— Да, сэр, я тоже почувствовала изменения. Спасибо.
Она в нерешительности подошла ближе, под неотрывным взглядом мужчины. О чем она хотела поговорить? Все мысли вылетели из головы. Он был расстроен из-за Малфоя, Поттера или того, что она растрепала чужие секреты? Скорее всего, все сразу. Ей мучительно хотелось извиниться за все вокруг и отгородить его от собственного несчастия.
— Если вы переживаете об этом, то я не рассказала Гарри и Рону про план Дамблдора… на счет его смерти, вас и Драко.
— Мне радоваться, что вы со своей компанией друзей ещё не совсем полностью влезли в мою жизнь?
— Это нас тоже касается.
— Да что вы! Разве вы ещё не поняли, что ваша задача — это крестражи? Моя судьба — не ваша забота.
— Но мне небезразлично…
— О, как же я мог забыть о вашей вечной любви, — он осушил стакан и посмотрел на неё зло. — Что вы от меня ждете?
— Ничего, Северус. Действительно ничего. Я не хотела… я не планировала лезть в вашу жизнь и ставить вас в неудобное положение. Но я сделала это, и мне бесконечно жаль, что … простите. Мы можем просто забыть все это. Я не стану вас больше беспокоить.
— А вы хотите прекратить?
— Нет.
— Так сильны ваши чувства? — он не скрывал насмешки. — Уже мысленно устроили пышную свадьбу и нарожали детишек?
Гермиона вздрогнула и неожиданно для себя усмехнулась.
— Боюсь, сейчас более актуальна фантазия про совместные похороны. И получим ли мы вообще хоть какой-то шанс на нормальную жизнь, когда все закончится так или иначе, — хотелось дерзить и вынуждать его реагировать, но навалилась глухая усталость. — Вы мужчина, которого я полюбила, и, пусть Мерлин подтвердит мои слова, я не имею ни малейшего понятия как это произошло и почему. Я не собираюсь менять вас под свои представления и не жду, что вы изменитесь ради меня. Но я бы солгала, если бы сказала, что ничего не хочу.
Она посмотрела на него, но он не ответил ни на её взгляд, ни на слова.
— Что вы сказали Драко? — ради этого она пришла сюда.
— Что нашел его в туалете на полу, когда уже все закончилось. Он рассказал свою часть истории, впрочем, ничего такого, о чем вы сами бы не догадались.
— Он не принял вашу помощь?
— Нет. И он крайне нестабилен.
— Мы можем что-то предпринять?
— Абсолютно нет.
— Вы знаете, что он ещё задумал?
— Даже если бы знал, то вам сообщать не собираюсь.
— Хорошо, сэр. Я постараюсь удержать Гарри от необдуманных поступков и займу его крестражами настолько, насколько это возможно. Извините за поздний визит.
Она повернулась к дверям, но не могла заставить себя уйти.
— Вы не могли бы посоветовать мне книги, где упоминаются крестражи? Я перебрала всю Запретную секцию и…
— Не все можно найти в книгах, мисс Грейнджер. И уж точно в школьной библиотеке информацию о такой темной магии вы не найдете. Вам стоит спросить Дамблдора.
Больше предлогов задержаться она не нашла, но вместо выхода шагнула к диванчику и рухнула на него, не смотря на Снейпа.
— Берете измором?
— Кто такой Принц-полукровка? — на самом деле она и думать забыла об учебнике, но тут он внезапно всплыл у неё в памяти.
Если она уйдет, то что её ждет за дверью? Бессонная ночь, тысячи мыслей и тревог, а так она хотя бы будет рядом с ним, пока он её не выставит. Эгоистично и глупо, но она так устала сегодня.
— Не можете уснуть, пока не найдете ответы на все вопросы, мисс Грейнджер? — как будто прочитал мысли.
— На самом деле этот вопрос не стоит и в десятке тех, что действительно не дают мне спать. И никакой стоящей книги нет…
— Примите зелье сна без сновидений и не мучайте ни меня, ни себя.
— Я уже истощила свои запасы, а мадам Помфри сейчас не до меня. К тому же, думаю, что так часто пить его не стоит.
— Вас мучает бессонница?
— Скорее невозможность с кем-нибудь обсудить все, что происходит. Не с директором же, право слово.
— Кажется, вы многим делитесь со своими друзьями…
Она громко фыркнула, не сдержавшись.
— Я вас умоляю, профессор. Думаете, если они раздражают вас на уроках, то в личном общении ведут себя намного лучше? Иногда, общаясь с ними, тем более по важным вопросам, я чувствую себя… Дамблдором, — Гермиона вспомнила шутку Гарри про манипуляции. — Кто бы что не говорил, но я не в восторге от своей вечной роли голоса разума. Это выматывает.
Пока они говорили, Снейп отошел к письменному столу и зазвенел посудой. Когда он вернулся, то внезапно сел рядом с ней на диван и протянул второй стакан. Она с подозрением уставилась на жидкость.
— Ликер и столько содовой, что градуса там не больше, чем в сливочном пиве, — ответил он спокойно. — Я ещё не настолько сошел с ума, чтобы предлагать вам огневиски.
Она приняла напиток и в нерешительности отпила. Сладко и опасно. Принимать что-то из рук мастера зелий было в высшей степени неразумно. Она хихикнула.
— Если вы рассчитываете на снотворное, то, боюсь, у меня здесь его нет. И на яд не надейтесь, мне не хочется ломать голову над тем, куда деть ваше тело.
— В Хогвартсе это проще простого. Вы всегда можете отнести меня в Запретный лес и имитировать несчастный случай. Или спрятать в Тайной комнате. Или в Визжащей хижине, тоже хороший вариант. Наконец, можно просто кинуть в озеро, никто не поверит, но чем не самоубийство, — вряд ли алкоголь уже успел подействовать, так что она грешила на близость Северуса.
Он вдруг нахмурился, и наклонился к ней ближе.
— Гермиона, у вас все хорошо?
Наверное, он намекал на то, что под давлением обстоятельств она все же сломалась, поэтому и искала у него утешения. Но она не собиралась давать ему таких простых ответов.
— Мне нравится, когда вы зовете меня по имени, — она неловко навалилась на его плечо и впервые поцеловала сама. В конце концов, он же её не прогнал.
Её знаний хватило только на то, чтобы провести языком по нижней губе и несмело податься вперед, но этого было достаточно, чтобы он перехватил инициативу, и все пошло как-то само собой. Он целовал её жадно, не давая отдышаться и притягивая к себе. Она чувствовала привкус алкоголя на его языке и не могла удержаться от абсурдной мысли, что воспользовалась ситуацией. Каким-то образом Гермиона оказалась у него на коленях и выгнулась со стоном от поцелуев в шею, от рук, крепко сжимающих бедра. Пуговицы на его сюртуке наконец оказались в её власти и медленно поддавались, хотя концентрации в ней не было ни на грош. Только не останавливайся, только не останавливайся.
Но Северус и не думал зачитывать ей очередные морали. Её мантия оказалась гораздо сговорчивее. Или его руки ловчее? Когда он дотронулся до груди, через тонкий слой блузки и кружев, она выдохнула прямо ему в губы. Он словил её стон и безошибочно нашел налившиеся соски, сдавив их пальцами. Все внутри неё заныло, тяжесть внизу живота пульсировала и посылала такие волны жара, что она практически не могла терпеть, подаваясь на встречу его рукам. Чертовых пуговиц было слишком много, и он пришел к ней на помощь, быстро убирая преграды. Чтобы полностью освободиться от одежды, ему пришлось бы встать и отстраниться от неё, поэтому она надавила на его плечи, безмолвно запрещая двигаться и поглаживая большими пальцами ключицы. Но Снейпа больше заботила её блузка. Пока она пыталась исследовать его тело, он освободил её и от кофты, и от лифчика. Гермиона вздрогнула от внезапного холода, но быстро застонала в голос, когда он склонился к груди, опаляя горячим дыханием кожу. Придвинувшись ближе, она не удержалась и рефлекторно потерлась об его эрекцию. Он зарычал и укусил её, оттягивая нежную кожу, и одновременно поглаживая бедра, в опасной близости от источника жара. Юбка однозначно была лучшим решением в её жизни. Наконец, он дотронулся до края ткани и скользнул под. Гермионе оставалось только цепляться за его плечи и стараться не кричать, а ведь он лишь слегка касался её. Это было гораздо, гораздо более прекрасно, чем все то, что она делала сама с собой.
Когда он порвал трусики и стал буквально насаживать её на свои пальцы, зарываясь лицом в волосы и рвано дыша, она, казалось, забыла даже свое имя. Её трясло, мышцы отказывались подчиняться, а узел внизу живота неожиданно распустился ярким фейерверком. Гермиона выгнулась, насколько ей позволяли объятия Северуса, и выдохнула, протяжно, сладко. Он притянул её к себе, не давая восстановить дыхание, и начал с жаром целовать. Её обнаженная грудь касалась его и это было так естественно, как будто они всегда были единым целым. Но брюки все ещё оставались на нем. Она потянулась к ремню, и, не обращая внимания на то, как он замер и стиснул её талию, ловко расстегнула пряжку и пуговицу на поясе. Перейдя к ширинке, Гермиона почувствовала его слабое сопротивление. Она отстранилась, ловя его осоловелый от возбуждения взгляд, и без стеснения потянула за язычок молнии. Он выдохнул, приподнимая свои бедра вместе с ней, стаскивая штаны и нижнее белье. Она снова села и, не удержавшись, коснулась головки кончиками пальцев. Ей было сложно оценить размер и прочие достоинства, единственное, что ей хотелось, чтобы он уже наконец взял её. Снейп глухо застонал от этих неумелых движений и закрыл глаза. Новая волна возбуждения накатила на неё, и она привстала, направляя его внутрь.