Если на кого у неё и есть меньше терпения, чем на Саула Карата, так это на этого хнычущего труса, который должен быть мёртв.
— Я убью тебя, — обещает она, произнося слова слегка невнятно.
— Злобная штучка, да? — Он подходит, останавливается перед ней, блокируя взгляд на тело Тулака Хорда и её… рабов. — Давай не будем забывать, кто сейчас в невыгодном положении.
Ты. Она чувствует, как напряжена шея, и ей снова приходится опустить голову. Ты, жалкий пугливый мелкий червяк.
Почему он не мёртв? Как он не мёртв, если Утар властвует над Академией?
Хуже того, он наставляет:
— У вашего товарища Мекеля жестокий ситхский нрав, но ему не хватает сообразительности! Воли! Нет тех качеств, которые я ищу, нет. Ни капли. Нет-нет-нет. — Джорак ходит взад-вперёд, рвёт на себе несуществующие волосы. — Почему бы нам не сыграть в игру, а? Посмотреть, из чего ты сделана.
— Это не вопрос, — бормочет она, всё ещё покачивая головой, вес которой тело не может выдержать.
— Методики, которые я усвоил за время, проведённое в гробнице. Учения. Далеко зайти мы не сможем, но как хорошо мы сможем повеселиться!
Ей нужно научиться убивать раньше. Дыхание этого человека оскорбляет всё то, что она построила.
— Давай, — отрывисто командует Реван.
— Сола… — ошеломлённо бормочет Карт. Он кажется слабее их обоих, и, вопреки себе, она жалеет его за то, что он не чувствителен к Силе.
— Левиафан, — напоминает она ему, зная, что он поймёт. Она крепче, чем кто-либо здесь.
— Я задаю тебе вопрос, — продолжает Джорак, не обращая внимания. Почему она дала ему власть обучать? — Ответишь правильно — я мучаю Мекеля. Неправильно — я мучаю тебя. Мекель слаб. Он умрёт достаточно скоро. Конечно… — он смеётся. — Пыток будет достаточно много, ты тоже умрёшь.
Простое решение.
— Делай, что хочешь.
Джорак смеётся, положив руку на живот.
— Тебе, должно быть, не нравится Мекель? Думаешь, он заслуживает смерти?
— Да, — легко говорит она. Даже если забыть, что он — необходимая жертва для продолжения миссии, он всё равно вряд ли заслуживает второго шанса. Она помнит его жестокость, голодающих претендентов у дверей Академии, и снова вспоминает растраты. Она не ради мусора побеждала мандалорцев.
Она почти не слышит.
— Мы можем… все выжить… напасть на него… вместе…
Взгляд Реван скользит вправо. Мекель, бледный и шатающийся, смотрит на неё. Умоляющий. Умирающий.
Её губы сжимаются в тонкую линию.
— Вот, — начинает Джорак. — Твой непосредственный командир-ситх — эффективный и прекрасный лидер. Он доверяет тебе, и он нравится тебе. Ты видишь возможность убить его. Что ты делаешь?
Её ответ отличается от того, что хочет услышать Джорак, но она подыгрывает.
— Я убью его.
Она чувствует взгляды Джоли и Карта, они почти осязаемы. Но она не колеблется. Никто в этой комнате, кроме Мекеля, не может позволить ей колебаться.
— Верно! — радостно говорит Джорак. — Настоящий ситх воспользуется его ошибкой.
Недальновидный.
— Видишь, Мекель? Не так уж и сложно. Время твоего наказания!
Реван наблюдает, как Джорак поднимает руки. Грохочет молния, она слышит крики боли Мекеля и чувствует запахи горящей ткани и волос. Она никогда не отказывается от своих решений. Молодой ситх смотрит на неё с паникой и отчаяньем. Ей всё равно.
— Второй раунд, второй раунд! — радостно давит Джорак. — Ты сталкиваешься с группой людей, которым угрожают опасные животные. Они умоляют о помощи, предлагают вознаграждение. Твои действия?
Она бы их проигнорировала. Но Джорак — грёбаная карикатура, так что правильный ответ прост.
— Я возьму награду и предоставлю их своей судьбе.
— Правильно. Люди, конечно, позже станут жертвой кого-нибудь ещё. Заботься только о себе! В конце концов, мы же не джедайские пастухи.
— Нет, — стонет Мекель. — Не…
— К сожалению, Мекель, изобретательность твоей сокурсницы — твоя большая проблема. Это будет больно!
Ещё один треск, пахнет озоном. Реван хмурится, наблюдая, как этот удар заставляет Мекеля упасть на колени. Его голова от боли откидывается назад, и она наблюдает, как фиолетовый электрический свет ползёт по его венам.
Она помнит такую боль. Как это чуть было не разорвало её на части. Её тело покрыто шрамами в форме деревьев.
— Пожалуйста!… — кричит он.
Реван смотрит. Она никогда не отворачивается от своих решений. Его одежда начинает дымиться.
«Реван», — слышит она от Джоли. — «Что ты делаешь?»
«Что нужно», — отвечает она.
— Сола… остановись! — пытается Карт.
Нет. Она не остановится. И ничего не остановит.
«Он долго не протянет, малыш», — предупреждает Джоли. Это звучит грустно. — «Это то, чего ты хочешь? Ты всё ещё хочешь жить так?»
«Он заставлял людей голодать!» — Она рычит. — «Если кто и заслуживает смерти, так это он.»
«Смерть и жизнь не заслуживают. Ты знаешь это лучше, чем кто-либо.»
— Вот! — Джорак смеётся. — Ещё один, ещё один! Должен сказать, Мекель, для тебя это будет плохо. — Он делает шаг к ней. — Один из твоих подчинённых совершил серьёзную ошибку, которая повлияла на твою репутацию. Обычно он очень компетентен и опытен. Ты убьёшь его или дашь ему ещё один шанс?
Вопрос сбивает её с толку, потому что в её голове сразу появляется образ кого-то высокого, одетого в красную мантию, с длинными татуировками вдоль всего тела. Реван сглатывает, вспоминая слова с Левиафана.
Реван не стоит искупления.
Она смотрит в пол. Она думает о том времени, когда он спас ей жизнь в этом месте. Как она вознаградила его, отрезав ему челюсть, потому что едва не попала в шею.
Мы оба знаем, чем заканчивается любовь к тебе.
— Время ответить!
Она закрывает глаза, мысли всё ещё бегут. Всё ещё пытаются понять, что это за странное чувство в животе.
— Замолчи.
— Неправильно! Разочаровывает!
Молния бьёт ей в грудь. Но это всего лишь ещё одна боль. Она сгибается, но не кричит. Дыхание сбивается, но она чувствует… оцепенение. Усталость. Она опускается на колено, но ей всё равно.
— Последний вопрос! Ты скоро умрёшь. Ты передашь все свои знания ученику, чтобы сделать его сильнее… или ты используешь свой последний вздох, чтобы нанести удар по своим врагам?
Она когда-нибудь собиралась умереть? Она думает, что дважды. Однажды на войне, когда мандалорец пронзил ей живот. И один раз от руки Малака, который не победил только потому, что вмешались джедаи. Который ударил, потому что она игнорировала его.
— Пожалуйста… — Мекель задыхается. — Спаси…
Она не хочет. Он жалок. Он не заслуживает…
Она сжимает челюсти.
Он того не стоит.
Она тоже.
Они прокляты. Малакор или голодание. Наконец, возможно, дело в количестве трупов.
«Это ненадолго, Реван», — напоминает Джоли. — «Это пока у тебя есть выбор.»
Грудь Мекеля вздымается и опускается. Его дыхание сбилось.
***
Алек ранен, лежит на носилках. Она пытается дышать ровно, чтобы ничего не выдать окружающим их солдатам. Их значительно меньше, и она не может показать слабость.
Он захлёбывается кровью. Он тянет руку, чтобы найти её, растерянно шарится в темноте. Она не возьмёт его руку, как бы ей ни хотелось. Она не может заводить фаворитов, не может показать, что беспокоится.
«Я здесь», — шепчет она в его голове. Но они оба знают, что этого недостаточно.
«Спасибо», — всё равно отвечает он.
***
Мекель кашляет, его зубы и подбородок окрашиваются в красный. Она думает о том, насколько чистым был её удар. Световой меч мгновенно прижёг челюсть Малака. Он не истёк кровью.
— Время ответить!
Реван хмурится. Голоса наполняют её уши и разум, но они отличаются от голосов Коррибана. Это похоже на людей, которых она знает. На людей, которые могли бы, возможно, знать немного о ней.
Я твой до конца, Реван. Каким бы ни был этот конец.
Я думаю, что у тебя здесь целый корабль людей, желающих любить тебя. Тебе нужно всего лишь позволить им.