Вина. Вина. Она почти смеётся, гнев заставляет её грудь быстро вздыматься и опускаться.
— Это уничтожит тебя, — обещает он. — Если ты продолжишь этот путь. Если не позволишь себе спастись.
— Что там спасать? — огрызается она. Остатки её терпения истончаются по мере того, как всплывают старые разочарования. — Я спасла Республику от мандалорцев. Защищала Орден, который оставил половину галактики умирать. От чего я не отказалась, чтобы быть достаточно сильной, такой, какой я была нужна галактике? Что, — у неё перехватывает дыхание, — я сделала так неправильно?
— Ответ на твой вопрос прост. — Его тело кажется более лёгким, менее осязаемым. — Ты ничему не учишься, Реван. У других, у себя. Ты не слушаешь истинную волю Силы.
— Я — Сила!
— Нет. — Он закрывает глаза. — Если ты позволишь Тьме забрать себя, ты ничто.
Он исчезает.
Как только он исчезает, она опускается на колени, измученная.
***
Реван оставляет мечи там, где она их нашла. Они могут сгнить все вместе.
========== korriban: the tomb of tulak hord ==========
После разговора с трупом Реван проводит несколько часов в гробнице Марки Рагноса, выводя из строя древних дроидов и сражаясь с последним боевым дроидом-берсерком, из-за которого, вопреки своим желаниям, она скучает по НК-47. Она сожалеет, что взяла с собой Карта и Джоли. НК-47 понял бы миссию, приоритеты. Был достаточно безжалостен. Кандерус тоже.
Эти чувства становятся только сильнее, когда она покидает гробницу и видит у входа ожидающих её Карта и Джоли. Уже полдень, а она не спала уже три дня. Она чувствует себя так же, как во времена Мандалорских Войн: волосы, заплетённые в сальную и мягкую косу, лежат на плече, глаза красные.
— Что? — здоровается она, тело измученное и избитое, но разум работает, мчится, не в силах остановиться.
Она ненавидит то, как меняются выражения их лиц. У Джоли — с раздражения на беспокойство, у Карта — с гнева на беспокойство. Она не хочет ни того, ни другого. Она не хочет их.
— Идите, — снова пытается она, когда они не отвечают.
— Как ты, малыш? — тихо отвечает Джоли, подходя к ней на шаг.
Она делает полшага назад и понимает, что одним движением выдала слишком много. И они оба это поняли.
— Когда ты в последний раз спала? — спрашивает Карт.
— Это не ваше дело, — бормочет она. Она напоминает себе, что у неё нет времени и что она не в ответе перед этими людьми. Что у неё есть цель, и её нужно выполнить, и что она её почти достигла. Осталась только могила Тулака Хорда.
Голос Карта смягчается.
— Разумеется, это наше дело.
Почему её первая реакция — паника? Почему её сердце стучит, как загнанное?
— Уйди с дороги, — выдавливает она, шагая вперёд с грубой решимостью, подпитывающей её шаги. Она смотрит на могилу Тулака Хорда на горизонте, потому что ей не нужно больше ни на что смотреть.
Она ничего не может сделать с тем, что они следуют за ней. Все следуют за ней.
***
Через два месяца после вихря они снова видят друг друга. Это необходимо, так как они начинают войну с Республикой и должны координировать атаки.
И реакция у них разная. Реван холодно отмахивается от него, стоя у симулятора, пока они наносят на карты позиции кораблей и наземных команд.
Он заметно кипит, крупно дрожит от гнева, плечи вздымаются и опускаются. Она безмятежно думает, что если бы в комнате больше никого не было, он мог бы перепрыгнуть через стол и попытаться всадить меч ей в грудь.
Позади него стоит Саул Карат. Ухмыляясь. Как только это закончится, он будет первым, кого она уничтожит. Скоро ей не понадобится повод.
Её голос нейтрален, пока она отдаёт приказы, пока они готовятся к наступлению. Она указывает пути снабжения, которые необходимо защитить, и корабли, которым необходимо дать подкрепление. Быстро и эффективно.
В конце они расходятся, так и не сказав друг другу ни слова.
***
Она зла. Зла на тот факт, что она знает, что она может положиться на Джоли, и он залечит её раны. Зла на то, что Карт знает, как прикрыть ей спину в ближнем бою. Ещё больше она зла, когда бросает свой световой меч в гончую, готовую броситься на отвлёкшегося Джоли. Теперь они знают друг друга. Они умеют драться вместе, и драться хорошо. Она никогда не была так хороша в связке ни с кем, кроме Малака и Митры. Никогда не подпускала никого достаточно близко.
Она Силой вбивает ширака в каменную стену, и, когда он падает, она впервые задаётся вопросом, что она делает.
Она объясняет себе: Звёздная Карта. Это всё путь к Звёздной Карте. И если эти их прогулки рядом с ней помогут ей восстановиться, то пусть будет так.
***
Она настолько занята своими мыслями, своими страданиями от слабости и неудач, что не замечает жёлтых перьев, скапливающихся у неё под ногами. И не видит, что каменный пол гробницы уступает место решёткам.
Реван делает вдох, и её взгляд расплывается.
Она дважды вдыхает и больше не может стоять. Она падает и слышит, как падают Карт и Джоли. Затем она слышит, что кто-то зовёт её.
— Ещё один тупой студент наткнулся на мою маленькую сеть, а? Ну… нейротоксичный яд в воздухе должен вырубить тебя достаточно быстро. Добро пожаловать!
Реван делает третий вдох, пальцы тянутся к её отключённому световому мечу, а затем наступает тьма.
***
У Джорака Ульна есть свои применения, даже если они ненадёжны. Изгой Экзара Куна имеет некоторые знания о Силе и понимает, как причинять боль продуктивно. Это делает их учеников сильнее.
И она может передать ему Утара Винна.
С тех пор, как она и Малак разошлись окончательно, пошли слухи. Никто от них не застрахован, даже Реван. Слухи. Что её благосклонность перешла к её новому ученику. Что у неё есть планы в конце концов столкнуть их друг с другом. Эти слухи беспочвенны, потому что она знает, что это действие убьёт одного её потенциального директора.
Но Утар верит им. Она видит его уверенность и гордость на каждом шагу, он начинает слишком много на себя брать. И Академия им верит, что недопустимо. Она ненавидит Малака, возможно, ей придётся убить его, но Академия не должна верить, что вот-вот произойдёт раскол. Они должны объединиться против джедаев и Республики, чтобы у них был шанс противостоять им.
Так она встречается с Джораком, старшим из оставшихся ситхов. Никто не сомневается в том, что она передаст обучение Утара тому, кто так привязан к Коррибану. Возможно, это даже позволит поддержать Утара как будущего лидера Академии.
— Возьмите на себя обучение Утара, — прямо говорит она, пока они идут по коридорам Академии.
Джорак смотрит на неё широко раскрытыми бледными глазами.
— Нет! Никаких учеников!
Она вздыхает, прекрасно понимая, почему он отказывается.
— Я не терплю трусов.
Джорак качает головой.
— Я не!…
— С кем, — медленно напоминает она ему, — ты думаешь, ты разговариваешь?
Он смотрит на неё, сглатывает.
Он уступит. В конце концов все это делают.
И как жалко, думает она, выглядят те, кто так сильно боится правила двух.
***
Она встаёт, покачиваясь, её тело кажется слишком тяжёлым. Она не может полностью поднять голову, но видит достаточно, чтобы сориентироваться. Перед ней другой саркофаг, а за ним, напротив неё, Карт и Джоли. Все одинаково покачиваются. А справа от неё…
Тот студент-ситх, который заставлял претендентов умирать от голода у стен Академии. Он тоже кажется наркоманом.
Реван пытается пошевелить пальцами. Не получается. Отравляющее вещество, которое использовал нападавший, сильное, и ей трудно вывести его из организма. Она смотрит на Джоли, их лучшего целителя.
Кажется, он понимает, потому что его голос в её голове шепчет:
«Нет.»
Он не может покачать головой.
Чтоб его.
Она слышит: позади неё хихикает мужчина, прохаживаясь между ними и объясняя, где они, как будто они все идиоты. Когда он проходит мимо неё, она собирает все силы, чтобы как можно выше поднять голову, и различает его черты. Изодранная, грязная форма Академии ситхов. Бледные глаза без зрачков.