Берёт кружку, которую она ему принесла. Пьёт.
Реван закрывает глаза, и они некоторое время просто сидят так.
***
Прошёл почти месяц с тех пор, как они говорили в последний раз. Он покинул корабль, отправился на планету, и Реван думала, что он ушёл навсегда. И поэтому, когда он появляется на флагмане, то место, где она держала его в сердце и мыслях, крепко заперто.
Она прекращает работать, как только чувствует его присутствие. Реван снова за столом, по нему разбросаны астронавигационные карты. Они помечены её неровным нечистым почерком. Она в маске, хотя с ней никого нет.
— Говорят, ты уезжаешь. — У Алека хриплый голос. Он тоже не спал.
Реван не отрывается от карт, от историй, которые они могут поведать только ей.
— Да.
— Надолго?
Её ответ — молчание.
— Посмотри на меня, — умоляет он.
Реван откладывает стилус. Поворачивается.
Алек стоит перед ней, похожий на сломанную вещь. Он берёт её пальцами за подбородок, расстёгивает застёжку на её маске. Она позволяет ему, берёт маску и так аккуратно кладёт на стол, как будто она может разбиться.
Реван не знает, как она выглядит, но выражение лица Алека смягчается, он перебирает пальцами её волосы. Расплетает косу, разглаживает. Как будто они снова дети. Начинает заплетать снова.
— Тогда прощай, — говорит Реван.
Алек не отвечает. Он заканчивает, останавливается. Его рука скользит от волос по плечу. Она не двигается.
Она никогда не жила без него.
Реван поднимает голову, слыша, как у него перехватывает дыхание. В его глазах слёзы.
В её — тоже, хоть она этого и не чувствует.
— Я ожидал этого.
Алек кладёт руку ей на шею. Он гладит её по щеке большим пальцем.
Он наклоняется, целует её. Мягко, коротко.
Она не извиняется.
Он уходит.
***
Через три дня, он ждёт её в доке. В нём нет той же мягкости, что и после того, что она считала их последней встречей. Только упрямо стиснутая челюсть, только горящие глаза.
— Куда мы летим? — спрашивает он так, как будто ненавидит её за это. Может быть, он и ненавидит. Может быть, он и должен.
— В Неизведанные Регионы.
Он выдыхает, его плечи дрожат.
— Зачем?
Реван проходит мимо него. Направляется к погрузочной рампе корабля.
— Война закончилась, — говорит она. — Пора искать новую.
========== korriban: dreshdae ==========
Они что-то отдали, он и она. Она приседает и опускает руку в перчатке в ржаво-красную землю, пассивно наблюдая, как песчинки пробегают между её пальцами.
— Они все мертвы. — Голос Малака ровный, как будто он вернулся после ремонта консоли, а не после приказа казнить любого, кто знает, кто видел, кто она такая.
— Я не просила тебя об этом, — бесстрастно говорит она, не обращая внимания на его непослушание.
Малак стоит позади неё, скрестив руки.
— Это всё равно нужно было сделать.
Не в первый раз она задаётся вопросом, как именно он недоволен своей ролью её ученика. Не «что, если», а «как именно». Это постоянно кипящий гнев? Яд, разъедающий его изнутри? Или это что-то ледяное, обжигающе ледяное, что-то, что он хотел бы воткнуть ей в грудь и смотреть, как кровь течёт из её глаз?
Они от чего-то отказались, он и она.
— Что с Каратом? — спрашивает она, потому что он должен быть в списке Малака. Он видел её без маски. Он знает её лицо.
— У него всё ещё есть применение.
— Что-то я не заметила.
Ноздри Малака раздуваются.
— Существуют вещи вне вашего поля зрения. — Следующие слова всегда звучат со скрипом. — …Лорд Реван.
Она хочет смерти Карата. Но пока что она оставит ученику его любимого адмирала. Она снова сосредотачивается на песке. Когда она закрывает глаза, она слышит призраков, кричащих ей что-то, в холодных ветрах этой пустыни. Земля здесь требовательна. Неудивительно, что столь многих лордов ситхов привлекали эти земли — эти очаги бурлящей тёмной энергии.
— Вот чего я хочу, — шепчет она.
Малак не кивает, но уходит, и она знает — это для того, чтобы выполнить её приказ.
О реликвиях можно забыть. Это всё теперь принадлежит ей.
***
Коррибан.
Чёрный Ястреб покачивается, приземляясь. Реван не отходит от дисплея астронавигации. И не отошла бы, но Карт хлопает её по плечу.
— Покончим с этим, — предлагает он.
Она резко вдыхает. Как только они вошли в атмосферу, она почувствовала, как та царапает её. Нити Силы, похожие на паутинки, прилипают к её коже и пытаются заставить её остаться. От Коррибана некуда деваться, но Карт и так достаточно устал, и она не хочет быть соломинкой, которая переломит его.
Реван знает, что расслабилась рядом с этими людьми. Но только когда Карт хмурится, склонив голову, она понимает, насколько слабо стала скрывать свои чувства.
— Что-то случилось?
Она вдруг чувствует напряжение, расползающееся по её телу, слабый прохладный пот на лбу. Реван глубоко вдыхает, заставляет плечи расслабиться, а челюсть разжаться.
— Ничего.
— Непохоже на «ничего».
Реван бросает на него мрачный взгляд и резко разворачивается на каблуках.
— Тогда увидимся в доках, — раздражённо и устало говорит Карт ей в спину.
***
— Выглядишь немного напуганной, малыш, — замечает Джоли рядом с ней. Карт перед ними торгуется с диспетчером дока, пытаясь снизить их плату за посадку. — Дай угадаю, ты не скучала по старым тропкам?
Одновременно — да и нет. Она сканирующе осматривает толпу, в ушах ужасно много шума, а во рту привкус пыли и холода, и вокруг хлещет ветер. Шёпот и путы этого места усиливаются. Её голова раскалывается, в ушах — шум крови.
— Возможно, — бормочет она.
В последний раз, когда она приземлилась на Коррибане, он открылся ей, и она жадно пила его. Теперь же воздух причиняет боль, сдавливает грудь.
Реван не знает, что изменилось.
Двери открываются, и они делают первые шаги в Дрешде.
***
— Школа, — говорит Малак, едко и недовольно, как и всегда после их возвращения из Неизведанных Регионов.
— Академия, — поправляет она. Подушечки её пальцев прижимаются к столу перед ними, чертежи парят на уровне её глаз. — Чуть больше года на восстановление из руин Экзара Куна.
— Зачем? — выдавливает он.
— Республиканских солдат будет недостаточно. — Реван делает шаг назад в мерцающем свете. Малак за ней не следует. — Джедаи ответят, и нам нужны способы борьбы с ними.
Малак сжимает челюсти.
— А кто будет учить этих ваших студентов?
Реван наклоняет голову.
— Мы.
— Мы можем потратить это время с куда большей пользой.
— Нет. — Он всегда так недальновиден. — Это будет небольшая группа, и они в дальнейшем сами смогут преподавать. — Она хмурит брови, хотя знает, что Малак этого не видит. — Нет учителей, нет учеников.
— Только я и ты, — рычит он, наконец приближаясь, и они оказываются менее чем в футе друг от друга. Ещё шаг, и их груди соприкоснутся. Но Реван даже не смотрит на него.
— Да, только мы, — бесцветно говорит она. Без гнева, который, она знает, он хотел бы услышать. — Теперь принеси мне имена, которые я просила. И начнём.
***
Они даже не успевают завернуть за угол, когда она замечает мужчину в ситхской робе, стоящего перед парой твилеков и человеком, жмущимися друг к другу.
— Выглядит забавно, — сухо говорит Джоли.
Карт хмурится.
— Мы должны помочь им.
Реван закрывает глаза. Было ошибкой взять с собой Карта. Коррибан съест его заживо, если она не сможет помочь, и, поскольку её голова всё ещё продолжает болеть, а решимость ослабевает, она не уверенна, сможет ли.
— Я разберусь.
— Что ты имеешь в виду?
— Нам лучше слушаться её, — мрачно прерывает Джоли, и что-то в его тоне заставляет Карта остановиться. Пилот смотрит на неё, и она видит подозрение в его взгляде.
— Тебе придётся довериться мне, — прямо говорит она. Не просит. Говорит.
— В прошлый раз…
— Тогда возвращайся на Ястреб, — рычит она. Сразу же жалеет об этом. Не о том, что сказала, а о том, что эта планета уже начала влиять на её самообладание.