В связи с военным временем, отсутствием на борту коронованных особ и прочих официальных лиц, а также совершенной секретностью, от салюта наций по взаимному согласованию было решено воздержаться. Ограничившись исполнением гимнов и поднятием государственных флагов.
Едва закончилась швартовая суета, и на берег скатился трап, флотский оркестр грянул 'Хорст Вессель'. Почетный караул вытянулся и взял 'на кра-ул'. А остальные встречающие вскинули руки к папахам, отдавая честь красному флагу со свастикой.
Затем в исполнении судового оркестра 'Гнейзенау' прозвучал 'Интернационал'. Вдоль парадного строя, одной рукой придерживая кортик, а вторую приложив к высокой фуражке с двойным рядом золотых дубовых листьев по козырьку, прошагал сухощавый адмирал в длинной черной шинели с синими отворотами и крестом на шее. И сошел на пирс. В сопровождении командира корабля и офицеров походного штаба.
Вильгельм Маршалль был одним из самых опытных военных моряков Германии. Во время предыдущей войны ходил на линкорах, затем командовал подлодкой. Потопил несколько кораблей и получил 'Голубого Макса'. В послевоенные годы капитан цур зее Маршалль был начальником штаба морских операций. Затем командовал броненосцем 'Адмирал Шеер'. В тридцать шестом году ему дали контр-адмирала и назначили командующим броненосцами. Командующим флотом он стал чуть более месяца назад. А полным адмиралом – на той неделе. За потопление 'Равалпинди'…
Линейные крейсера 'Гнейзенау' и 'Шарнхорст' были самыми крупными боевыми кораблями Кригсмарине (полное водоизмещение – тридцать семь тысяч триста тонн; длина – двести тридцать пять метров; скорость – тридцать узлов; дальность плавания – десять тысяч миль четырнадцатиузловым экономическим ходом; главный броневой пояс и боевая рубка – триста пятьдесят миллиметров, верхняя бронепалуба – пятьдесят, нижняя – сто пять миллиметров; вооружение – девять десятидюймовых орудий в трех башнях, двенадцать сто пятидесяти и четырнадцать сто пяти миллиметровых орудий, шестнадцать тридцати семи миллиметровых зенитных автоматов, а также три гидросамолета).
О таких кораблях в своем составе Северный флот (который флотом назывался лишь из политических соображений, так сказать, на страх врагам!) пока еще мог только мечтать.
И хотя на заводе номер четыреста два в Молотовске (который после выхода на проектную мощность должен был стать крупнейшим судостроительным предприятием в мире) со дня на день планировалась торжественная закладка линейных кораблей 'Советская Белоруссия' и 'Советская Россия' (водоизмещение – шестьдесят пять тысяч тонн; вооружение – девять четырехсот шести миллиметровых орудий в трех башнях и т.д.), от их закладки до спуска на воду, не говоря уже о вступлении в строй, должно было пройти несколько лет. А британские линкоры могли появиться в любой момент. И противопоставить им, акромя минных полей (которые можно разминировать) и береговых батарей (которые можно разбомбить), было нечего!
До того как…
Командарм первого ранга Жуков живьем такого большого боевого корабля еще ни разу не видел. Будучи полным и окончательным кавалеристом. Но. До глубины души был поражен его мощью.
Мехлис часто бывал на КБФ. Так что мог сравнить неповоротливые и тихоходные балтийские дредноуты с этими океанскими хищниками. Поджарыми и мускулистыми, как и положено настоящим хищникам. Оценил он и главный калибр. По достоинству. Как старый артиллерист.
Флагман второго ранга Дрозд тоже неплохо разбирался в артиллерии. Особенно в корабельной. А еще, по долгу службы, читал разведывательные спецсообщения о новых двухсот восьмидесяти трех миллиметровых крупповских орудиях SKC/34, которые были разработаны специально для этих кораблей и обладали огромной мощью и дальностью стрельбы (вес снаряда – триста тридцать килограмм; дальность стрельбы – двести двадцать кабельтовых; скорострель?ность – один выстрел каждые семнадцать секунд). И пробивали тринадцатидюймовую броню на дистанции более восьмидесяти двух кабельтовых.
С прибытием такого подкрепления (которое, в случае англо-французского нападения по-любому в стороне не останется!) устойчивость минно-артиллерийской позиции у входа в Кольский залив возросла многократно. Более того, стала фактически непреодолимой! Для тех сил и средств, которые Антанта реально могла выделить для обеспечения десантной операции…
В это же самое время этот же самый вопрос обсуждался двумя тысячами километров южнее. В кабинете народного комиссара обороны Советского Союза.