— Вы, как я понимаю, свободны?
— Как ветер, — сказал я, не оборачиваясь.
— В таком случае, батенька, зайдите ко мне.
— Вам самому-то интересно работать под земского врача позапрошлого столетия? — полюбопытствовал я, обернувшись.
— Служба, — сказал доктор Р.Т.Н. Аллертон, психолог по призванию и должности, затаенный добряк по натуре, но не при исполнении. — И еще нехорошая зависть к земским врачам, чьи интересы не простирались дальше тропосферы… Пошли?
Я покорно пошел за ним. Психолог на внеземных базах подчинен непосредственно Земле и располагает большей, чем начальник станции, властью…
Он любезно предложил мне сесть, а сам остался стоять, заложив за спину короткопалые руки, грузный, седой старик, в далеком прошлом, говорят, галантный кавалер и чуть ли не фат.
— Раны зажили?
— Какие там раны, — сказал я. — Царапины.
— Тем лучше. Скажите, как вы сами реагировали бы на подобный поступок своего подчиненного?
— Отправил бы на Землю с первым же бортом, — сказал я.
— Вот именно. Тридцатилетний мужчина, хороший специалист и опытный руководитель, нормальный психически, в одну прекрасную ночь вдруг, одевшись, как чарианин, вооружившись чарианским оружием, отправляется в лес, чтобы в одиночку убить серого древолаза…
— Лучшие охотники делают это именно в одиночку.
— Вот именно, — сказал он. — Итак, вам удалось уложить зверюгу, отделавшись пустяковыми царапинами. Чарианцы вас весьма зауважали. Ожерелье из клыков, я вижу, вы носите в открытую… Ну и что? В смысле — что дальше, Ребров? Вы доказали себе… и Ланту главным образом, что ни в чем не уступаете ему?
— Доказал, — сказал я. — Что бы там ни было, а доказал. Я понимаю, что вы обязаны…
— А я не докладывал на Землю. Какой смысл? Вы живы и невредимы, древолаз подох. Только вот ведь в чем дело, Ребров, — вы как-то забыли, что Ирина землянка. Будь она чарианкой, ваша эскапада имела бы гораздо больше смысла… А так… Ланту вы кое-что доказали, ей же вы не доказали ровным счетом ничего.
— Пусть так. Вы кругом правы. И все же я должен был…
— Да. С точки зрения докосмической психологии это звучало бы ересью, но теперь… Да, вы должны были что-то доказать, в первую очередь самому себе. Еще один парадокс Чары. Правда, я не уверен, что это следует называть парадоксом. Нет ни парадокса, ни нонсенса и в том, что доктор Густавсон встречается с той девушкой из селения Оири, а Ванда Тшинецкая две ночи из трех проводит в селении Ланта… Вы когда-нибудь жалели о том, что мы открыли Чару?
— Да, — сказал я. — Да.
— А вот это уже парадокс, — сказал доктор Аллертон. — Столько лет искать подобных себе братьев по разуму и жалеть о том, что встретили их. Будь они хоть чуточку не такими, каковы мы… А они именно такие, настолько похожие на нас, что временами кажется, будто мы провалились в доисторическое прошлое Земли. Будь они немного моложе или немного старше — безобразными питекантропами или создавшими богов и царьков рабовладельцами… Но они идеальные партнеры для контакта — кроманьонцы-чарианцы. Звериный страх перед непонятными существами уже позади, суеверный ужас перед богами еще впереди. Мы угодили как раз в тот момент, когда любых пришельцев они считают составной частью мира.