Но это было только начало. Потому что вслед за ними приплыло еще двадцать четыре гиганта.
А потом на головы финнов обрушились бомбы. Много бомб. Девяносто тысяч килограмм!
А пару часов спустя еще семьдесят тысяч! Которые высыпали сто двадцать скоростных бомбардировщиков.
А назавтра все повторилось. И еще. И снова. И опять. Не смотря на ухудшение погоды. И хотя теперь ТБ бомбили поодиночке, а СБ – звеньями, легче от этого финнам не стало. А даже наоборот. Потому что теперь бомбы сыпались безпрерывно. Сутки напролет. Не оставляя времени на тушение пожаров и спасение людей из-под завалов.
Впрочем, к этому времени, гореть в Рованиеми было уже нечему, а спасать некого.
7. Кто под красным знаменем… Мурманск, середина декабря 1939 г.…К полудню шестого декабря ужасный шторм, бушевавший в Баренцевом море несколько суток подряд, стал стихать. Волнение упало до четырех баллов. Суровый Бог северных ледовитых морей получил свою жертву. И успокоился. На какое-то время.
Приказом командующего флотом флаги на всех кораблях и судах СФ были приспущены. В память о тридцати пяти краснофлотцах и командирах, погибших два дня назад во время неудачной операции по спасению эсминца 'Сокрушительный'. И еще тридцати восьми североморцах, членах экипажа сторожевого корабля 'Бриз', затонувшего сутки спустя недалеко от маяка Сеть-Наволок…
Причиной гибели 'Бриза' стал двенадцатибалльный ветер, штурманская ошибка и снежный заряд, скрывший огни маяков. Сторожевик возвращался в базу после проводки конвоя, опасно приблизился к берегу и был выброшен пятнадцатиметровой штормовой волной на камни.
С корабля сразу же сообщили в штаб флота о случившемся. Мгновенно были оповещены особый отдел флота, дивизион пограничных сторожевых кораблей, бригада эсминцев, бригада подводных лодок, охрана водного района, управление тыла флота, ЭПРОН и все корабли, находящиеся в море. К месту аварии немедленно вышли сторожевик и буксир. С батарей Мурманского УР на берег по тревоге были отправлены бойцы для оказания помощи.
Но, несмотря на принятые меры, спасти никого не удалось.
В двадцать ноль девять 'Бриз' налетел на камни. В двадцать один пятьдесят – разломился. В двадцать три пятьдесят пять все было кончено…
Когда корпус переломился, часть команды успела перейти на нос. А те, кто не успел, в отчаянии стали прыгать в ледяные волны. И погибли. Все. А море продолжало добивать искалеченный корабль. Огромные водяные горы с ревом обрушивались на 'Бриз' одна за другой. Через несколько минут нос оторвался и стал погружаться. Вместе с уцелевшими. В двадцать два восемнадцать к месту аварии подошел тральщик? 898, в двадцать два тридцать – сторожевик 'Град', которые приступили к спуску шлюпок. Но из-за сильного волнения приблизиться к терпящему бедствие кораблю было практически невозможно. Час спустя над поверхностью беснующегося моря виднелась лишь рубка, на которой оставался только один человек. Все остальные были смыты. А еще через четверть часа скрылась под водой и рубка…
За эти дни флот понес тяжелые потери. И хотя войны без потерь не бывает, у каждой из них имеется фамилия, имя и отчество. А какие – следователи разберутся.
Собственно говоря, уже разобрались. Потому что все арестованные, включая бывшего члена военного совета флота бригадного комиссара Кулакова и командира эсминца 'Сокрушительный' капитан-лейтенанта Курилеха, на первом же допросе дали исчерпывающие показания и полностью признали свою вину.
А война шла своим чередом…
Не задолго до полуночи на пирсе Главной базы Северного флота были построены почетный караул и флотский оркестр. Караул переминался с ноги на ногу. А музыканты прятали лица от пронизывающего ветра и грели руки под мышками в ожидании команды своего капельмейстера. Который, не замечая холода, неотрывно смотрел на начальника штаба флота. Опасаясь пропустить нужный момент. И вообще. Опасаясь.
Но не потому, что там, рядом с начштаба, стоял сам комфлота. А также начальник Управления НКВД по Мурманской области… И поэтому тоже, конечно! Но не только…
На пирсе находился сам товарищ Мехлис! Член Центрального Комитета ВКП(б). Начальник Главного политуправления РККА. Замнаркома обороны. Армейский комиссар первого ранга. Член военного совета Северного фронта.
А еще там находился командарм первого ранга Жуков. Комфронта. О котором по гарнизону ходили не менее жуткие слухи, чем о Мехлисе.
Старлей до сих пор не мог придти в себя от тяжелого стального взгляда, скользнувшего сквозь него несколько минут назад. Когда командарм, разминаясь после машины, прошелся по причалу.