- В эти выходные. Я буду здесь. И мне нужно уйти, прежде чем Луи придет и выпихнет меня отсюда.
Лиам улыбается ему, радостно и солнечно.
- Иди и строй свою жизнь, Зейн, - говорит ему Лиам, и он знает, что будет, потому что только так сможет сделать Лиама счастливым.
Когда он выходит на улицу, Луи стоит, прислонившись к машине. Ему хватает одного короткого взгляда на Зейна, чтобы притянуть его к себе и сжать в объятьях почти до боли, и он обнимает в ответ тут же. Луи знает его, знает так хорошо, что им не нужно ничего говорить друг другу. Они садятся в машину, Луи врубает музыку, и они просто уезжают.
***
Его сосед по комнате – это маленький засранец, который думает, что это нормально – слушать Black Sabbath в два часа ночи, который оставляет свою одежду повсюду и чьи стаканчики из Starbucks валяются по всей комнате. Зейн старается проводить как можно больше времени вне комнаты. Ему нравится библиотека, потому что она огромная, теплая и в ней пахнет книгами.
В среду он делает тату. Он не планирует этого заранее, а просто осматривает город, прогуливаясь, курит, стараясь не думать ни о чем, натыкается на тату-салон и открывает дверь внутрь, прежде чем успевает передумать.
Он набивает её на бедре, чуть ниже сердца, которое по признанию Лиама было его любимым тату у Зейна (и которое не имеет никакого отношения к нему, потому что он сделал её по глупости, но Лиаму она пришлась по душе). Эта татушка маленькая и простая, не требует много времени для того, чтобы её сделать.
- Какое именно солнце? – спрашивает парень, когда Зейн подходит к прилавку.
Зейн пожимает плечами:
– Какое угодно. Они все ярко светят.
Парень пялится на него, но он работает в тату-салоне, так что очевидно встречался с чертовски странными запросами, которые кажутся ему полнейшей глупостью. Он позволяет мастеру сделать всё, что тот захочет, и в конце концов остается очень довольным. Татуировка черная по краям, но ближе к центру черный сменяется ярким, солнечным желтым. Зейн платит двадцатку сверху за работу.
Он показывает тату Лиаму, как только заходит в палату, потому что лучше поговорить о татуировках, чем о том, что Лиама окружает ещё больше аппаратуры.
- Солнце? – спрашивает Лиам, хмурясь. – Почему?
Зейн пожимает плечами и падает на кровать рядом с ним, стараясь не задеть ничего.
- Потому что твоя улыбка – это ярчайшая вещь, которую я видел и с которой может сравниться разве что солнце.
Лиам фыркает и игриво толкает его руку.
- Такой милый, - говорит он, не в первый раз. – Где ты прячешь книжки со стихами, Малик?
Зейн улыбается и целует его, пока хватает дыхания (это не занимает много времени, но он старается не думать об этом).
***
Следующая неделя тяжелее предыдущей, потому что в четверг Лиам должен узнать, есть смысл продолжать его лечение или нет. Он не находит себе места большую часть времени. Он цапается со своим соседом по комнате так часто, что в какой-то момент им предлагают даже поменять комнату.
Во вторник девочка из его класса по английскому предлагает ему сходить погулять, и Зейн вежливо отвечает ей, что уже занят кое-кем. Она говорит, что это, должно быть, счастливая девушка, и Зейн качает головой, потому что это не так. Не потому, что Лиам – парень, а потому что он, очевидно, не самый счастливый человек на свете. Зейн – счастливчик. У него есть Лиам, и с ним самим всё хорошо, в то время как с Лиамом нет.
В ночь на среду он не спит. Он пытается, но, блять, это бесполезно. Он просто не может заснуть. В конце концов он выскальзывает на улицу и садится на траву возле дерева, которое закрывает ему луну и звезды. И он выкуривает почти целую пачку сигарет, думая о том, почему все говорят, что они убивают его, тогда как он не умирает. Во всяком случае не физически.
Он в классе, когда телефон в его кармане вибрирует. Обычно он игнорирует его, потому что Луи постоянно шлет ему сообщения с различными жалобами, но в этот раз это не Луи, а Найл, и он звонит ему. Зейн оставляет свои вещи и выходит в коридор, чтобы ответить.
Найл не утруждает себя приветствиями. Он просто говорит:
- Тебе нужно увидеть его, - и кладет трубку.
Зейн пытается перезвонить ему, но он не отвечает, и Зейну кажется, что он знает, почему. Он ждал этого, и вот оно. Очевидно: Лиаму не станет лучше, и он должен смириться с этим.
Зейн не хочет возвращаться в класс за вещами, но его учебники стоят больше, чем новая татуировка, и он не может потерять свои записи. Несколько человек смотрит на него, когда он хватает свои вещи и буквально выбегает из класса, но ему плевать.
Он добирается до общежития, бросает вещи на кровать, прежде чем достать немного денег, спрятанных между комиксами. Его не волнует, что такси до железнодорожного вокзала будет стоить ему двадцать фунтов. Это не имеет значения.
Поездка длится очень долго, и Зейну хочется рвать на себе волосы, глядя на мир за окном. Он не может усидеть на месте, и он бы возможно побежал от общежития до больницы, но это займет несколько дней, так что, к сожалению, ему остается только сидеть и ждать.
Немного странно, что мама встречает его, когда он приезжает. Он думает, что, наверное, Найл сказал Лиаму, что он приедет, а тот позвонил его маме. Они не разговаривают по дороге в больницу, и Зейн рад этому, потому что едва ли сможет связать и несколько слов.
Медсестра кричит на него, когда он бежит по коридору, но он не может, блять, не бежать. Потому что вот оно, это то, о чем Лиам говорил. И только Бог знает, сколько секунд, которых он тратит на то, чтобы идти пешком, а не бежать, он может провести с Лиамом.
Когда он появляется в палате, ему хочется плакать. Он помнит, что когда-то Лиам был крупнее него. Мог поднять его без проблем. Сейчас Зейн мог бы сделать это с ним. На самом деле он знает, что если Лиам и попытался бы поднять его, то не смог бы. Или рассыпался бы на сотни острых частиц, потому что он сейчас - одни острые углы. Он теперь не самый сильный - Зейн должен стать им.
- Ты вспотел, - говорит Лиам, отводя взгляд от телевизора.
Зейн не отвечает и лезет к нему в кровать.
- Я не уйду, когда выходные закончатся, - говорит ему Зейн. – Я не уйду, пока…
- Уйдешь, - уверенно прерывает его Лиам. – Ты уедешь в воскресенье или я заплачу кому-нибудь, чтобы тебя выволокли отсюда.
Зейну хочется схватить Лиама и встряхнуть его.
- Нет.
- Да.
- Нет.
- Зейн, - мягко говорит Лиам. Он качает головой и улыбается той дурацкой улыбкой, которую Зейн так сильно любит. – Ты знаешь, что мой доктор сказал сегодня?
Зейн трясет головой и рассеянно вытирает щеки. Плакать уже даже не стыдно. Это норма.
- Нет, - говорит он осипшим голосом.
Лиам улыбается.
- Он сказал, - Лиам делает паузу, чтобы вздохнуть. – Он сказал, что если так пойдет и дальше, то я буду на ногах к тому моменту, чтобы отвести тебя на тот дурацкий фильм.
Зейн застывает на мгновение, прежде чем снова покачать головой на этот раз быстрее, так быстро, что голова начинает кружиться.
- Тебе…
- Становится лучше, очевидно, - говорит Лиам. – Он говорит, что я снова поддаюсь лечению, и пока всё идет так, как нужно, я могу победить болезнь.
- Не шути со мной, Лиам, - злится Зейн. – Не в этот раз. Не ври мне для моего же блага.
Лиам смеется и притягивает его ближе.
- Я не шучу, - говорит он Зейну в губы. – Обещаю.
Два года спустя
- Серьёзно? – спрашивает Зейн, поднимая брови. – Железный человек 3? Опять?
- Ну, было же здорово, - тянет Лиам. – Давай.
- Нет, - твердо отвечает Зейн. – Мы смотрели его в прошлые выходные.
Лиам стонет и говорит:
- Хорошо-хорошо.
Он достает из коробки диск и хмурится:
- Что это?
Зейн пожимает плечами:
- Я не знаю. Луи дал мне его.