Она еле сдерживала себя и сейчас не смогла. Её рыдания больно отзывались на мне. Стало так тошно из-за того, что в эту секунду я не могу её обнять и успокоить. Ноги стали подкашиваться. В коридоре было пусто, я села на ближайшую скамейку.
Что с стряслось с Тимой — так и непонятно, он пропал на неделю, мы думали, он у Вадима. Чёртов Вадим. Мысли о их взаимосвязи не давали покоя. Почему они так резко сдружились?
— Тише, мам, скажи, в какой он больнице, я заберу его. Всё нормально. Я понимаю, что ты хочешь помочь, но тебе нужно успокоиться. Попей водички, приведи себя в порядок и продолжай работать, ты же у меня такая ответственная, а с этим оболтусом я разберусь.
Мама назвала адрес, и я заверила её, что всё будет хорошо. Эдакий «Аркадий Паровозов», спешащий на помощь. Я сразу же отправилась туда, по дороге пытаясь набрать Тиму, но он не отвечал. Три остановки позади, и я уже вбегаю в здание городской больницы и подбегаю к стойке регистрации.
— Извините, сюда не поступал парень семнадцати лет? — голос дрожал, я пыталась совладать с собой, но мысль, что с братом что-то случилось, душила. — Совсем недавно, пожалуйста, посмотрите.
— Алиса! — я повернула голову: справа от стойки регистрации в самом конце коридора стоял Вадим. Он шёл ко мне. Я не стала ждать и подбежала к нему.
— Что ты сделал? Где он? — голос медленно переходил в шепот, я смотрела парню прямо в глаза, настолько близко, что его дыхание чувствовалось на моей коже. Только не сейчас.
— С ним все в порядке, только он напился в стельку, — его низкий голос переходил в хриплый шепот, он взял меня за руку и подвёл к палате. Мы не зашли, в окне виднелся он, сидящий рядом с дверью через полузакрытые жалюзи… Тима сидел рядом с молодой девушкой, держа её за руку. Так она, наверное, беременная, значит, это правда.
— Почему он раньше не сказал, как вообще это вышло? Блядь, ему даже восемнадцати нет. — Я не представляла, что нужно делать.
Реальная жизнь вытесняла все хэппиэндовские концовки.
Пугает то, что Тим может сломаться, вот так рано стать отцом, блядь, эта милая мордашка должна ещё вкусить прелести беззаботной жизни.
— Принцесса, ты же боец, я-то знаю, чего глаза на мокром месте, он уже взрослый парень, всё образуется.
Я больно закусила губу, отыгрываясь на ней, я не могла оторвать взгляда от хрупкой, спящей златовласой девушки, чью руку так крепко сжимал мой брат.
— Спасибо.
— За что, принцесса?
— Ты был рядом с ним, он предпочёл твою компанию. — Я села на скамейку, облокотившись об стену. — Он тебе рассказал всё, так ведь?
— Да, так и быть, расскажу.
— Неподходящий момент язвить, — фыркнула я.
— Успокойся. Всё началось с нашего знакомства в машине, он сказал, что станет отцом. Я думал, это шутка. Как оказалось, твой брат очень открытый, я до сих не понимаю, почему он поведал это мне.
— Я тоже не понимаю.
— Так, слушайте барышня, — Вадим укоризненно посмотрел на меня и присел рядом, продолжив медленно говорить. — Ну, он сказал, что год назад ушёл от вас с матерью жить отдельно. Искал лёгкую работу и как-то раз он наткнулся на просьбу присмотреть за породистым кобелем, хозяйка предложила неплохие деньги. Если что, я тебе кратко всё рассказываю. В общем, этот пёс умер, на прогулке его сбил велосипедист. Тогда-то он и встретился с этой девчонкой.
— Да уж, короче некуда. Погоди, как пса могли вообще сбить, тем более, велосипедист, а хотя если мы говорим про Тиму, то могли. — Мы оба натянуто улыбнулись друг другу, но он снова стал серьезным.
— Я продолжу. Девушка поставила условие: он станет её парнем, будет проводить с ней время, даже жить с ней, а она не заявит на него и не заставит выплачивать нанесённый ущерб. Его заинтересовала её прямолинейность и простота. Он перебрался к ней. Она оказалась богатой девочкой, устраивала в своём доме вечеринки с кучей людей и алкоголя. После очередной пьянки её родители отправили её в какой-то женский пансион, а он ушёл и жил сам по себе.
Вадим перевёл дыхание и продолжил:
— Всё бы ничего, но она позвонила ему и сказала, что беременная. Он сначала не поверил, уточнил, она сказала что в последний день они были оба раздетые взаперти, видимо он был в хлам, поэтому ничего и не помнит.
— Чёрт, какая же у меня скучная жизнь. А до этого у них было это?
— Что? — Орловский сделал удивлённое лицо.
— Ну… секс, — «Дура, не ведись на этого кретина, перестань краснеть»
— Не-а. Ничего не было, она себя берегла типа. Принцесс, интересное дело, ты так раскрепощенно себя вела в ту ночь, а тут вся краской залилась. — Моё лицо такими темпами лопнет от переизбытка поступающей в голову крови.
Он каким-то образом находился в нескольких сантиметрах от меня, вдруг медленно начал тянулся к моей шее. Кроме мычаний на данный момент я ни на что не способна. Я оттолкнула его своим гипсом, только это вышло сильнее, чем я рассчитывала. Я вскочила и по-детски на него посмотрела, будто он нарочно сломал мой домик из песка.
— А-ай, больно, из-за тебя локоть задела, придурок!
— Прости, я и забыл, — он потянул меня за здоровую руку на лавочку и улыбнулся мне. Я села и отвернулась. Интересно, я всегда была такой смущающейся? — Я вспомнил твою выходку, когда ты меня своим кулачком ударила.
— Извини, — буркнула я, продолжая пялиться на противоположную стену, «Ох, Алиса, не будь размазнёй».
— Эй, принцесса, я тебя не узнаю, где та шлюховато-дерзкая девочка?
— Не смей говорить обо мне так, я не такая, как твои шлюхи. — Я посмотрела прямо в его светло-серые глаза. Довольная улыбка сползла с его лица.
— Просто смешно. Шлюха назвала шлюхой шлюху. — Он хмыкнул как ни в чём не бывало, приподнимаясь со скамейки.
— Сестрёнка, ты пришла, — в эту минуту вышел Тима, и я бросилась к нему в объятия. Слёзы сами полились ручьём. И пусть они будут из-за Тимоши, не из-за Орловского. Пусть это будет так.
***
Перед уходом из больницы, я заставила Тиму позвонить маме и всё ей объяснить. Бедная, напридумывала там себе, что её сын наркоман. А так, может, хоть обрадуется новости, она же так хотела внуков…
Вадим ушёл сразу же после нашего разговора, буркнув что-то про отца. Не знаю, какие у него там семейные дела, но слушать его я больше не хочу, или хочу, но не могу. Я знаю, что он просто так не говорит. Иногда я задумываюсь над его словами, но от этого больно. Значит, для него я шлюха? Но ведь такого слова нет. Я так считаю. Это придумали другие люди, обиженные чем-то. Нельзя, чтобы страдали люди от этого слова, которым попросту уделяют много внимания, и я не про себя. Бывают разные обстоятельства.
Мне пришлось вернуться в библиотеку, так как я рассеянная, невнимательная склерозница. Я оставила свою сумку. Не в первый раз… Благо, находятся добрые люди, спасающие моё удручающее положение.
Был уже вечер, когда мне пришлось вернуться за ней, пришлось искать охранника, но сумку я забрала. Всё же хорошо, что в библиотеку мало кто ходит, а то попрощалась бы я со своей сумочкой.
Моё тело уже призывает меня к отдыху, я бы поехала домой, но мой голод всё портит. Я не ела целый день, даже удивляюсь, почему мой живот не начал издавать серенады.
В городе много мест, где можно поесть, но именно уютное и тихое местечко для этого еще поискать надо. Хотя не мне привередничать, пройдя примерно сто метров, я зашла в маленькое заведение, с внешней стороны украшенное гирляндой. Внутри было тихо, и казалось бы маленькое здание внутри было просторным, я конечно же выбрала самое уединённое местечко у окна. Я заказала простой салат, лимонад «Мохито» и большую порцию шоколадного мороженого. О да, внутренняя богиня голода довольна.
Всё бы ничего, если бы в окно что-то не врезалось, по крайней мере, звук был такой. Я сразу же обернулась, и увидела стоящих на улице рыжулю и Диму. «Ох, их еще не хватало» — подумала я, даже улыбаться не стала, честно посмотрела как на сумасшедших. В следующую минуту они уже шли сюда.