Из скрытого за занавесом алькова потекла нежная мелодия вальса, тут же смешавшись с вздохами и восторженными возгласами. Кавалеры приглашали дам, и вскоре центр залы заполнился летящими в танце фигурами.
Алек оглянулся, Джейс куда-то исчез. Очевидно, вновь добившись расположения какой-нибудь дамы, он теперь торопливо ласкал ее в темном алькове. Кто бы знал, свидетелем скольких таких случаев становился Алек и как потом терзали его эти воспоминания.
— Милорд, — присела перед ним в реверансе молоденькая горничная, — лорд Дартмут ждет вас в кабинете.
Алек вздрогнул. Отдав пустой бокал служанке, он поспешно покинул зал. Привычное уже волнение охватило его. Что мог хотеть от него Джейс? Возможно ли, что Алек сейчас услышит то, о чем грезил долгими ночами? Увы. Как бы ни сложились обстоятельства, но лорд Дартмут всегда останется ценителем женской красоты. Пора уже оставить пустые надежды и начать строить свою жизнь вдали от Джейса.
Насколько Алек знал, в его окружении было немало мужчин, предпочитавших свой пол изысканному женскому обществу. Он, может быть, и был неопытен, но не слеп. Но эти связи никогда не выходили за пределы спален и альковов. Состоять в связи с мужчиной считалось постыдным, не говоря уже о том, что мужеложество каралось законом.
Поэтому все, о чем мечтал Алек, это несколько ночей с Джейсом, чтобы утолить свой голод, чтобы понять, каково это, когда тебя целует и обнимает любимый человек.
Повернув ручку, он толкнул тяжелую дубовую дверь, входя в кабинет Джейса.
Кабинет был большим, но не слишком. Большой стол красного дерева. Удобный диван, обтянутый коричневой кожей, пара кресел и стулья. Массивная мебель, очень мужская. Здесь не возникало ощущения, словно ты находишься в музее, как во многих залах для официальных приемов, напротив – было довольно уютно. По столу были разбросаны какие-то бумаги и колода карт. На журнальном столике у дивана лежала открытая книга.
Сам хозяин кабинета, сбросив смокинг и расстегнув жилет, взволнованно ходил по комнате, запустив пальцы в некогда аккуратную прическу.
— О, Алек, как хорошо, что ты пришел. — Джейс подошел почти вплотную к нему и крепко сжал в объятиях.
Ошарашенный Александр не нашел слов, его руки сами обвились вокруг талии Джейса. Он стоял, наслаждаясь объятиями и тем, как сильно билось сердце в груди Эрондейла.
— Да, хорошо, — нервно проговорил Джейс. Он отошел к столу и налил из стоявшей там бутылки скотча во второй стакан. — Вот, держи, — он протянул стакан Алеку. — Сядь.
Алек удивленно посмотрел на него, но послушно опустился в кресло. Пригубив скотч, он не выдержал тишины и спросил:
— Что происходит, Дартмут?
— Понимаешь, — Джейс опять взъерошил волосы, — я, кажется, влюбился.
Алек удивленно ахнул и закашлялся, скотч обжег горло и легкие. Чувствуя себя полным идиотом, он попытался откашляться. Когда приступ прошел, Алек поднял руку.
— Прости, просто это было неожиданно.
— Считаешь, я не могу влюбиться? — немного обиженно произнес Джейс.
— Нет, дело не в этом, но… Продолжай. Кто она?
— Она? — с удивлением спросил Джейс.
Глаза Алека стали, наверное, похожи на два блюдца.
— Только не говори мне, что это…
Он замолчал, заметив пристальный взгляд Джейса. Безумная надежда вспыхнула в нем. Этого не может быть, твердил он себе, никто не смог бы так долго скрывать свои чувства. Но он ведь сказал, что влюбился, возможно, он только что это осознал, кричала надежда.
— Джейс, — Алек поднялся, отставив стакан, — ты не представляешь, как долго я этого ждал…
Он заметил, как облегченно выдохнул Джейс, как радость промелькнула в его глазах, как развернулись ссутуленные плечи.
Алек не верил сам себе. Неужели сбылось? Неужели он любим, ЛЮБИМ?!!
— Я… Я даже не знаю, что сказать. Я так счастлив. — Он схватил его за плечи, еще не смея притянуть в объятия, еще не веря до конца. — Я так… — он нерешительно замолчал, но потом решился, — я так тебя люблю.
Алек застыл, порабощенный золотым светом, что излучали глаза Джейса. Он чуть наклонился, желая только одного: почувствовать наконец эти полные мягкие губы на своих губах.
Джейс выпрямился, сверкая улыбкой, глядя на него чуть снизу, и снова обнял, уткнувшись лицом в плечо Алека.
— Я так рад, — глухо произнес он, — я тоже люблю тебя.
Сердце Алека возликовало…
— Ты мне как брат.
… и рухнуло вниз.
Джейс отстранился и посмотрел на него, лучась счастьем и довольством.
— Твоя семья так много сделала для меня, ты стал мне братом, даже ближе, много ближе, — он крепко сжимал руками плечи Алека. — Я хотел поделиться с тобой первым… Это все так неожиданно свалилось на меня.
Джейс развернулся к столу, не замечая погасших глаз и потухшей улыбки Алека. Он вновь разлил скотч по стаканам и передал один Алеку.
— Она потрясающая, совершенно волшебная, — мечтательно произнес Джейс. — Совсем не такая, как все эти кокетки, — он пренебрежительно махнул рукой в сторону танцевальной залы. — Совсем юная, это первый ее сезон, представляешь?
Алек кивнул. Джейс продолжал петь дифирамбы какой-то девушке по имени Клэри, а сердце Алека все замедляло свой ход, пока он не погрузился в некое оцепенение, свойственное всем, кто пережил душевный подъем, а затем вновь резко опустился вниз. Слова не долетали до его сознания, они звучали совершенно бессмысленно. Он ощущал странную пустоту в голове, все мысли, владевшие им, куда-то рассеялись, и слова Джейса скатывались по краю сознания, словно капли дождя по стеклу. Джейс что-то лепетал про рыжие волосы, и Александр подумал о незнакомке, что подошла к нему в зале. Может быть, это и была пресловутая Клэри. Впрочем, выяснять ему это сейчас не хотелось. Хотелось запереться в своей спальне с бутылкой старого отцовского виски и пить до тех пор, пока обруч в груди не разожмется.
— Подожди меня здесь, — как сквозь туман, долетели до него слова Джейса, — я должен вас познакомить.
Он выскочил, как был, без смокинга и жилета, в расстегнутой рубашке, в коридор, с шумом закрыв за собой дверь.
Алек медленно повертел пустой стакан в руках, чувствуя как онемение, вызванное алкоголем, проходит, и едкая горечь снова заполняет его нутро. Он размахнулся и, схватив бокал со стола, со всей силы бросил его, попав в расположенный у стены шкаф. Осколки дождем осыпались на стоявшее близ шкафа кресло. В котором, судя по возгласу, кто-то сидел.
— Кто здесь? — Алек схватил канделябр, освещая затемненный уголок кабинета. Из кресла поднялся высокий мужчина в темном костюме и с затейливо уложенной прической. Когда он приблизился, Алек увидел, что его лицо скрыто плотной черной полумаской, украшенной серебряными разводами, а на руках блестят гранями множество колец. Губы незнакомца были искривлены насмешливой улыбкой.
— Кто вы? — вскричал Алек, отгораживаясь от незнакомца канделябром.
— Не думаю, что я смогу причинить вред такому храброму и сильному молодому человеку, — бархатно-томным голосом произнес незнакомец, беззастенчиво оглядывая Алека с ног до головы.
— Не думаю, что вам назначено, — дерзко произнес Алек, понимая, что вряд ли в доме друга его будет поджидать опасность. Он поставил канделябр на место и вызывающе спросил: — Кто вы? Представьтесь!
Незнакомец улыбнулся открыто, блеснув белыми на фоне смугловатой кожи зубами.
— Разве это не бал-маскарад? — тихо произнес он, обходя Алека со спины. — И разве здесь не принято снимать маски лишь в полночь?