— М-мистер Бейн? — вопросительно пробормотал Алек.
— Мистер Лайтвуд. — Бейн слегка склонил голову, насмешливо поглядывая на растерявшегося парня. — Принесли мой заказ?
— З-заказ? Какой еще заказ? — растерялся Алек.
— Свежепойманного финансового аналитика, — усмехнулся Бейн.
— Очень смешно. — Раздосадованный глупой шуткой и собственным смущением, Алек решительно плюхнулся на остававшийся свободным стул. — И я не подглядывал и не следил за вами, — решил на всякий случай уточнить он.
Черт, это было ужасно нелепо!
Бейн выгнул бровь.
— Да? Тогда что вы тут делали?
У Алека была одна черта, выработанная годами жизни с вечно сующей нос не в свои дела Изабель. Он научился переводить тему разговора. Не то чтобы это у него получалось хорошо, но с Иззи помогало.
— А вы? — автоматически спросил он и только потом потрудился подумать, кому задает этот вопрос.
— А я дегустирую вино, — все с той же насмешкой произнес Бейн.
— Ну, в таком случае, — повысил голос Алек, — я буду дегустировать с вами. «В любом вопросе желательно высказать как можно большее количество мнений». Кажется, так вы говорили на последнем собрании?
— Не знал, что меня кто-то слушает, — ухмыльнулся Бейн. — А вы знаток вин?
— Нет, — чуть стушевался Алек, но затем воспрянул духом. — Но другой компании у вас все равно нет. Хотя я мог бы позвать Раджа. Он любит выпить.
Он вопросительно посмотрел на Бейна.
— О нет, — сморщился тот. — Лучше не надо. — Потом добавил: — Вашей компании более чем достаточно.
— Отлично, — хлопнул ладонью по столу Алек. Вся эта ситуация — он и великолепный Магнус Бейн наедине в подвале — была настолько абсурдной, что Алек почти уверовал в то, что это сон. А во сне он был гораздо более раскрепощенным и… Нет, лучше не вспоминать эти сны!
Поднявшись, он осмотрел стеллажи и выбрал наугад припорошенную пылью бутылку.
— Вот! — торжественно провозгласил он, пытаясь прочесть надпись на этикетке. — Чету де… черт… Чету де ла…
— Шато де Лаверне? — подсказал ухмыляющийся Бейн.
— Ага, — кивком подтвердил Алек, вгоняя штопор в плотно пригнанную пробку.
Когда пробка с глухим звуком вышла из узкого горлышка бутылки, он, сняв с подставки два бокала, принялся разливать вино. Широкая красная струя разбивалась о дно, оседая рубиновыми каплями на краях.
— Вино должно подышать, — подсказал Бейн.
— Да? — удивился Алек и дунул в бутылку.
Судя по лицу Бейна, он еле сдерживал смех.
— И кстати, — пытаясь быть серьезным, проговорил он, — для дегустации нужно наливать вино лишь на дно бокала, на палец, не больше.
— Да? — снова удивился Алек и одним махом отпил половину вина из своего бокала, оставив жидкость лишь на донышке. Голова слегка закружилась, но Алек был твердо настроен сделать все по правилам.
Когда он потянулся за бокалом Бейна, тот положил ладонь поверх бокала, а затем подвинул его к себе. Пригубив глоток, он покатал вино по небу и только потом сглотнул.
У Алека пересохло во рту от плавного движения его кадыка, хотелось прижаться к нему губами и… Стоп!
Алек снова подошел к стеллажу, выбирая бутылку и пытаясь выбросить из головы видение смуглой кожи шеи Бейна.
— Вот, — он показал выбранное вино Бейну, и тот прочел:
— Брюмон.
— Звучит отлично, — воодушевленно сказал Алек, берясь за штопор.
Но тут у него возникла заминка, потому как пробка отказывалась вылезать из запечатанного сургучом гнезда. Схватив нож, Алек попытался варварски выковырять пробку. Бейн с восхищением и некоторой опаской наблюдал за его усилиями. Наконец пробка была побеждена, героически осыпавшись внутрь бутылки. Алек с сомнением заглянул в узкое горло бутылки, но показывать себя в дурном свете перед боссом не хотелось, поэтому он решительно налил в бокал, где еще плескались остатки красного, белое вино. Вместе с кусочками пробки, конечно.
Ничтоже сумняшеся, Алек взболтнул смесь и выпил ее одним махом. Голова тут же закружилась, и приятное тепло разлилось по телу. Он присел на стул, насмешливо глядя на Бейна, который все еще цедил красное.
— Будете? — дружелюбно улыбаясь, он указал на Брюмон.
— Я не тороплюсь, — ответил Бейн, с ухмылкой рассматривая Алека. — Дегустация вообще не требует спешки.
Алек с сомнением оглядел заполненные стеллажи за спиной.
— Этак можно целый день провандалаться, — заметил он, но решил, что спорить с начальством себе дороже. Пить с боссом гораздо приятнее. Поэтому вновь налил Брюмон в свой бокал. Теперь он, подражая Бейну, пил его небольшими глотками.
— Расскажите, Александр, — вдруг произнес Бейн, заставив Алека поперхнуться, — как вам работается у нас?
— А…а… Хорошо работается, — откашлявшись, произнес Алек. И тут же спросил: — А откуда вы знаете мое имя?
— Я сам отбираю персонал, — просто ответил Бейн, вновь поднося бокал к губам.
Алек опять завис на движении кадыка, машинально сглатывая.
— Вам нравится ваша работа? — вдруг поинтересовался Бейн.
— Работа как работа, — пожал плечами Алек, завороженно наблюдая, как сквозь рубашку проступает четкий рельеф мышц тела его босса.
Только сейчас он обратил внимание, что элегантный темно-синий пиджак Бейна висит на спинке стула, а светлая сорочка туго натянута на бицепсах и, стоит Магнусу отклониться, натягивается, очерчивая развитую мускулатуру груди и плоский живот.
Алек хлебнул еще вина, предметы перед глазами на миг потеряли очертания, но потом зрение пришло в норму, хотя оставалось чуть расплывчатым.
— Так говорят те, кому их работа не приносит радости, — заметил Бейн.
— Много вы знаете! — вдруг вспыхнул от обиды Алек. — Я справляюсь со своей работой, понятно?
— Ну, когда ничего иного делать не умеешь, остается только справляться с тем, что тебе поручили.
— Не стоило вам так говорить, — процедил Алек зло. И добавил: — Чтоб вы знали, у меня много талантов.
— Оу, — удивленно приподнял брови Бейн, — неужели?
Алек вскочил со стула, отставив бокал в сторону и расстегивая пиджак.
— Я, к вашему сведению, — возмущенно заявил он, — неплохо писал стихи в старших классах. И даже печатался в школьной газете.
Ничего подобного никогда не было, напротив, мистер Томпсон, их учитель литературы, всегда прикрывал глаза рукой, стоило Алеку начать зачитывать свои сочинения. Но Алека уже несло. Он отошел чуть в сторону и, приняв задумчивый вид, какой, по его мнению, должны были иметь все поэты, вперил взгляд вдаль и прочел:
— Ты меня не любишь, не жалеешь.
Разве я немного не красив?
Не смотря в лицо, от страсти млеешь,
Мне на плечи руки опустив…
Это было единственное стихотворение, которое Алек помнил наизусть, поскольку мистер Томсон решительно отказывался аттестовать его, пока он не расскажет хоть одно стихотворение иностранного поэта. Алек учил его два месяца.
— Браво, — хлопнул в ладоши Бейн. — Вы были талантливы в молодости. Только я никак не мог предположить, что вы творили под псевдонимом Есенин.
— Ну надо же, — саркастично ухмыльнулся Алек, — кто бы мог предположить, что вы разбираетесь в поэзии.
— Стихи хорошие, но прочли вы их скверно.
— Ну что ж, не вышло со стихами, попробую спеть для вас.
— Может, не стоит?
— Значит, вы заранее уверены, что и пою я плохо, да?