— Как ты? Лучше? — мягко поинтересовался Маркус.
— Да. Определённо.
— Хочешь прилечь?
Джинни кивнула, почувствовав, как навалилась усталость от стресса и эмоционального выгорания. Она дошла до кровати, едва переставляя ноги, и рухнула поперёк матраса. Маркус, мило усмехнувшись, помог ей лечь ровно, чтобы он поместился рядом. Джинни хоть и не могла пошевелиться, но глаза её были всё ещё раскрыты.
— Ты хочешь что-то ещё мне рассказать? — заботливо спросил он, укладываясь рядом, накрывая их обоих одеялом и притягивая девушку к себе.
— Как ты нашёл нас? — недоумевала Джинни.
— Нашёл у тебя в комнате блокнот. Тот, с персиками.
— О, Боже, какая же я дура! Как я могла его забыть… Хорошо, что ты нашёл его первым и забрал. Постой, — Джинни снова отстранилась, глядя Маркусу в глаза, — ты ведь забрал?!
— Да забрал, забрал, — поспешил её успокоить Маркус, притягивая обратно к себе. Джинни облегчённо выдохнула, наконец, позволяя себе обнять его в ответ, закинув ногу на его бедро.
Маркус, привыкшей к некоторой зажатости и отстранённости девушки, застыл от столь приятной неожиданности, но мысль, что он не заслуживает этого, не давала ему покоя.
— Джинни, умоляю, прости меня. За то, что произошло в школе. Я повёл себя, как мудак, почему-то мне захотелось дать вам с Хантером шанс всё уладить, и в итоге, как всегда, я облажался. Я места себе не находил всё это время, если бы я только мог вернуться в тот день, я бы нахуй послал всех твоих подружек, включая мою сестру, я бы врезал Хантеру первым, и заявил бы во всеуслышание, что люблю тебя, и готов бороться за тебя, но, к сожалению, второго шанса не дано, а свой первый и единственный шанс я позорно проебал. Но мне плевать на них всех. Я лишь прошу тебя дать мне ещё один шанс оправдать твоё доверие. Пожалуйста.
Маркус закрыл глаза, прижимая Джинни к себе. Он не видел её лица, но чувствовал тепло её частого дыхания на своей шее. Она подняла голову и положила ладонь на его щеку, заставляя парня посмотреть на неё.
— Когда я сказала тебе возле дома, что прощаю тебя, я не врала. Да, ты и правда сделал мне очень больно тогда, но я понимаю тебя. Сейчас ты здесь, и это самое главное.
Джинни подалась вперёд, всего на секунду встречаясь с Маркусом взглядом, в котором читались облегчение и обожание. Да, он несомненно обожал её, каждую веснушку на её носу, каждый неповторимый изгиб её уточнённого лица, глаза, в которых он утопал каждый раз, и не заметить это мог только слепой. Он обожал её всю. Маркус нежно поцеловал Джинни в уголок губ, впервые вызывая хоть и слабую, но такую желанную улыбку на её лице.
— Я люблю тебя, — прошептала она, зарываясь пальцами в его тёмно-каштановые пряди. — Спасибо, что ты рядом. И ты просто незаконно красив, ты знаешь об этом? Как я, идиотка, раньше этого не замечала!
Маркус прямо физически ощутил шевеление тех самых бабочек в животе. Джинни впервые была с ним так искренна, он и мечтать не мог об этом после всего, что произошло. Широко улыбаясь, он обхватил руками её лицо, притягивая к себе и впиваясь в её губы. Джинни незамедлительно ответила на поцелуй, сразу же проникая языком в его рот, удивляя Маркуса своей открытостью. Их руки заново изучали тела друг друга, проникая под одежду. Сейчас всё было по-другому, другой дом, другой город, оставшиеся где-то позади предрассудки и проблемы. Ничто не могло прервать этот волшебный момент.
— Не сегодня, — одновременно прошептали они, задыхаясь. Две пары изумлённых глаз уставились друг на друга. Разве такое единомыслие может быть совпадением?
— Давай немного подождём, — виновато произнесла Джинни.
— Конечно, — согласился Маркус. — Нам надо ещё многое обсудить. Но теперь у нас куча свободного времени. А сейчас тебе нужно как следует выспаться.
Он поцеловал Джинни в лоб, укрывая её плотнее одеялом, и выключил «домашнее полнолуние». Завтра будет интересный день, много разговоров и размышлений. Но они обязательно что-то придумают. Вместе.
***
Утро на одной из улиц Уэллсберри оказалось не самым добрым. Ровно в семь часов оглушительные сирены рассекли и уничтожили утреннюю тишину, нарушаемую разве что пением птиц и приглушённым свистом чайника у кого-то дома. Недовольные жители вылезли из своих домов в пижамах и халатах, кто-то остался внутри, прилипнув к окну, но неравнодушных точно не осталось.
Наконец, вереница машин остановилась возле того самого дома, худощавый шериф направился к двери и громко в неё постучал:
— Полиция Уэллсберри, у нас ордер на обыск. Джорджия Миллер, если в течение двух минут Вы не откроете дверь, нам придётся её выбить, — не очень любезно пробубнил шериф, растягивая слова.
Через полминуты в дверях показался сонный и совершенно ничего непонимающий Пол:
— Какого чёрта, Фред?! — возмутился он, стоя босиком в белом махровом халате.
— Приветствую Вас, мэр. Рекомендую Вам отойти от входа и добровольно позволить нам войти, это для Вашего же блага, — сухо произнёс полицейский.
— Для моего блага?! О чем ты вообще говоришь?
— В этом доме есть потенциальная угроза для Вашей жизни. Анонимный источник поделился весьма нелицеприятной информацией о Вашей невесте, мистер Рэндольф.
— Да плевать я хотел на Вашего анонима, он лжёт! — кричал Пол.
— Вполне возможно. Вокруг Вас и Вашей избранницы сейчас слишком много шумихи, это может быть чей-то розыгрыш, но мы должны проверить, хорошо? Обещаем не громить ваш дом, поставим всё обратно на места, — бросил шериф Роджерс, входя в дом без приглашения.
Пол так и остался стоять с открытым от возмущения ртом и разведёнными руками, молча наблюдая за проходящими мимо членами оперативной группы обыска. Конечно, он мог бы всё остановить, пусть и не по-хорошему, но кем бы он был после этого? И дня не прошло после его избрания, а он уже прослывёт коррупционером.
— Доброе утро, красавчики в форме! — громко пропела Джорджия, спускаясь по лестнице в шёлковой пижаме, обворожительно улыбаясь. — Чем обязаны вашему такому раннему визиту?
— Если Вам повезёт и сегодня Ваш день, через час мы покинем этот дом и принесём свои извинения Вам и Вашему жениху, но сейчас мы выполняем свою работу, — равнодушно отчитался шериф. — Вот ордер на обыск, можете ознакомиться, если угодно.
— О, в этом нет необходимости, — будничным тоном прощебетала Джорджия, небрежно махнув рукой. — Не будем вам мешать, только, пожалуйста, делайте свои дела как можно быстрее, нам нужно собираться на работу.
Шериф молча окинул взглядом не очень скромное жилище, и двинулся вслед за оперативниками на второй этаж.
— Дорогая, мне стоит спрашивать, что сейчас нахрен происходит? — нервно прошипел Пол.
— Не имею ни малейшего понятия, — невинно пожала плечами Джорджия. — Но что-то мне подсказывает, что это Фуллерши рук дело, она будет бороться до конца, будет выискивать твои и мои слабые места, — она уверенно закивала головой, радуясь такой простой и гениальной находке, которая внезапно пришла ей в голову.
Когда раздались звуки сирены и шериф пришёл с обыском, Джорджия благодарила Бога за то, какая Джинни умница. Она не знала наверняка истинного мотива дочери, но её «сообщение» в камине было настолько взрослым поступком, даже если он и был порождён подростковым бунтарством. «Моя доченька спасла меня.» — крутилось в её голове, слёзы текли по её щекам, а грустная улыбка то и дело превращалась в гримасу боли, но сейчас было не время для эмоций, нужно было срочно бежать вниз, встречать «гостей».
— Чёрт, ты права, — задумчиво протянул Пол. — А как же оружие? Если они его найдут…
— У меня есть на него разрешение, — поспешила его успокоить невеста, — и я его перепрятала, надеюсь, они не полезут туда…
Резкий стук в дверь заставил их обоих подпрыгнуть не месте. Пол жестом попросил Джорджию остаться на месте, а сам пошёл открыть дверь ещё одному внезапному гостю. Как только дверь распахнулась, из-за неё показалось разъярённое перекошенное лицо соседки Эллен, которое тотчас же растянулось в дружелюбной улыбке: