— Дева Воительница! — пробормотала амазонка делая странные пасы. Наверно, отгоняющие нечисть и прочих дьяволов.
— Ага… Изыди… — изобразил и я «козу» на всякий случай.
К счастью, ветер дул в другую сторону, так что удовольствие подышать отвратительной субстанцией нас миновало.
— Сжечь бы все… — произнес мечтательно. — Но, боюсь, что на эту гниль никаких спичек не хватит.
— Сжечь? — Леонидия опять изобразила эхо. — Можно и сжечь… Есть у меня свиток «Чистого пламени». Приобрела в Сорбоне… у одного ученика чародея… по случаю. Больно уж тому похмелиться хотелось. Но все равно ниже пяти шиллингов не спустил.
— Свиток? — повторил я и улыбнулся. Похоже, это заразно. В смысле, постоянно переспрашивать.
Амазонка по-своему поняла и на всякий случай объяснила.
— Не, ты не думай. Он настоящий. Я потом показывала торговцу магическими вещами, так он предложил выкупить за полновесный дукат.
— Значит, настоящая цена еще выше. Не жалко?
Девушка пожала плечами. Мол, глупый вопрос. Конечно, жалко. Но, если надо. Сунула руку в котомку и вытащила небольшой, чуть побольше сигары, скатанный в трубку, пергамент.
— Только ты сам. Нам запрещено магией баловаться. Удачи в бою не будет.
— Хорошо. Если скажешь, как он работает. А то я никогда еще…
— Проще простого. Укажи свитком на то, что хочешь поджечь, а потом брось туда пергамент.
— А меня заодно не цапнет? Пергамент не камень, далеко не метнуть.
— Нет. Это ж не боевое заклинание, а хозяйственное. Огонь полыхнет не сразу. И отойти успеешь, и согреться возле него, если будет желание, можно. А то и кусок мяса запечь.
Ну, да… Рассказывай тем, кто никогда не имел дела с техникой. Особенно, купленной по дешевке. Как гласит один из законов Мэрфи, если что-то может пойти не так, оно пойдет именно не так. И чем сложнее устройство, тем выше эта возможность. Тем более, если имеешь дело с гаджетом приобретенным с рук. И не скрепленным печатью мастера.
Так что рисковать не стал. Сперва попросил Леонидию отойти еще хотя бы шагов на десять. Потом указал свитком на развалины, и зашвырнул его туда метров с трех. Сам тут же прыгнул назад, занимая положение, рекомендованное при ядерном взрыве. То есть, ногами к эпицентру…
Не знаю что именно сделал не так чародей-недоучка, или наоборот — чем «улучшил» классическую формулу, но шарахнуло знатно. Язык пламени совсем чуть-чуть не дотянулся до сапог. Но даже сквозь толстую подошву я ощутил жар огня.
Выждал чуток и только потом приподнял голову. Леонидия сидела на земле и время от времени встряхивала головой, как при контузии. Оглянулся… М-да, тот еще костерок. Если и запекать на нем — то цельную тушу мамонта. Или тех пятиэтажных дур, которые еще раньше вымерли.
— Живая?
Амазонка растерянно кивнула, потом, видимо вспомнила свои рекомендации по разжиганию и побледнела.
— Николаис… Я не нарочно. Честью Девы клянусь.
— Не бери в голову… Главное, результат.
— Но я и в самом деле… Вот засранец! Найду сучьего сына, уши отрежу…
— Не стоит. Талантливый малый. Пусть живет — может, пригодится еще. Сама то как? Цела?
— Да… Только в ушах шумит… Нет — звенит…
— А, ну, тогда не торопись вставать. Посиди еще…
Ага, как раз девушка послушала. Леонидия тут же поднялась и принялась отряхиваться.
Хорошо, что рядом нет ни одного зеркала. После тесного знакомства с полом и стенами подземелья, объятиями чудовища, вид у нее и до взрыва был еще тот. А теперь, когда мусор, пепел и копоть навели последние штрихи — воительница превратилась в настоящую «красавицу». Баба-Яга удавилась бы от зависти, а доведенные до инфаркта вороны досрочно присудили бы ей победу на конкурсе огородных пугал. Зато я мог смотреть на нее спокойно, а не как в подземелье.
Даже отсутствие большей части бахромы на юбке и то не поднимало давление.
— Растрепанная, да? — девушка уловила взгляд и торопливо нахлобучила шлем.
— Немножко… Не знаешь, здесь поблизости нет водоема? Я бы с удовольствием умылся… Все тело чешется. Наверное, от слизи того чудища?
— Не знаю. Я впервые в этих местах.
— Жаль… Вообще-то, корчмарь говорил, что в овраге дно болотистое. Значит, и ручей там найдется. Или хотя бы родник. Вот только, возвращаться придется.
Девушка оглядела себя внимательнее.