали дальше по Висле, держа курс в только что освобожденный Данциг. Теперь они по распоряжению Главморштаба вошли в состав Балтийского флота.
С 9 апреля отряд бронекатеров старшего лейтенанта Николаева, оперативно подчиненный коменданту 161-го укрепрайона, поддерживал огнем сухопутные части в устье Вислы и на побережье Балтики. В последний день войны катерники высаживали десант для перехвата отходивших фашистских войск. С благодарностью за отличное выполнение боевых заданий отряд вернулся после победы в состав нашей флотилии.
Ко времени выхода 1-й и 2-й бригад в район Кюстрина в Одерек прибыли и разгрузились два эшелона с кораблями отдельного дивизиона Лупачева. Последний эшелон ожидался через двое суток, и принимались меры, чтобы разгрузить его в течение одного дня.