К арестованным бросились караульные, начали их расталкивать. Прокурор заявил:
— Не знаю, повесим остальных или нет, но Петр Велев будет болтаться на веревке…
— Я протестую, господин прокурор, — резко ответил ему защитник Петра. — Вы нарушаете один из основных принципов нашего законодательства и международного права — нельзя повторно судить человека за то, за что он уже был осужден…
Отзвучали речи прокурора и защиты. Председатель суда предоставил подсудимым последнее слово. Петр поднял цепи, сделал несколько шагов к судейскому столу.
— Я знаю, что вы меня убьете. Хочу, чтобы при иней казни присутствовал весь полк. Пусть солдаты видят, как буржуазия поступает с сыновьями народа…
После перерыва подсудимых снова привели в зал суда. Торжественно вошли прокурор и судьи. Все встали. Судьи заняли свои места, и председатель огласил приговор. Смертный приговор вынесли Петру Велеву и шестерым его товарищам. К смертной казни приговорили также Спаса Баталова и Георгия Каназирского, но, как несовершеннолетним, приговор заменили длительным тюремным заключением.
— Долой фашистское правосудие! — крикнул Петр Велев.
— Позор! Позор! — закричали и остальные.
Зазвенели цепи. Офицер из охраны закричал, пытаясь унять поднявшийся шум. Караульные набросились на осужденных с ремнями и прикладами.
— Господа судьи, прекратите издевательство! — призывали адвокаты защиты. — Вам придется отвечать за это!..
Председатель суда быстро собрал папки и покинул зал.
Так Петр получил второй смертный приговор. Других повесили, а он остался в живых. Его спасло одно обстоятельство. Незадолго до провала подпольной организации в пловдивских казармах в 1934 году под натиском общественного мнения вышел царский указ об амнистии, и первый смертный приговор Петру заменили пожизненным заключением. Но второй смертный приговор ему вынесли за ту же самую деятельность и привести его в исполнение не могли, не нарушив указа об амнистии. Пока улаживали и преодолевали эту помеху, Георгий Димитров призвал всех честных людей на борьбу за спасение жизни Петра Велева и других осужденных на смерть коммунистов. В стране поднялась мощная волна протеста. Власти оказались вынуждены отменить смертные приговоры.
Петр провел в тюрьме восемь лет. Его выпустили в марте 1941 года и сразу же призвали на военную службу, чтобы он отбыл положенный срок воинской повинности. Весть о нападении гитлеровцев на Советский Союз застала его на службе в армии. В начале августа Петр ушел в подполье.
Городской комитет партии в Пещере предвидел, что вслед за Петром пойдут и другие, и подготовил в горах убежище. Никола Галанов, Славчо Гилин, Петр Мишев и другие пещерцы и брациговцы принесли с собой продукты, печку и домотканые одеяла.
Опали листья в лесу, и на Бараковской реке засверкал первый лед.
В Пещере и Брацигове в крестьянских домах затопили печи. К убежищу, где скрывался Петр, стали наведываться кабаны и волки.
24 ноября ночью Петр вернулся со встречи с брациговцами и прилег на пары отдохнуть. Он укрылся одеялом и заснул. За порогом повалил мокрый липкий снег.
На рассвете тайник окружили полицейские. Их было человек пятьдесят. Петр сквозь сон услышал их шаги, а потом разговор.
— Где-то здесь… — узнал он голос лесника. — Я видел, как он тут проходил…
Петр схватил пистолет и бросился к выходу, ведущему к реке. Недалеко от него промелькнули силуэты полицейских. Пригнувшись, они устремились к его убежищу. Тогда Петр вернулся и пополз к запасному выходу. Он вышел из-за валунов в двадцати метрах от леса.
— Вот он!.. — заметил его один из полицейских, но Петр выстрелил в него из пистолета, и тот исчез среди высоких камней.
— За мной, товарищи! — крикнул Петр и разрядил обойму в мелькающие силуэты.
Полицейские, поверив, что Петр не один, не знали, откуда могут выскочить другие. Петр воспользовался их растерянностью, побежал к лесу и скрылся в ближайшей ложбине.
Они бросились по его следам на мокром снегу, следы довели их только до реки — дальше Петр шел по воде.
Летом 1942 года Батакский отряд разбил лагерь под большой, нависшей над крутым склоном скалой. От солнца она сильно нагревалась, а ночью, когда остывала, покрывалась росой. Под ней сияла черная и глухая пропасть, а дальше начиналась Чепинская котловина. Днем она скрывалась в мареве, а ночью села тревожно мигали своими, далекими огоньками.
Однажды утром мы с двумя товарищами вернулись со встречи с паталенскими помощниками партизан и застали в лагере Петра Велева и Георгия Кацарова, посланцев Кричимского партизанского отряда. Они пришли с предложением объединить наши силы.