— Кaжeтся, ты нe вpубaeшься, Ходж. Mы eдeм тудa.
— О Гoспoди!
Когда они въехали на мост, самолет уже успел взять на борт пассажиров и набирал скорость для взлета. В иллюминаторе промелькнула ухмыляющаяся рожа Валентина.
Магнус собирался было въехать на мост и попробовать подобраться ближе к взлетающему самолету, когда с двух сторон дорогу им преградили пикапы. За ними засели два араба с пулеметами в руках.
Магнус резко развернул машину, соскальзывая вместе с Алеком на пол и прикрывая его своим телом от свистящих пуль. В промежутке между стрекотанием пулеметов Алек подмигнул ему и, выдернув чеку из гранаты, забросил ее в один из автомобилей.
Им повезло дважды. Во-первых, взрывом машины разметало в стороны, придавив стрелков, а во-вторых, оторвавшаяся дверца одной из машин повредила фюзеляж взлетающего самолета. “Лиpджeт” закрутился и пошел юзом по мосту, врезаясь носом в бетонные ограждения.
Алек и Магнус помогли вылезти Иззи. Собравшись вместе, они осторожно двинулись в сторону самолета. Внезапно люк входной двери распахнулся, и в проходе появился окровавленный Радж, размахивающий пистолетом и стреляющий направо и налево. Иззи быстро его уложила очередью из автомата.
Подойдя ближе, команда с огромными предосторожностями заглянула в салон. Валентин Моргенштерн, потеряв сознание от удара головой о столик, висел в кресле, надежно пристегнутый ремнями. Пилоты, насколько мог судить Алек, погибли сразу же — нос самолета сложился гармошкой. Только темные глаза Себастиана смотрели на него с немой мольбой о прощении. Его ноги были прижаты тяжелым стеллажом и наверняка переломаны, лицо - в крови, а в дрожащих руках — обычный глок. Алек опустил оружие, наблюдая как дуло пистолета медленно приближается к виску Себастиана. Звук выстрела прозвучал слишком резко для него. Алек закрыл глаза.
Эпилог
Его разбудил запах кофе, и Алек, медленно потянувшись, улыбнулся, с удовольствием вспоминая прошедшую ночь.
Магнус был ласков с ним, казалось, поставив себе целью свести Алека с ума. Он нежно выцеловывал каждый сантиметр его тела, умело используя язык и зубы, долго готовил его и страстно брал, каждым толчком присваивая себе, утверждая себя в его теле. И Алек с удовольствием отдавался, признавая свои желания, подчиняясь им. Эта ночь стала особенной для обоих. Первой в череде их ночей.
После того, как они, наконец, сопроводили Валентина в “Супериор”, Люк дал им пару дней на то, чтобы отдохнуть и подлечить раны. Сам он остался писать отчеты, которые беснующийся Роберт потреблял просто тоннами, пытаясь заткнуть ими все дыры своего управления, а заодно спасти свою задницу. И то, и другое получалось не очень.
Иззи и Алек, не переодеваясь, сразу же поехали в больницу к Джейсу. Алек очень удивился, когда за руль сел Магнус. В тот момент эмоции немного схлынули, и усталость взяла свое; он сидел, прислонившись виском к холодному стеклу джипа, уже зная, что жизнь его брата в безопасности, и любовался совершенным профилем Магнуса. Сами собой пришли воспоминания об их первом знакомстве, которое, казалось, было сотни лет назад; о коварном плане на стрельбище; о том “их” вечере; о погоне, когда Магнус с тревогой в глазах следил за каждым его шагом, прикрывал и поддерживал. И тогда Алек понял, что ничто и никто не в силах помешать ему быть с этим человеком. Однажды он уже перевернул свою жизнь, уйдя из дома и поступив в Полицейскую Академию. Так почему бы не сделать этого снова? Понимание этой простой истины вдруг обрушилось на него волной так, что он даже выпрямился в кресле и уставился, не мигая, на Магнуса.
— Что? — недоуменно спросил тот, поймав его странный взгляд.
— Я люблю тебя, — вырвалось у Алека.
Магнус улыбнулся — радостно и смущенно, а Иззи на заднем сидении совсем по-девчоночьи восторженно завизжала.
Это воспоминание до сих пор грело душу Алека.
Потом было их первое настоящее свидание, которое закончилось в больнице у разбушевавшегося Джейса, требовавшего отпустить его к Клэри. Алеку пришлось связываться с Джослин, хотя он до сих пор испытывал вину перед ней за то, что как лидер не смог уберечь ее сына, и просить к телефону Клэри, которая переживала смерть брата, отгородившись от мира в своей мастерской.
Потом было второе свидание, которое, едва начавшись, закончилось в постели Магнуса. И Алеку никогда не было так хорошо.
— Доброе утро, — вырвал его из воспоминаний глубокий голос Магнуса, — пенни за твои мысли.
Он наклонился, нежно целуя улыбавшегося Алека в уголок губ.
— Они о тебе, — просто сказал Алек, отвечая на поцелуй.
Никогда еще он не видел такой сияющей улыбки у своего парня.
========== День 12. Амнезия ==========
«Поистине, сон не есть не-сон, а не-сон не есть сон»
© Волшебная лампа Алладина
— Саймон, нет, нет, — отчаянно шепчет Клэри, ощупывая мертвое холодное тело друга. Саймон не шевелится, невидяще смотря в потолок мертвыми глазами. — Сай! — отчаянно зовет она и падает без чувств на каменный пол кабинета Элдетри.
— Сай! — кричит рыжеволосая девушка, хватая руками воздух. — Сай, — еще раз безнадежно стонет она и открывает глаза.
Комната вокруг нее напоминает больничную палату: все белое и почти стерильное. Но в углу стоит небольшой диван, вместе с прикроватной тумбочкой он придает комнате подобие уюта.
В комнату входит женщина с такими же рыжими волосами, сосредоточено держа в руках бумажный стаканчик, полный кофе.
— Мам? — вопросительно тянет девушка, и вошедшая поднимает глаза, разливая кофе на пол.
— Солнышко мое, — мать обнимает ее, ласково гладя по волосам, прижимает к груди, пряча лицо в ее кудрях. — Клэри.
— Мам, ты жива? — тоненько тянет Клэри, неверяще ощупывая руки и лицо матери.
— Что? Что ты увидела, солнышко? — обеспокоено спрашивает мать, заглядывая ей в глаза. — Что тебе приснилось?
— Приснилось? — озадаченно шепчет Клэри, еще раз оглядывая комнату. И вдруг радостно сообщает: — Да, конечно же, приснилось.
Он крепко обнимает улыбающуюся мать, прижимаясь к ее груди, сворачиваясь клубком возле нее, словно маленький ребенок. Клэри уютно и тепло возле матери. Она кладет голову ей на грудь, позволяя перебирать свои волосы знакомыми движениями.
— Ты жива, — шепчет она, закрывая глаза и вновь ныряя в свои грезы.
Высокий блондин в кожаной куртке тоскливо смотрит на мать с дочерью сквозь окно. Вокруг него завывает метель и кружит поземка, окно покрыто ледяным узором. Но для него имеют значение только двое по ту сторону окна. Он медленно ведет пальцем по стеклу, вычерчивая новые узоры, раз за разом повторяющие абрис профиля Клэри.
К нему сзади подходит дрожащий от холода брюнет, на голову возвышающийся над своим товарищем.
— Магнус говорит, что пока воспоминания свежи, они еще будут тревожить ее, но потом все это останется только сном.
— Весь сумеречный мир? — уточняет блондин.
— Да. — Высокий протягивает руку, сочувствующе сжимая плечо друга. — Джейс, это был лучший вариант, ты же знаешь. Только так можно спрятать ее от Валентина. Джослин обещала увезти ее в Европу.
— Да, — отрывисто отвечает его друг, — передай мою благодарность Магнусу. И… спасибо тебе, брат.
— Хорошо, — мнется второй. Он прикусывает губу в нерешительности и медленно говорит: — Магнус сказал, что, возможно, когда-нибудь воспоминания могут вернуться к ней. Ну, знаешь, никто не может точно предсказать… Эти игры с памятью…