И эта безделица дурачила его все лето! Не стерпел Свистунов, шарахнул по стеклу подвернувшимся яблоком — оно и рассыпалось. Тихо, даже не звякнув. И так стало хорошо! Все четко, ясно и видно далеко-далеко. Одна Ирина Филипповна, одна бочка… Бедная, одинокая женщина, как же она одна все это перетаскает? Это ж такой груз, такая морока! Надо помочь. Вот обновит в окошке стекло, управится с последней яблоней и поможет…
Однажды, посетив в очередной раз свою фотовыставку, Никита Аверьянович почувствовал что-то неладное. Походил, повздыхал и понял — не стало его «Осеннего заката в промышленной зоне». Его почему-то сняли и «забили» место чем-то посторонним, даже не его работы. С чего бы это, по какой такой причине?
Побежал к вахтерам, к смотрителям, к администраторам — кто подменил? Не видели. Вернулся обратно, и тут его взяли под локоток.
— Вы Никита Аверьянович Свистунов?
— Свистуновым всю жизнь был. А вам чего?
Расстроенному и раздосадованному человеку было не до любезностей и долгих разговоров.
— Ну, чего вам? Нет у меня сейчас настроения беседовать на темы фотоискусства.
— Вы, смотрю, свою картину ищете?
— Не картину… Тут фотовыставка.
— Все равно. Не ищите, я знаю, где она.
— Вот интересно! И где?
— Пройдем со мной, покажу.
Они вышли, сели в машину и вскоре оказались в небольшом светлом кабинетике, на столе которого, прислоненный к настольной лампе, стоял его «Закат».
Это как же он сюда попал? И почему? Не соловей, не сорока, а именно это? С какой стати?
— А вы присаживайтесь. Есть необходимость поговорить.
— Поговорить и я большой любитель, но сейчас недосуг. Приходите на выставку, там и поговорим.
— Сядьте, Свистунов!
Этот командирский окрик Никите Аверьяновичу не понравился, он сколько-то потоптался перед своим «Закатом» и все же сел.
Молчал он. Молчал хозяин кабинета.
Долго молчал.
Заговорил медленно, с видимой неохотой, точно исполнял давно надоевшую работу.
— Этот снимок, гражданин Свистунов, вы давно сделали?
— Перед самым открытием выставки, — честно доложил он. И счел нужным добавить: — Я ведь в этом деле совсем новичок. Стал снимать только когда мне фотографический аппарат подарили. На юбилей.
— И когда это было?
— В самой середине апреля этого года, пятнадцатого числа.
— А до этого вообще, что ли, не снимали? — вскинул брови «командир».
— Не приходилось. Только мечтал.
— А в этом городе давно живете?
— С рождения. Постоянно. А что?
— Да то, гражданин Свистунов, что такой снимок можно было сделать лишь лет сорок-пятьдесят назад. И не здесь… Так вы, значит, в молодости выезжали все-таки. Куда?
— Никуда. Я даже, стыдно сказать, в столице никогда не был. А теперь вот захотелось.
— Для чего?
— Чтобы наплевать ей в глаза за некоторые ее подлости, — довольно хмыкнул Свистунов. Словно уже наплевал.
«Командир» опять помолчал, покатал в пальцах плохо заточенный карандаш, нехорошо усмехнулся:
— Такая возможность вам может скоро представиться. Побываете… А теперь еще раз вспомните, приходилось ли вам хоть на время покидать город? Именно в молодости. Подумайте, не торопитесь, времени у вас много.
Чтобы потянуть это время, Никита Аверьянович сделал вид, что натужно думает, однако думал совсем о другом. Куда его привезли? Кто этот суровый человек? Что ему нужно от него и его «Заката»? Взъелся, похоже, неслучайно.
— Ну и как, будем говорить?
— Вспомнил. Выезжал. В армию служить. Как раз молодым был.
— И где служили? — оживился допросчик.
— Все время в одном месте. Даже без отпуска.
— Где, Свистунов?
— На Северном Кавказе. Кстати, пока мы там служили, ни один Дудаев пикнуть бы не посмел. Это потом, когда…
— Это к делу не относится… А кто мог бы подтвердить, что свой снимок вы действительно сделали именно здесь и именно перед самым открытием выставки?
— Ну, вот это другое дело! — обрадовался такому повороту Свистунов. — Можете спросить ребят из фото салона, водителя автобуса, на котором я езжу в сад. Его автобус дорогой как раз поломался, что было делать — пощелкал кое-что. Полный автобус свидетелей, опросите любого. Как раз в тот день ТЭЦ под зиму проверяли.
Допросчик-командир устало потянулся на своем железном стуле и нетерпеливо замахал рукой.