<div align=“center”>Рафаэль Сантьяго</div>
«Кровавая Мэри», серьезно? Чувак, с тобой точно что-то не так. Либо пей вино, либо сними накладные клыки. «Кровавая Мэри» похожа на томатный сок с водкой, а не на… как там? Вторую положительную?! Это что, медицинский юмор? Боже, она смеется?! Она реально смеется над клыками из салфетки?! “Куда катится этот мир?” как говорит Магнус.
Два “Космополитена” для пышногрудой блондинки. Она что, сует свою визитку Вейланду? Господь, его визитница и так уже, наверно, размером с Книгу Мертвых.
Боже, сколько тоски в глазах! Сай, разве ты не видишь, она тупая корова. Хочешь, смешаю тебе “Фламинго”… Куда ты?
Dios, я похож на идиота. Возьми себя в руки, Рафаэль.
Подкинуть бы этой сучке йодистый азот*… Стоп, Сантьяго, ты не думаешь об этом!
Господи, прости недостойные мысли.
Ну что, вернулся, плейбой?! Что? Не надо советов? Хорошо, я помолчу, детка.
В конце концов, целовать тебя можно и молча.
— Нам еще нужен толковый “щипач”, — усмехнулся Бейн.
— Разве это не ты? — со смешком полюбопытствовал Гэрроуэй.
— А ты не знаешь? — притворно округлив глаза, вопросил Магнус. — Я владелец клуба, честный предприниматель. — И, помолчав, добавил: — К тому же у меня много лет не было практики.
Люк фыркнул, закатив глаза.
— Ладно, есть у меня один не засвеченный парень на примете. Ролевик.
— Что, прости?
— Ролевик. Изображает обычно эльфа или фейри в Центральном парке. Ну и работает там же.
— Боже, куда катится этот мир?! — патетично воскликнул Магнус, обращаясь к потолку. — И как его зовут?
— Мелиорн.
— Ну хорошо, хоть не Трандуил. Я бы не выдержал конкуренции с Ли Пейсом.
— Я позвоню ему завтра.
— В качестве отвлечения я предлагаю Изабель.
— Магнус, ты же знаешь, в таких делах лучше без женщин.
— Прости, Люк, но ты просто не видел Изабель Лайтвуд в действии.
— Погоди, — Люк нахмурился, — это случайно не та танцовщица гоу-гоу, что отходила парня хлыстом в прошлом месяце?
— О, а ты, оказывается, не всегда пытался утопится в виски, — притворно удивился Магнус.
— Дот рассказывала об этом, — хмуро поведал Гэрроуэй. — Тот парень, кажется, попал в больницу.
— Да, с переломом ключицы и ушибом гениталий, — подтвердил Бейн, ухмыляясь.
— Он пытался облапать ее во время приватного танца? — полюбопытствовал Люк.
— Нет, — нахмурился Бейн, — приставал к малолетке возле клуба.
— Вот гандон!
— У Изабель есть маленькая дочь, — проинформировал Бейн с неким налетом нежности в голосе, — она особо чувствительна к подобному. Понимаешь?
— Девушка весьма решительная как я погляжу.
— И весьма фактурная, — улыбнулся Магнус.
<div align=“center”>Изабель Лайтвуд</div>
Еще пару часов — и можно домой. Моя детка уже спит, конечно. Мама скоро придет, милая. Немного осталось.
Боже, этот придурок опять пялится на мои сапоги? Что ему нужно?
Хей, детка, будь осторожен, у меня острые шпильки!
Что?!! Куда тебе наступить?! Чертов извращенец, вали отсюда! И застегни ширинку, урод!
И почему я сегодня изображаю ангела? Надо было отобрать у Лидии костюм демоницы. К нему хоть хлыст прилагается! Впрочем, толку с этими уродами, они только рады будут, если я их отшлепаю.
Да, котик, клади свои бумажки вот сюда. Правильно, умница! Могу даже погладить тебя! Хочешь, ангел пощекочет тебя своими перьями? М? Ох, какой щедрый мужчина! Это многовато для чаевых, не находишь? Что? Плата за что? За мои сапоги? Не поняла… Что ты там делаешь?! О Боже, боже, этот кобель обкончал мои сапоги!!! Пошел вон, урод!!
Ну все, Магнус меня точно уволит! Я, кажется, сломала челюсть этому придурку!
Часть 2. “План”
Следующее утро застало Люка у закрытых дверей городского архива. Мраморные кариатиды на фасаде взирали на него с суровой строгостью, словно зная наперед о всех его замыслах. Гэрроуэй подавил приступ паники: если у них все получится, он увезет Джослин и Клэри так далеко, что даже Интерпол будет не в состоянии их найти. Не говоря уже о Моргенштерне.
Дверь архива медленно отворилась, и в проем выглянул метис в форме охранника с заросшим темной бородой лицом. При виде Гэрроуэя он расплылся в широкой улыбке.
— Напарник! — Он обнял Люка, по приятельски хлопнув его по спине. — Заходи.
Быстро втянув посетителя в полумрак пыльного коридора, охранник закрыл дверь.
— Рассказывай, что привело!
— Аларик, — Люк впервые за долгое время чувствовал радость от общения со старым другом. Магнус не в счет, с ним его связывали другие отношения.
Аларик был его первым напарником после того, как Люк сдал экзамены на детектива. Вместе они отработали пять лет, пока в перестрелке Аларика не ранили. Выйдя из больницы, он подал в отставку. Сейчас бывший напарник неплохо устроился, охраняя городской архив.
— Пришел заменить тебя, — с усмешкой проговорил Гэрроуэй, видя понимание в глазах друга.
Это всегда было отличительной особенностью их общения — они безусловно понимали друг друга, не только то, что говорилось, но и то, что оставалось невысказанным.
— Пойду позавтракаю. Сменщик придет не раньше, чем через пару часов, а это тело, — он хлопнул себя по груди, — привыкло к регулярному приему пищи.
— Джоана тебя избаловала, — хмыкнул Люк, забирая протянутые ему ключи от внутренних дверей.
— Она все еще ждет тебя в гости, — Аларик хлопнул его по плечу и направился к выходу. У дверей он обернулся и еле слышно добавил: — Будь осторожен, напарник.
Люк кивнул в ответ.
Наблюдая за Магнусом, никто не смог бы предположить, что этот эпатажный тусовщик — ранняя пташка. Тем не менее в офисе Бейн обычно появлялся не позже десяти. Персонал же приходил еще раньше, поскольку свежие продукты всегда доставляли рано утром, пока трафик был еще не таким напряженным.
Именно поэтому, войдя в свой офис утром, он застал там Майю, разбирающую счета, и Рафаэля, читающего Библию в его любимом кресле.
— Доброго утра, — Магнус одарил ранних посетителей несколько напряженной улыбкой.
— Привет, — слегка улыбнулась Майя, на миг оторвавшись от изучения счетов.
— Hola, — пробормотал Рафаэль, не поднимая глаз от от книги.
— Привет всем, — раздался взволнованный юношеский голос от двери. Саймон протиснулся в офис, пытаясь втащить за собой объемную сумку.
— Ты переезжаешь к нам жить? — улыбнулся Рафаэль.
Майя в шоке уставилась на напарника. Нельзя сказать, что Сантьяго был неразговорчив — бармены не могут быть молчаливыми, но ОН УЛЫБАЛСЯ!!! И, черт возьми, даже шутил!
Обернувшись к Магнусу, она напоролась на такое же удивление.
Они оба посмотрели на Саймона, как на мессию.