Не ошибка. Я не ошибка.
Он говорит это так уверенно, что я и думать не хочу о всех сложностях. Наша жизнь расписана поминутно, но я не стану жалеть себя или Даниила. Мы справимся.
Я не знаю, что будет завтра, но сегодня я буду счастлива.
***
Катастрофа неминуема.
Мы опоздали на час. Чертовы пробки! Пока добрались до моего дома, я приняла самый быстрый в мире душ и собрала рюкзак. Когда мы ехали по дороге, я ожидала обычный предтренировочный урок дзен-буддизма о терпении, силе воли и желании побеждать. Но вместо этого он поцеловал меня.
Это подействовало лучше любых его разговоров. Я набралась смелости и сама поцеловала его в щеку, прошептав:
— Этери не ошиблась в выборе психолога для меня.
Даниил только посмеялся.
Спустя час было не до смеха. Даня все еще не отошедший от похмелья стукнул по рулю так, что я вздрогнула. И это он вспомнил!
Вспомнил то, что я даже не знала!
— Сегодня показательные выступления для подростков спортивной школы. Благотворительность… черт, Алина, вчера я должен был прямиком идти на твою тренировку с Железняковым.
И не дошел. Только до алко — магазина дойти ума хватило, а рассказать мне, что вообще-то сегодня я представляю свою новую программу — нет.
Вот теперь-то мы врываемся с ним в Хрустальный, наперевес с рюкзаком и мыслями о том, что нас сейчас ожидает участь Ромео и Джульетты, только в отличии от них смерть будет не от любви, а от руки Этери.
Я наспех завязываю шнурки коньков, Даня хватает мою салфетницу (иногда мне кажется, что стоит подарить ее ему в качестве любимой игрушки) и мы выходим на лед.
Больше десяти пар глаз уставились на нас с удивлением.
— Мы попали в пробку, — оправдываюсь я, глядя на Этери, вальяжно подъезжающую к нам.
— Вы оба?
Да. Нет. Черт.
— Я один, — говорит Даниил, — Алину встретил, когда она шла до Хрустального.
— Пешком?
Я смотрю на заинтересованные лица юниоров. Они все одеты в свои программные костюмчики. Я одна в своем тренировочном.
— Пробки. Решила, что лучше пешком. Даниил Маркович заметил меня и решил подвезти и мы попали в пробку.
Она ни на секунду не верит и встает между нами, глядя на детей.
— Все на отработку лутца! Вперед!
Они нехотя разъезжаются и Этери снова поворачивается к нам.
— О безотвественном подходе к мероприятию мы поговорим позже, Даниил. А ты, Алина, иди переодевайся. Твой костюм в примерочной.
Даня, кажется, ничуть не расстраивается за полученный (или который еще получит) нагоняй. Но я вижу едва заметную улыбку Этери, прежде чем она снова превращается в Снежную королеву.
Даня смотрит на меня.
- Давай. Переодевайся. Покажем им огонь.
Я послушно качусь в сторону примерочной, а он идет спасать юниоров от бушующей Этери.
***
POV Даниил
Алина катает свою программу третьей. Народу тьма. Болельщики кричат, ликуют и радуются. Я не могу отвести взгляд от девушки.
Своей.
М о е й Алины.
Моей.
Мне приходится несколько раз повторить это мысленно, прежде, чем я пойму смысл происходящего.
Алине сделали простой дизайн наряда — белая майка, джинсовые шорты, а на пояс повязана клетчатчатая рубашка. Алина выглядит безупречно.
Словно обычный подросток. Такой же как и сотни, собравшихся здесь.
Но этот подросток выйдет на лед и покажет свою силу. Я не могу перестать пялиться на то, как она делает разминку рядом с блистательной (а она действительно сегодня лучезарна и блистательная) Женей. Душа радуется за такую Медведеву. Нашу победительницу.
— И часто ты так… подвозишь студентов? — спрашивает Этери.
Врать ей? Уворачиваться?
Она этого не заслуживает.
-Ты и сама ответ знаешь.
Она знает и поэтому поджимает губы. Я понимаю, что в ней что-то борется. За, против… и другое.
— На самом деле не знаю, — говорит Этери, — совсем ничего.
И мы замолкаем, когда к нам подъезжают девушки.
Женя болтает с Алиной о плюшевых мишках, размером с мешки картошки. Алина смеется.
Чистый смех, который не надрывается.
Настоящий смех.
========== Часть 14 ==========
POV Даниил
Она не заплачет.
Не заплачет.
Колени разбиты в кровь.
Прыжки исполнены идеально. Проблемный бауэр побежден и Алина делает его так, что я подпрыгиваю на месте от гордости.
Две минуты и программа будет завершена.
Осталась одна дорожка.
Одна минута — вращение.
Что-то в ней щелкает, на лице появляется то самое угнетенное выражение.
Я до боли в руках сжимаю салфетницу.
30 секунд.
Алина падает на колени с элемента бильман* и еще какое-то время катится по льду, он нещадно рвет прочные колготки.
Мгновение и музыка заканчивается. Все, что я вижу, это ободранные колени и полные слез глаза. Я знаю, что ее так сильно расстроило. То, что она не смогла справиться с программой. Но это не так. Программа исполнена чисто, без нареканий. Но в тот момент на бильмане Алина снова вернулась в удручающее расположение духа.
Зал аплодирует стоя. Молодежь ликует. Драконы — популярная у них группа и прокат Алины был безупречен.
Девушка поднимается и кланяется. Выдавливает дежурную улыбку.
И не плачет.
— Она действительно свалилась с бильмана? — не понимает Этери, — у девочки проблемы.
Проблемы у всех нас, потому что не можем уберечь ее.
— Ей нужен врач, — говорю я, ни разу не ослабив хватку на салфетнице.
— Это тебе врач нужен, — заявляет она, — психиатр, пожалуй. Зеленкой и сам смазать сможешь, а вечером я направляю ее на обследование к Котову.
Алина выходит на твердый пол и тянет руки ко мне. Я только и могу что пялиться на ее колени. Она тянется за салфеткой.
— Умница, Алина, — шепчет Этери, — для первого проката программы — это идеально. Бильман — ерунда.
Алина замирает и смотрит на Этери, словно ту похитили инопланетяне и подменили.
Ерунда? Идеально? Я понимаю почему она так сказала, но Алина нет. Для Алины — это поддержка, то, что нужно. Этери обнимает девушку и уходит.
— Садись, чемпионка, — вздыхая, говорю я.
Дальше катает свою программу Алёна.
Алина садится и показывает колени.
— Я проиграла, — заявляет она, пока я достаю салфетки.
— Этот прокат не на баллы.
— Я проиграла себе. Думала дело в Кармен. Сорваться на вращении и раскромсать колени-позор! А впереди чемпионат мира. Мира!
Я спокоен. Я не сорвусь.
Наверное.
Хочется хорошенько ее встряхнуть с вопросом «да что с тобой?!». Но вместо этого я дорываю колготки и прикладываю к колену салфетку. Она окрашивается в красный. Здорово же ее пронесло по льду, ничего не скажешь.
— А я горжусь тобой.
— Вы всегда так говорите, Даниил Маркович.
— Я всегда горжусь тобой.
Она молчит.
— С сегодняшнего дня будут жесткие тренировки для тебя и Жени, — говорю я, — но тебя я могу отпросить…
— Нет! Ни в коем случае. Я справлюсь и колени совсем не болят.
Я надавливаю специально посильнее и она вскрикивает, бьет меня по рукам и мы смеемся.
— Видеорепортаж для инстаграма Даниила Глейхенгауза! Избиение учениц после прокатов, — с довольной улыбкой заявляет Женя, снимая нас на камеру. — Как фанатам Алины такое понравится?
Я делаю умное (пытаюсь, по крайней мере) лицо и говорю:
— А после тренировки обязательные приватные наказания.
Женя поспешно вырубает камеру, а Алина стремительно краснеет.
Я понял, что сказал только спустя какое-то время. Поэтому, чтобы разрядить обстановку, делаю селфи с девушками.
Алина уже улыбается и мы готовы открыть голодные игры на ледовой арене Хрустального.
POV Алина
Даниил не кричит.
Он орет.
Такое бывает, когда Этери занимается другими, а я, ну… я не делаю того, что он требует в миллионный раз.
Это не моя вина. Не сегодня. Но я покорно принимаю это… приватное наказание.