Ты не такая.
Мы хотели искупить тебя, Реван.
Я вижу здесь не лорда ситхов, я вижу друга, который был с нами во всём.
Они спасли тебя.
И, тихо:
Я хочу, чтобы ты любила меня.
Джорак поднимает руку.
— Очень плохо, Мекель. Кажется…
— Я нанесу удар по своим врагам, — говорит она.
— Хм?
— Твой вопрос. Я нанесу удар, — она поднимает руку, и её световой меч влетает в неё, и комнату заливает красный свет, — по моим врагам.
— Невозможно, вещество!…
Она покачивается. Глухой стук, и Джорак больше не способен ни с кем поиграть.
***
— Почему ты спасла меня? — спрашивает её позже Мекель. Карт и Джоли слушают.
Реван крепко сжимает губы. И говорит то, что она начала считать правдой.
— Это не имеет значения.
***
Когда они возвращаются в Академию, у неё на бедре покачивается груз. Она останавливается, берёт его.
Датапад.
Она вспоминает: датапад Утара. Её глаза вспыхивают, она смотрит между лопаток идущему впереди Карту.
Её большой палец скользит по экрану.
— Давай, — говорит Джоли рядом с ней. Нежно.
Реван прочищает горло.
— Карт, — начинает она.
Он поворачивается, смотрит через плечо.
— Что?
Не говоря ни слова, она протягивает руку.
Он берёт датапад, вертит его в руках.
— Что-то хорошее?
Она напряжённо кивает.
— Прочитай это, — командует она, а потом идёт в свои покои.
***
Карт находит её позже, у него в глазах слёзы.
— Он уходит от ситхов. — Его голос дрожит, совсем немного. — Спасибо, Реван.
— Пожалуйста, — произносит она, и это слово кажется ей странным и чуждым, как будто оно на языке, которого она не знает.
========== korriban: the tomb of naga sadow ==========
Гробница Наги Сэдоу от других не отличается ничем, кроме компании.
Ютура идёт радом с ней, говорит, понизив голос:
— Надеюсь, ты выполнила наше соглашение?
Она этого не сделала. В какой-то момент она собиралась, но между очищением и принятием Тьмы она потеряла концентрацию. В один из немногих разов в её жизни. И поэтому яд, предназначенный для Утара, был забыт.
Но она так хорошо умеет лгать.
— Да.
Ютура мурчит почти как кошка, а всё её тело, кажется, вибрирует от возбуждения.
— Хорошо. Тогда этот дурак не задержится с нами надолго.
— Хм, — уклончиво отвечает Реван.
Накануне вечером она несколько раз прокручивала в уме эту мысль. Что делать с Утаром Винном? Она взвесила все плюсы и минусы, сделала отметки, которые определили её судьбу.
Если он выживет? У неё будет ещё один живой человек, который знает её личность. Вероятно, у неё будет поддержка Академии, но она не доверяет Утару.
Если он умрёт, и победит Ютура? Хаос. Ютура жаждет власти, но не знает, как править. Худший из возможных исходов.
Осталось убить обоих.
Реван сжимает пальцы на ремешке сумки. Она была одна на этом испытании, но хотела бы, чтобы её сопровождал HK.
Их странная пара проходит через порог гробницы, которая открывается с сухим шумом, позволяя им войти. Реван знает, что выбраться будет гораздо труднее, но она расправляет плечи и идёт вперёд. Это всё, что она может сделать в данный момент.
Дверь за ними закрывается. Она видит Утара.
— Надеюсь, ты готова?
Она кивает.
Он тоже.
— Очень хорошо. Первая часть испытания проста. Добудь из гробницы звёздную карту и церемониальный меч. Вернись сюда, и твоё испытание будет завершено.
То, что он так с ней разговаривает, раздражает. Как будто у него есть какая-то власть над её судьбой. Но она только снова кивает.
— Хорошо. Тогда начнём последнее испытание. Проходи, мы будем ждать тебя здесь.
Дверь в тело гробницы открывается, и Реван во второй раз проходит сквозь неё.
***
Её вторая война идёт вполне неплохо. Они выиграли несколько инициатив, смогли перекрыть важные для Республики пути снабжения. Её стратегия в сочетании с неисчерпаемым ресурсом Звёздной Кузницы позволила им опередить Республику шагов на десять, не меньше.
Пока Малак одним действием чуть было не скомпрометировал все её усилия.
В эти дни они почти не встречаются, большая часть их коммуникации происходит через сообщения и послания. Они оба молча приняли это. Но она передаёт директивы, а он следует им.
До этого дня.
Задача проста: выманить силы Кавара с Дантуина, взять Кавара и его джедайские отряды в плен, всех желающих перетянуть на свою сторону.
Начинается всё неплохо. Но когда приходит время захватывать джедаев, он не слушается. Малак не слушается, и она знает, почему: он не доверяет ей, не доверяет её пониманию ситуации и её способности жертвовать правильно. Он не пытается захватить корабль Кавара.
Он пытается уничтожить его.
Она улавливает его намеренье за несколько мгновений до того, как становится слишком поздно, и немедленно приказывает прекратить миссию. Она успевает. Ещё немного, и он выстрелил бы в флагман Кавара. Прямо на Дантуине.
В суматохе джедаи спасаются.
Она крепко сжимает пальцы.
Он сомневался в ней. На публике. Перед войсками. Перед джедаями.
Она не может это так оставить.
— Вызовите его на мой корабль, — говорит она ближайшему офицеру на мостике и уходит, даже не взглянув на корабли вокруг.
***
На пути к звёздной карте Реван натыкается на скелеты. Они принадлежат джедаям по имени Шаэла Нуур и Дюрон Кель-Дрома — любовникам, участвовавшим в Великой Охоте, убивавшим терентатеков. Кости отделены друг от друга, и Реван читает их историю, просматривает датапады и вещи в поисках информации.
Это стандартная, скучная история: джедаям в любом случае запрещено это делать, один падает во тьму после смерти другого. Из их вещей можно забрать мантию Кель-Дромы и световой меч Нуур, её кристалл.
Записи Нуур больше говорят о кристалле: как его Сила подпитывалась светом, как он подвёл её, когда она выбрала месть.
В конце концов Реван забирает и мантию, и кристалл, прекрасно понимая, что она никогда не сможет их использовать.
***
Гробница Наги Сэдоу пуста, его настоящее тело гниёт на какой-то далёкой луне, четвёртой луне Явина. Поэтому, когда дверь открывается, перед ней — только звёздная карта. Она разворачивается перед ней так же, как и много лет назад, и она спокойно наблюдает, как маленькая гробница наполняется жёлтым и синим светом. Последняя часть их пути — перед ней.
— Я иду, Малак, — шепчет она, не понимая, что это значит для них обоих.
***
Она злится так, как не злилась уже много лет. Со времён Малакора. Ярость ускоряет её сердцебиение, она слышит стук крови в ушах. И по мере того, как его присутствие становится всё ближе и ближе, это только усиливается, и её ярость уже превращается в физический зуд под кожей, требующий выхода.
Реван стоит посреди одного из их тренировочных залов, она приказала его освободить. Она не сменила доспех, маска по-прежнему плотно закрывает её лицо. Она ходит туда-сюда по комнате и знает, что её присутствие в Силе — тёмная буря, смесь молний и тяжёлых ударов.
Дверь открывается, входит Малак.
— Я знаю, что ты трус, — начинает она, каждое её слово пропитано ядом. — Но я никогда не считала тебя идиотом.
— Я принял правильно решение, — рычит он в ответ, шагает вперёд в такой же ярости. — Кавар был в наших руках…
— Он руководит всеми их военными действиями! — она кричит, разочарование прорывает плотину, которую она держала уже более десяти лет. — Он у тебя был, и ты его потратил впустую! — И она не успевает остановить себя, она говорит: — Ты всё тратишь впустую!
Он движется к ней, но они сохраняют дистанцию. Почти.
— В отличие от тебя, Реван? Которая никогда ничего не выбрасывает?
Она поворачивается к нему так, чтобы он каким-то образом понял, что она смотрит ему в глаза.
— Я выбрасываю только то, что не стоит оставлять.
Он кривит верхнюю губу. Воздух пахнет озоном, и она понимает, что просто словами это не кончится.