— Эта боль никогда не угаснет, — признал мужчина, поднимаясь и приблизившись к юному эльфу, — Однако когда-нибудь и она может отступить.
— Когда? — усмехнулся Динэ, уже не пытаясь скрывать чувств. Не от кого.
— В день, когда родится твой собственный сын.
Динэ ошеломленно вскинул на него голову.
— У тебя будет шанс исправить чужие ошибки и сделать свои, — мастер Фейт с полуулыбкой смотрел в распахнувшиеся глаза, и видел, что его поняли.
Жить лишь тенями прошлого — одна из самых страшных ошибок! Диниэр снова отвернулся, но плечи расправились: возможно, тяжесть на них и не стала меньше, но он твердо помнил, что сильнее. И тем более, не один, — больше нет! Никогда…
Наверное, свернувшееся в груди тепло, — означает именно это.
— Вы — не ошиблись!! — уверенно произнес Диниэр, тут же смутившись от своей выходки, — Во всяком случае, в главном…
Ответом стал легкий смешок: горячность, с какой это было сказано, и правда была трогательной.
— Спасибо! Динэ… — маг заговорил уже о другом, — Комната оплачена, на всякий случай я оставляю немного денег и оружие. Ты очнулся и вполне хорошо себя чувствуешь, поэтому мы с леди уходим прямо сейчас. Ты знаешь куда, и тебе там быть не стоит.
Дамон жестом отмел все возможные возражения, замечания и вспышки негодования.
— В происходящем твоей вины нет. Ты сделал достаточно, а в следующий раз я могу не придти вовремя. Пойми меня и…
— И не вешай на шею еще одну заботу… — горьким шепотом закончил Диниэр, хотя и сам не мог сказать, почему эти слова вдруг показались ему самым унизительным из того, что случалось с ним за всю жизнь, — Я не 'мальчик'!! Хотя… по сравнению с Вами…или с отцом… это на самом деле так!.. Но я — Страж! Я умею и могу очень многое. И Ингер… она… я… и…
Запнувшись, Диниэр потупился, окончательно переставая узнавать себя: он никогда не позволял себе говорить таким тоном, бросаться упреками, не говоря уж о том, кому именно. Если в мире, после того, как он окончательно перевернулся и превратился в бедлам, он еще хоть что-то понимал, то в себе — давно терялся абсолютно и безвозвратно!
— Динэ… — Владыка Башни, Черный лорд Дамон Фейт невесомым движением направил подбородок юноши вверх, разворачивая к себе, — Именно, ты — Страж, а не истеричный комнатный сопляк, начитавшийся рыцарских романов! Не думаю, что мы с Форианом ограничимся беседой. Если я сейчас потребую отчета о твоей физической форме и готовности к заданию, что ты мне скажешь?
Диниэр молчал, признавая его правоту, уши предательски горели.
— А кроме того, все, что возможно на данный момент — ты и твои сородичи между собой уже выяснили. Хватит! Новые вопросы и новые ответы способно дать только время, и для этого оно должно у тебя быть. Поэтому, единственное, что тебе сейчас стоит делать — это дать себе возможность набраться сил. В прямом и переносном смысле!
— Мастер… — в горле застрял комок, и Диниэр вымучено улыбнулся.
Мужчина не удержался от вздоха и сменил тон строгого наставника на прежний:
— Динэ, возвращайся в Винтру к Лизелле. Я знаю, что такая метка, — он дотронулся до неразличимого в полумраке символа, — Не дается только за происхождение или красивые глаза. Я не умаляю твоих знаний, умений и достоинств, но этот бой уже не твой! Возвращайся. Да и Сивилл все время о тебе спрашивал…
Сердце оборвалось куда-то вниз. Диниэр застыл, беззвучно проговаривая имя.
— Сивилл…
— Да, — подтвердил Дамон, — Он просил меня позаботиться о тебе, опасаясь, что твои сородичи причинят тебе вред.
Юношу затрясло. Глаза казалось, даже засветились в темноте, такое в них было напряжение.
— Он… он… жив?! — выдавил он заикаясь.
На лице мага отразилось понимание.
— Жив! И беспокоится о тебе не меньше, чем об Ингер.
Диниэр спрятал лицо в ладонях и ткнулся лбом в пыльное стекло.
— Динэ, — сильные руки легли на вздрагивающие плечи, — Ты не виноват, что Сивилл был ранен! Как бы ты смог помешать Стражам?
— Не знаю… Я должен был что-то сделать!! — глухо прошептал юноша.
— Возможно. Но скажи это ему, а не мне!
— Скажу… — согласился Диниэр, в изнеможении наваливаясь на широкий подоконник. Хотелось сползти на колени и целовать магу руки, останавливало только то, что реакция на подобное выражение благодарности врядли была бы положительной, — Спасибо, мастер…
— Хорошо. Хватит разговоров, а то ты едва держишься, — Дамон отошел к столу, — Я оставляю тебе еще и настой. Как только сможешь воспользоваться Путями, возвращайся.
— Да, мастер…
— До свиданья, Динэ, — за магом закрылась дверь, и эльф остался один.
Слабенький огонек дешевой ночной лампы едва разгонял густой мрак. Диниэр сидел на постели, обхватив колени руками и откинувшись к шершавой бревенчатой стене, и не отрываясь смотрел на маленькое колеблющееся пятнышко света. Ночь и тишина… Село спало после бурного дня, трудов праведных и неправедных, и даже с общей залы не доносилось ни звука, только где-то упорно скреблась мышь.
Странно, но еще совсем недавно он любил тишину и уединение. Когда можно было побыть наедине с собой, немножко расслабиться и хотя бы сдвинуть в сторону приставшую, набившую оскомину маску безупречного Стража, ученика, отпрыска уважаемого благородного рода, ведущего свое начало от легендарного Владыки Северный ветер.
Король Зима и Снежная королева, сидевшие на ледяном троне в ледяной башне, которую охранял белый дракон… Легенды были жуткими и чарующими, хотя и не объясняли каким образом у Хозяина Холода, чье дыхание или прикосновение замораживало все вокруг, и чью Силу едва выдерживал мир, могли появиться смертные потомки с вполне горячей кровью.
Забавно, но Диниэр любил запутанные предания и сказки о Властелине Снега и Льда, которому служили ледяные демоны. Наверное, потому, что в его жизни тепла тоже было мало.
Сейчас он едва удерживался от того, чтобы зябко не передергивать плечами. Тишина давила невыносимо, мрак покалывал виски тонкими иголочками и мохнатой лапой сжимал горло. Динэ вдруг понял, что на самом деле очень устал… И уже успел соскучиться по цветам под окнами, по негромким звукам просыпающегося дома по утрам, дразнящим ароматам кухни, вездесущим кошкам Ингер, неблагосклонно меряющим тебя высокомерным взглядом с твоей собственной подушки… Приветственным улыбкам, пожеланию доброго утра между делом, и помятому всклоченному Сивиллу, пол ночи убившего на выклянченную книгу о каких-нибудь рунах, а другие пол ночи на своего подопечного…
Сивилл… Этот долг отдать необходимо, — убеждал себя Динэ, выходя утром под любопытными и опасливыми взглядами. Было так страшно, что дрожали руки: страшно увидеть в разноцветных глазах презрение и отчуждение, — то, что Сивилл просил за него, еще не значит, что простил… На мгновение мелькнула мысль уйти куда-нибудь, просто сбежать, хотя идти ему теперь уже точно было больше некуда: призрачная надежда на возвращение в Альвэлинде, с которой он никак не мог расстаться, умерла и похоронена вместо него самого. Но это уж точно было бы настоящей трусостью, и Диниэр все же сосредоточился на Винтре.
Тяжесть в груди вначале немного отступила перед искренней радостью от его появления. Даже порог не удалось переступить: Мелисента, уронив очередной фолиант на пол, повисла на шее, повествуя как они с ума сходят от тревоги. Лизелла спасла полузадохнувшегося эльфа, но зато сразу же подвергла полному осмотру, комментируя едкими и емкими характеристиками Дивный народ в целом и отдельных его представителей, пока Райнарт дотошно выспрашивал у эльфенка самые мелкие детали: не то чтобы бывший герой чувствовал себя неудел, но находиться в стороне от основных событий противоречило его характеру.
Затем Диниэр, напичканный всеми возможными эликсирами, оказался перед угрозой быть насильно засунутым в мыльню, а затем в постель. Альтернативой экзекуции, а вернее ее началом, являлось скармливание спешно организованной расчувствовавшейся кухаркой матушкой Матти снедью, которой хватило бы на половину королевской армии! Все это было ново, дико для впервые столкнувшегося с подобным приемом эльфенка, но — одновременно очень приятно и не менее неловко. Динэ удалось вырваться только спустя около часа суматохи, и он осторожно проскользнул на второй этаж в комнату, отведенную раненому.