— П-п-а-цаны, таки-ие самов.самовлюбленные! О себе-е только заботятся, н-н-е благода-а-рные, — последние слова Хина еле выдавила из себя и уселась рядом со мной и душевно так обняла.
— Сильное заявление, — сделав немаленький глоток текилы, я спрятала её от девушки, которая похоже хотела выпить. Куда ещё-то?
Хина не была худышкой, но и толстой её не назовёшь, маленькая ростом, уселась рядом со мной, бормоча мне что-то под ухом. Меня это особо не волновало, я ни о чем не думала. В моей голове пронесся торнадо, черт, я как сгоревшее полено.
И эта Хина еще задремала, не думаю, что ей было по душе моё костлявое плечо, но всё же она успокоилась. Мне бы кто подставил своё плечо. Я так и заснула бы, если бы не увидела знакомые лица, выглядывающие кого-то. К нам приближались Димитрий и Максимильян. Их ещё не хватало. Второй похоже искал Хину, горланя её имя.
— Детка-а, прости, конечно, ты мне дороже моей внешности, я просто хочу выглядеть безупречно перед тобой, — начал будить Хину Соловьёв, видимо, он тоже достаточно выпил, раз не держал за зубами их ссору. — Пойдём наверх, вставай, милая.
— Никуда-а я с вами не пойду! Атстаньте от меня-я. Лисичка, помоги, — держась за меня, начала мямлить Хина, отбиваясь от Макса. А я что, я ничего. Парень, видимо, сдаваться не хотел, ловко схватил девушку, взял на руки, прося перестать его бить. Девушка тем временем уже рыдала. Ну что за люди?
Где моя прелесть, куда она делась?
— Верни мою последнюю радость в этом мире! — Полковников, видимо, не ушел с ребятами, да ещё и бутылку мою забрал.
— Солнышко, тебя не укачает? Ты и так уже хорошая, — Полковников прикинулся заботливым парнем, дразня меня алкоголем. Сам весь такой правильный, «трезвый».
— Я не в настроении с тобой спорить, извращенец, — буркнула я, сбросив маме смс, чтобы та позвонила. Теперь можно и встать. Дима, ухмыляясь над тем, как я еле-еле это делаю, взял меня за талию и положил мою руку себе на плечо. И мы поплелись на выход. В этот момент мне не помешает помощь.
— Спасибо, только не урони меня, и сам потом не падай, — откуда-то у меня ещё оставались силы язвить.
— Как идти сама, то не получается, а как что-то вспомнить, так ты первая, да? Кстати, где ты живёшь? — спокойно спросил парень.
— А-а, на Полярной-23. Мне мама звонит, она сейчас приедет, — не успев ответить, Дима нагло перехватил мой телефон и спросил как маму зовут. Чо? — Катерина Санна, — шепнула я.
— Алло. Екатерина Александровна, здравствуйте, меня Дмитрий зовут, я друг вашей дочери. Вы не волнуйтесь, я довезу её до дома, — его голос так спокоен, я бы ему доверилась.
— Привет, а она проблем не принесёт? Алиса у меня такая рассеянная, — Дима сделал на громкую, чтобы я могла слышать, и как всегда мама выставляет меня не в годном свете.
— Нет, что вы, она просто чудо, — он ещё и издевается, сдерживая смешок. — Даю ей телефон.
— Алло, где ты умудрилась встретить такого милого парня? Он душка, а красавец наверное какой. Всё, жду, милая, — этот сделал вид, что ему не в первой слышать похвалы в его адрес. Индюк напыщенный.
— Да-а, мамусь.
— Что с голосом? Говорила же много не пей, недотёпа. Наверное, Дмитрию просто жалко тебя стало, — сказала всего два слова, а она уже выводы составила, я отключила телефон.
— Ну поехали, — открывая дверь машины, сказал Дима. Мой любимый серебристый поршик. Не думала, что окажусь в его салоне. Главное не заблевать ничего.
Hollywood Undead — Hear me now
Полковников специально включил для меня спокойную песню, думает, засну. Но всё-таки не хочется спать. Рядом с ним, по крайней мере. Хватит с меня приключений. Для меня машины всегда были чем-то похожими на камеру, где ты заточена вместе с водителем. И атмосфера такая, выводящая на душевные разговоры. Странное воображение.
— Чего не спишь, время уже баиньки, — ещё один тут взрослый нашёлся.
— С тобой-то заснёшь.
— Удар в спину, — слегка улыбнулся Дима и посмотрел на меня. А как же дорога? Его взгляд опьяняет сильнее алкоголя. Чёрное поло смотрится на нём шикарно, все верхние пуговки застёгнуты, он кажется таким строгим, недоступным. Его руки сильные, не перекаченные. Сидит расслабленно и переключает взгляд, то на дорогу, то на меня. Интересно, где его девушка.
— Жарковато немного, не думаешь? — мне и правда было нехорошо. Я лишь боялась заблевать салон.
— У тебя там не жар? — проверил Дима, положив руку на лоб.
— Да нет у меня никакого жара, смотри лучше на дорогу, — отбросила я его руку. Вздумал тут еще трогать меня.
— Какие мы нежные. Что с волосами или ты так пришла? — со своей милой ухмылочкой спросил парень и убрал волосы с плеча, открыв весь взор на шею. Этого еще не хватало!
— Тяжёлая ночка? — его глаза сразу же наполнились холодом, как-будто он увидел убийцу. Его губы растянулись в ядовитой улыбке. И ему я теперь противна?
— Я думаю, это какая-то сыпь, я аллергик, — уверенно сказала я, вернув волосы на прежнее место.
— Не знал, что новая аллергия появилась. В виде укусов, — Он и их заметил.
— Я думаю это не важно, спасибо, что помог, — это всё так утомляет, я слышу его тихий неприятный смешок. Чёрт.
— Всегда рад помочь, — снова вернувшись в строй, ответил веселый парень.
Я закатила глаза и смело улыбнулась. Голова болела, но то, что я придумала, успокаивало, как опиум. Предвкушающее чувство захлёстывало меня с головой, я хотела испытать большую дозу. Только изменившись, я могу сделать это.
Мы остановились около моего дома.
— Ну раз готов помочь, отвези меня в понедельник в универ, — озорно ухмыльнулась я и коснулась щеки ошеломлённого парня губами, отблагодарив этим. — Удачных выходных.
========== 5. Идите на хер, Вадим Викторович. Здравствуй, оргазм. ==========
Быть или не быть, вот в чем вопрос. Быть.
В Москве нынче холодно, со всех сторон дует бешеный ветер, путая волосы. Я не обращаю на это внимания. Уже привыкла к достающему, воющему ветру и проходящему по всему телу, вызывая дрожь, холоду. Да что уж там: привыкла плакать по ночам, ведь слезы сами идут от собственной же глупости, привыкла быть серой мышкой, да еще и в руках хамоватого мальчишки.
В голове вьются воспоминания о той ночи, заставляющие анализировать, прощупывать каждый момент, слово, эмоцию, касания… Я не повела бы себя так безрассудно, так глупо, отдавая свою честь. Но как по-другому?
Почему нельзя просто беззаботно трахаться с кем-то, почему должна идти на поводу других. Мне восемнадцать с хвостиком, а живу с мамой. Хотя малолеткой кричала, что уеду от своей мамочки, буду жить в своей квартирке со смазливым мальчиком. Всё будет отлично, рожу ребеночка, там второго, а дальше как бывает в русских мелодрамах.
Только сейчас хотелось чего-то другого. Иметь какой-то движ в своей жизни. Уйти в запой, может. Или замутить с рок-звездой. Надо же что-то детям рассказать в будущем.
Я успела уже так скоро окоченеть всем телом. Бомбер цвета хаки немного спасает верхнюю часть тела. Но кожаная темно-красная юбка и черные колготки двадцать ден вообще создавали ощущение наготы. Одно радует, туфли надевать не пришлось, вместо них массивные ботинки на прямой тракторной подошве. Противные говнодавики, оказывают меньшее давление на ноги, но оно присутствует. Ох, Алиса, признай, тебе всегда будет удобно только в тапочках.
По видимому мой наряд оценили. Вечно люлюкающие бабушки сейчас сидели и шушукались, бросая на меня свои неодобряющие взгляды. Милым бабулькам теперь есть о чем поговорить, не умрут от скуки. Я очень заботливая. Как никак в одном дворе живём.
Сплетни сплетнями, а универ по расписанию. В этот раз Полковников приехал на тойоте.
***
— Настроение «мама, я буду в хлам?» — оценивая мой прикид, да и всю меня в целом, спросил Дима.
— Ага. Ушла в запой, надолго, может, не вернусь, — впервые улыбнулась во все тридцать два зубика. Пусть полюбуется.