2010
Мартель… по чуть-чуть
Сейчас с тобой задёрнем шторы – и мир для нас двоих исчезнет. Мартель? давай откроем, что ли – и по чуть-чуть… от всех болезней. Наш счёт давно уже исчислен и обнулён… не надо сдачи. Ты помнишь? я любила Пристли… а ты меня. Нет, я не плачу, я, знаешь, всё уже забыла.
Да ты замёрз! пришёл согреться? На улице сегодня стыло… а, может, это мёрзнет сердце? Ты помнишь, как светила лампа, толкая тьму? Не растолкала… и проиграла тьме бесславно. Что ж… не хватило ей накала.
Давай ещё слегка накатим, простим друг другу безоплатно. Мне вдруг привиделось некстати, что стрелки крутятся обратно, что тишина залечит раны, сотрёт морщины и потери – и станет всё для нас, как раньше…
Не веришь? Да и я… не верю.
2011
С нежность
Я понимаю это небо в круженье медленных снежинок, пульсацию моих прожилок и стон натянутого нерва. Всю эту жизнь я понимаю, не понимая ни на йоту… а снег идет в сиянье плотном от горизонта и без края… и я ловлю губами счастье и мимолётностей сплетенье, и прошлого слепые тени, и этой жизни сопричастье.
И я ныряю в эту снежность, как в млечный свет. Как в сон. Как в детство. И на ступеньках новых бедствий рисую вектор в неизбежность.
Я обернусь в последнем шаге, сожму тебя в своих объятьях – и отпущу… будь счастлив.
Кстати! смотри, взлетает снежный ангел…
2011
Мы выжили с тобой…
Скольжение любви по краешку сознанья… В неясности теней резвится первый квант, сплетая явь и сон на предрассветной грани. Ты рядышком сопишь – и я опять жива.
А время – шарлатан, и ничего не лечит. Мы выжили с тобой настойкою любви. Мы шли кружным путём на встречу не по встречной, но сжалился Господь – пространство искривил. В зеркальности любви – разорванное небо, прибитое к душе осколками из звёзд. Из драных лоскутов мы выкроили нежность, из крошева звезды мы выстроили мост…
А что в повестке дня? холодное светило, взъерошенный прибой, безудержная синь, пульсация любви в линейности пунктира и совпаденье душ на временнОй оси…
2011
Беглец
Я тебя не хочу отпускать. Я тебя удержать не могу.
Развалился шалаш из песка на подтаявшем рыхлом снегу.
Только хлюпает жидкая грязь под подошвами грубых сапог.
Видно, выпали карты не в масть… или я неумелый игрок…
Ослепляющий яростный свет непроглядней любой темноты.
Разберу на молекулы бред и построю иные мечты…
Неевклидны движения душ, искривилось пространство в тебе.
Стало маетно в райском саду… коль решился на дерзкий побег.
Что ж, счастливой дороги, беглец… постарайся отмыть сапоги,
чтобы грязью растоптанных лет не испачкать себя и других.
Я тебя не могу удержать… да, пожалуй, уже не хочу.
Не поверишь, мне больше не жаль… ну, за новую жизнь, по чуть-чуть.
2011
Ветреное
Зима кружится сукою у ног, запенивает стылые барашки… Бессмысленно вцепляться в день вчерашний – безжалостно его проглотит ночь. И будут падать звёзды за окном, и разлетаться в легкие кристаллы… сугробы снежных звёзд. Мы перестали смотреть в глаза друг другу. И темно отныне в наших дымных зеркалах.
А за окном поёт усталый ветер… неужто хватит силы до рассвета? Наверное, побился об заклад, что сможет разогнать толпу теней и подсказать ненужные ответы. Мне ветер пропоёт: надежды нееет… и веры нееет…
Да кто ж поверит ветру…
2011
Предел терпения
Ах, это ты? глазам своим не верю!
Принёс лимон, улыбку и коньяк.
Вчера ушел, в сердцах шарахнув дверью –
Я думала, обвалится косяк.
Забрал часы, трусы, зубную щётку,
рычал, плевался, челюстью скрипел
и разорялся прямо до икоты
о том, что есть терпению предел!
что ты дошёл до этого предела!
Но ты же, милый, сам туда попёр,
без компаса, решительно и смело –
и налетел на каменный забор.
Ведь ты же видел, там висят таблички
«Проход закрыт» и «Не влезай – убьёт!».
Не изменяя пагубной привычке,
ты поступил как раз наоборот.
Бодал непрошибаемую стену,
пытался закарабкаться наверх.
Входи уж… пожалею, непременно.
Да понимаю – больно. Смех и грех.
2011
Бесслёзное
Она о чём-то плакала… о чём?
бесслёзно, незаметно и беззвучно…
И безнадёгой распластались тучи,
от них мозжит проклятое плечо,
а в щели слишком дует из окна
ненужностью, болезнью и печалью,
и холодно душе в дырявой шали –
морозит застарелая вина…
Она молилась, глупо и смешно,
бессвязно, горячо и неумело.
Наивная мольба её летела
в беззвёздную простуженную ночь.
О чём молилась? плакала о ком?
то ведает единственно Всевышний.
Вот только Он безверия не слышит.
И тает валидол под языком…
2011
По следу
Я шла по следу за тобой, я чуяла – ты где-то рядом. Витала в воздухе любовь и шкуру ворошила рябью. Ты был хитёр, ты путал след… но ведь и я не лыком шита. Твой отпечаток на земле нас повязал незримой нитью. Отчаянная круговерть не уведёт меня от сути. Мой чуткий и сторожкий зверь, ты не уйдёшь от гончей суки. Мне предназначен этот след, в азарте взлаиваю сладко… Я нагоню тебя, беглец, вцеплюсь в тебя любовной хваткой.
Будь проклято моё чутьё! ты не укрылся от погони… Предсмертно вскинуто ружьё в чужих безжалостных ладонях…
2011
Песочное
Тревожный стук безбашенных часов особенно заметен ближе к ночи, и слышится, как время камень точит, перетирая крошево в песок. Бесцветная прозрачная печаль, как бриллиант в воде, неразличима. Дороги привели к воротам Рима, но на воротах крепкая печать.
Рассыплется песочная строка невзрачной горсткой мимолётных истин. Открытый счет с рождения исчислен, но не спросить итоги у песка.
Куражится пространство за окном… а, может быть, мне это только снится? Там, на балконе, вялая синица колотит клювом мёрзлое пшено. Как жаль, что я не в силах приманить к кормушке белоплечего орлана…
А он парит над склонами вулкана и слушает, как точится гранит…
2011
Бомжик
Вчерашний бомж, расставшись с батареей, грохочет миской с раннего утра. Не обожрался бы до диареи… он думает, что здесь кошачий рай. Худющий, от рождения голодный, бесправно помяукал в нашу дверь.