— А какие они, фашисты? Звери? Черти?
— А ты видел черта? Что мелешь ерунду!
— Маленькие вы еще совсем, несмышленыши. — Дядя Микола вздыхает, поднимает голову. — В том-то и дело, что фашисты не звери и не черти с рогами, а обыкновенные люди-немцы. И конечно, не все немцы фашисты. Фашисты — это те, кто заставляет свой народ воевать с другими, грабить, убивать.
— А зачем? — возмущается Илюшка.
— Затем, что фашисты хотят подчинить себе весь мир, хотят всех заставить работать на себя.
Нам не все понятно, что говорит дядя Микола, и мы пристаем к нему с расспросами.
— А вы видели фашистов? Хоть на картинке. А они сильнее нас?
Дядя Микола усмехается невесело:
— Не видел, ребятки, но скоро увижу. А кто сильнее — посмотрим. Теперь надо повестки ждать. Получу и уйду на фронт.
— А что это — повестка?
— Бумага такая. На войну зовет.
— И нам ее пришлют? — допытывается Лешка.
— Ну, вы малы еще. Отцам и старшим братьям наверняка повестки придут.
— Жалко, что малы, — вздыхают ребята, — а то бы мы им показали! Ну, ничего, вырастем еще.
— Нет уж, пока вы вырастете, война кончится, — дядя Микола тяжело поднимается и медленно бредет вдоль озера.
Ребята притихли. Каждый занят своими мыслями, невеселыми.
Со стороны деревни бежит женщина — тетя Христина, жена Миколы. Поравнялась с нами. Крикнула на бегу:
— Ребята, беда-то какая! Господи!
Тетя Христина догнала мужа, бросилась к нему, припала и заголосила жалобно.
У нас у всех защипало глаза. Никогда не видели, чтобы так плакали взрослые. Не сговариваясь, мы все бросились к табору. Остановились и молчим. Дядя Микола успокаивает жену.
— Ну, хватит, хватит. Догадываюсь, почему прибежала. Повестка пришла, да?
— Сегодня же, — давясь слезами, прошептала тетя Христина.
— Ну, что же, сегодня так сегодня! — Дядя Микола погладил жену по голове, как маленькую. — Держись молодцом, все будет хорошо, вот увидишь! Верь мне! Слышишь!
Тетя Христина подняла голову и даже улыбнулась сквозь слезы. Дядя Микола повернулся к нам.
— Павел! — обратился он к Пашке, словно ко взрослому. — Ты постарше, посильнее, опять же пионер. Доверяю тебе стадо, а завтра правление найдет другого пастуха. Идет?
Пашка аж побледнел от гордости и волнения. А дядя Микола крепко пожал ему руку и нам всем тоже. Никогда еще взрослые не подавали нам, малышам, руки, а тут сам дядя Микола… Мы даже растерялись и испугались немножко. Да, видимо, война — это действительно что-то страшное и серьезное.
Тетя Христина медленно побрела к деревне, а дядя Микола все стоял, не уходил. Смотрел на озеро, лес, потом сказал нам:
— Ну, так хорошо пасите стадо, надеюсь на вас!
— Не беспокойтесь! — хором закричали ребята.
Ушел дядя Микола, а мы все молчаливо сидели у табора. Какое уж тут веселье!
— Мой отец, может, тоже повестку получил! — вдруг сказал Петя. — Уедет и не попрощаешься! Я побегу.
— И я…
— И я…
— И я…
— А как же стадо? — вспомнил кто-то.
— Пашке же поручили, вот пусть он и пасет.
— Разве одному справиться?
Пашка говорит спокойно, уверенно:
— Идите, идите, я без вас обойдусь.
Надо же! За несколько минут так изменился человек!
— А ты, Петя, побудь со мной, ты же не маленький, — остановил он Петьку, но Петька хнычет, размазывая слезы:
— А если отца без меня заберут?
Пашка махнул рукой.
Все убежали, только пятки засверкали. Остались мы втроем — Пашка, Лешка и я.
— А наш учитель тоже, наверное, уйдет на войну, — вдруг сказал Лешка.
— Конечно, уйдет, все взрослые мужики уйдут.
— Вот хорошо-то будет!
— Это почему же?
— Учителей не будет, и в школу ходить незачем!
— Мне хочется учиться! — говорю я. — А ты, выходит, неучем останешься?
Пашка вдруг разозлился и накинулся на Лешку:
— Сматывайся отсюда, болтун, надоело твои глупости слушать! Постыдился бы в такой день! Дурак и есть дурак.
Лешка замолчал, сгорбился виновато. И правда, дурак, о чем мечтает!
Мы молчим, прислушиваемся: из деревни ветер доносит слова старинной, я ее еще от бабушки слышал, солдатской песни:
…Откуда не возьмись набежали тяжелые темные тучи, закрыли солнце, и сразу стало холодно и зябко.
Мы прижались друг к другу. Я к Пашке, Лешка ко мне. Так-то теплее, вместе.
2
Народу в нашей избе — не протолкнешься. Почти вся деревня собралась. Каждый день приносят повестки, мужиков в деревне почти не осталось. Сегодня мы провожаем на фронт отца. Мама, грустная, бледная от волнения, ставит на стол домашнее пиво, обносит тех, кто не уместился за столом. Разговоры теперь только о войне, о злодеяниях фашистов — никого не жалеют гады, ни стариков, ни детей. Женщины жмутся к стене, молчаливые, подавленные. Мы, ребята, крутимся в избе, то и дело нарываясь на толчки и подзатыльники взрослых. Старенький дед Юлдусь вовсю старается развеять тяжелое настроение за столом. Обычно он хоть кого насмешит своими россказнями. Все самые смешные и несуразные истории в деревне обязательно случаются с дедом Юлдусем.