— Я не возьму с вас ни цента. Это мои извинения за данный инцидент.
Погода располагала продолжить прогулку, и от чего-то сегодня мысль о квартире, которая встретит её полной тишиной, навевала грусть.
— Ладно, только если это не займёт много времени. У меня ещё дела, — согласилась она.
Наблюдая за работой художника, Селена поняла, что когда Берт рисовал, он отключался от всего мира. Кроме кисти, холста, красок и натурщицы больше ничего не существовало. Понятно, почему ребенок бегал по парку без присмотра. И тем не менее это было безответственно с его стороны.
— Долго ещё?
— Не очень.
Случайно, а может и нет, кисть чуть не выпала из рук Берта. Он успел поймать ее, но вот о лице Селены, которое теперь забрызгано краской, не подумал.
— Какого хрена?! — прошипела девушка и подскочила со своей невысокой табуретки.
— Извини, я не специально. Мия, поддержи пожалуйста, — Берт передал кисть девочке, а сам вооружился влажными салфетками и подошёл к Селене вплотную.
Он промокнул кончиком ярко-красную краску на женской щеке и принялся аккуратно вытирать ее. Селена застыла и напряглась всем телом. Берт и Мия точно были родственниками. Взгляд зеленых глаз невольно опустился на губы мужчины, стоявшего непозволительно близко. В горле встал ком. Селена тяжело сглотнула.
— Спасибо, достаточно, — она отступила на шаг назад.
Судорожно покопавшись в кармане, Селена достала свою визитку и протянула ее Берту.
— Вот, отправите портрет по этому адресу. Мне уже пора. Давно. Пока.
— Может проводить? Мы как раз собирались с Мией…
— Нет, не нужно. Мне правда пора, — Селена быстрым шагом направилась к выходу.
До ее ушей донеслось его короткое: «До свидания».
***
Образ мужчины не отпускал Селену всю ночь. Она ворочалась, раз за разом взбивала и переворачивала подушку, крутила одеяло. Ей было то слишком жарко, то холодно, а то и неудобно совсем.
— Черт, — выдохнула Селена в темноту.
— Черт бы тебя побрал, Берт. Что ж, похоже, придётся идти на работу невыспавшейся.
Так и получилось. Селене удалось заснуть за час до трели будильника. Пришлось прибегнуть к хорошей порции макияжа, чтобы спрятать следы бессонной ночи. Прямо как…
— Нет!
Кисточка с грохотом опустилась на трельяж. Поправив волосы и убедившись, что выглядит достойно, Селена отправилась на работу.
«Мне никто не нужен. Мне никто не нужен. Мне никто не нужен.»
Девушка проговаривала про себя каждодневную мантру и не особо вслушивалась в смысл песни итальянской рок-группы. Лютые пробки, в которых Селена простояла добрых полчаса, и вот, наконец, она оказалась в своей обители.
В кабинете на столе ее ждали два стаканчика бодрящего американо, одного Селене всегда не хватало, вчерашний отчет, который, судя по внешнему виду Амели, она делала всю ночь, комплимент от здешнего детектива в виде бутылки хорошего вина и… И все.
— Амели, зайди ко мне.
Только Селена успела проговорить это в трубку офисного телефона, как голова помощницы просунулась в дверной проем. Неужели подчиненная выучила, что Селена не терпит задержек и отлагательств?
— Звали?
— Да. Скажи, а помимо этого, — она рукой показала на содержимое своего стола, — мне больше ничего не приходило? Может доставка?
— Нет, это все. Вы еще что-то ждете? Наверное, курьер в течении дня завезет. Утро же.
— Можешь идти.
Дело шло к вечеру, а заветного курьера с портретом на пороге не предвиделось. Отложив бумаги, Селена потерла глаза и глубоко выдохнула.
«Интересно, он еще не закончил?»
Она тут же одернула себя:
«Мне все равно.»
Время показывало половину седьмого, а это означало, что Селена снова задержалась на работе. Сложив договора на строительство новых мостов в ящик, девушка стала собираться. Улица встретила ее прохладным ветерком и…
— Твою мать! — крикнула Селена и подскочила на месте.
А вот и предмет ее бессонной ночи. В его глазах все так же поблескивало озорство, а на губах растянулась кошачья улыбка.
— Привет, я не хотел тебя напугать.
Селена скривилась. Кончики пальцев стало покалывать от злости.
— Если бы ты не хотел, то не подкрадывался бы как маньяк. И я не испугалась. Просто, чтобы ты знал. Пришел отдать обещанный портрет?
Берт молчал, рассматривая ее лицо. Есть люди, которые годами выстраивают нужный им образ. Именно образ, а не суть, будут видеть окружающие. Но Берт был одним из тех, кто рушил возведенные стены и изучал настоящее.
— Я еще не закончил и без тебя вряд ли смогу. Мне нужно видеть, чтобы рисовать.
— Фотку скинуть?
— Не смотреть, а видеть. Это разные вещи. Мне нужно понять, кого я рисую, только тогда портрет получится по-настоящему живым. Как насчет беседы за чашкой чая?
— Размечтался. И я предпочитаю кофе.
Если вы когда-нибудь слышали тот самый разочарованный вздох и видели в этот момент выражение лица собеседника, то знаете, что в такой ситуации отказать невозможно. Все ваше нутро переворачивается и говорит, какая же вы бессердечная сука.
Селена втянула носом аромат свежесваренного кофе. Этот напиток пахнул слишком прекрасно. На работе девушка поесть не успела, поэтому вдобавок к кофе она заказала себе шоколадные пирожные. Нормальной едой это не назовешь, но голод сбить поможет.
— Так почему проектирование мостов?
Берт взял себе то же самое.
— А почему рисование в парке? Не поверю, что в колледже искусств вас учат для этого. И кстати, ты не притронулся к американо.
— Да, он слегка горьковат, — Берт отодвинул от себя стаканчик, показывая, что пить не будет.
— У меня погибли родители. Они оставили маленькую сестру у меня на руках. Нам с ней нужно было на что-то жить, поэтому я нашел себе работу в одном из цветочных магазинов, а в свободное время стал подрабатывать в парке. У меня нет образования, но ни я, ни моя младшая сестра ни в чем не нуждаемся. А у тебя какая история? — мужчина сложил руки в замок и оперся на них подбородком.
— Закажи тогда чай себе.
— Эй, не увиливай, я же рассказал.
Селена откинулась на спинку стула и устало потерла глаза.
— Я потеряла родителей, когда была ребенком. Братьев и сестер у меня нет. В четырнадцать меня отправили в детский дом, где я и просидела до своего совершеннолетия. Опекуны в основном выбирают детей помладше, а до подростков им дела нет. Честно говоря, я сама не хотела. Повзрослев, пошла работать и встретила, как мне казалось, своего человека, но наши с ним пути разошлись. Я прорубила себе дорогу в бизнес. Со мной считаются, меня уважают, я ни в чем себе не отказываю.
На душе стало значительно легче.