Красный столб света становилась ближе, а это значило, что веселье скоро начнется. Гибрид был в предвкушении. Давно он не рвал паршивцев на куски.
Стоило гибриду приблизится, как его окружили воскрешенные, но на них тут же накинулись оборотни и вампиры-союзники, как и ведьмы с ковена. Как ни крути, а план действий на такой случай был давно обговорен. Клаус быстро передал клинки другим вампирам и они начали разбираться с темными магами, не только всаживая им клинки в сердца, но и разрывая их на куски.
Некромантов было около десяти, так что долго возится не пришлось.
Когда остался последний, то здесь Клаус решил немного развлечься в своем любимом стиле. Сначала он сломал ему руки, потом ноги и еще пару костей. Когда гибриду надоело смотреть на его мучения, то он медленно приблизил свою руку к груди некроманта, а потом, ухмыльнувшись, вырвал ему сердце, так быстро, что мужчина даже не успел понять, что случилось, как в следующий миг смотрел на свое сердце, что делало свои последние удары в руке гибрида. Прежде чем некромант умер, он увидел, как гибрид пробил его сердце клинком. Сердце сразу же загорелось, а вместе с ним и тело некроманта. Отбросив горящее сердце в сторону, Клаус посмотрел вокруг, но все враги были повержены.
— Сожгите их тела, — приказал гибрид и посмотрел на остальные столбы света.
На тот момент пропал столб алого света в направлении, куда ушла Ребекка, потом исчез столб, в стороне, где был Кол и это, почему-то взволновало гибрида, а потом исчез и столб света со стороны, куда ушли Финн и Эстер, так что это было неудивительно. Хоть еще один столб остался гореть, но Клаус знал, что Элайджа справится, а сам направился в сторону кладбища, куда ушел младший братец.
***
Финн и Эстер направились к старым руинам, где когда-то стоял особняк Сальваторе. К ним, как и остальным присоединились соратники, что начали приезжать в город после Рождества. В основном это были вампиры, но и у них нашлось немало сильных и интересных друзей. Кроме того, они пообещали не убивать людей, а пить донорскую кровь, что они и делали. Хоть город и кишел вампирами, но ненужных жертв не было. У многих вампиров был свой зуб на некромантов, и как оказалось, их месть была сильнее жажды крови.
Они приближались к развалинам максимально тихо, чтобы не спугнуть своего врага, а застать врасплох. И у них это получилось. Как оказалось, это была самая незащищенная точка, да и некромантов было всего шесть штук и они особо не защищались.
— Это странно, — сказала Эстер.
— Что именно, матушка? — спросил Финн.
— То, что мы слишком легко победили. Словно победу нам просто отдали в руки, — ответила Эстер. — Надо узнать как дела у остальных.
Финн кивнул и они на вапирской скорости отправились прочь из леса. Выйдя на местность, из которой можно было увидеть столбы света, они увидели, что еще трех столбов не было, а потом погас и пятый. Вроде бы и надо успокоится, и облегченно выдохнуть, но что-то тревожило сердце ведьмы. И это что-то просто не давало ей покоя. Она посмотрела по направлению, куда отправился Элайджа, но опасности не почувствовала, в стороне куда отправился Никлаус, вроде тоже все спокойно, там где должна была быть Ребекка, тоже ничего ужасного. Она посмотрела в сторону кладбища, последнее место и именно там находился младший из ее сыновей, и на сердце ведьмы стало как-то совсем не спокойно. Оно стало биться сильнее и казалось, его начало окутывать страшное беспокойство.
— Финн…
— Да, мама, идем к Колу, — перебил мать Финн и, взяв ее на руки, тут же направился по направлению к кладбищу.
***
Когда Элайджа прибыл, то застал довольно интересную картину. А именно то, как ведьмы из ковена их матери и новые союзники, которые то и дело что прибавились за последнее время, уже давали отпор их врагам. Так что первородный просто добил клинками и так потрепанных некромантов. Элайджа уже хотел покинуть поле битвы, но смех возле одного из деревьев его остановил.
Первородный повернулся на голос и увидел перед собой молодого парня лет двадцати. Он был одет в черное, как и все некроманты, а на шее красовалась зеленая подвеска, благодаря которой некроманты концентрировали магию. У парня была бледная кожа, хотя при лунном алом цвете разглядеть его было трудно даже вампиру, но кажись, у него были карие глаза и светло-русые волосы. И от него пахло свежей кровью, что означало одно: он ранен.
— Решил посмеяться перед своей кончиной? — спросил Элайджа.
— Я вернусь, если этого пожелает мой господин. Но сейчас ему нужен кое-кто другой и раз уж ты здесь, то это значит, что вы разделились. Скажи мне, твой младший брат направился на кладбище. Не тот, что волк, а тот с которым вы внешне похожи, — ухмыльнулся парень.
Глаза первородного налились кровью, а под глазами появилась сеточка из вен и за считанные секунды, клинок уже был в груди парня. Секунда и некромант уже горел в синем пламени.
Элайджа посмотрел по сторонам и вокруг, уже не было ни одного столба алого света. Хоть Элайджа и переживал за остальных членов семьи, особенно за своего младшего брата-гибрида, который мог наломать дров. Конкретных дров. Но после слов некроманта, первородный направился на кладбище, где должен был быть его самый младший брат.
Так как Элайджа был на другом конце города, то ему пришлось добираться до кладбища дольше остальных.
Воспоминания вновь лезли в голову страшным потоком, пока одно из них не всплыло так четко и так ясно, что заставило первородного остановится.
Он вспомнил, как куда-то вместе с Финном вел Кола, а потом бросили его в магический круг. Он вспомнил, как их мать начала вытаскивать из младшего брата магию, он вспомнил, как Кол умолял не забирать его магическую силу, он вспомнил, как его младшему брату было больно и он, Элайджа, ничего не сделал. Не защитил младшего брата от этой ужасной боли и ненависти к семье, а вместе с этим обрек всех их на то, что они стали вампирами. Чувство вины просто разъедало из нутри. А эти воспоминания просто душили и причиняли ужасную боль, которая была скрыта за красной дверью, как и все его плохие поступки.
До сих пор Элайдже не удавалось открыть эту дверь, да и сейчас не может, разве что немного приоткрыть.
Придя в себя, вампир продолжил путь к кладбищу. Когда он прибыл туда, то увидел что там стоят все члены его семьи и не двигаются. Когда первородный приблизился к ним, то все они смотрели перед собой не отрываясь, он проследил за взглядом родных и застыл на месте от увиденного.
Всем предстала довольно интересная картина, точнее кровавая. Вокруг валялись части тел и внутренностей, которые валялись везде, где только можно. Одно тело без головы свисало с надгробья, хотя у него отсутствовала не только голова, а так же не хватало рук и левой ноги. Также удалось рассмотреть несколько клинков, которые торчали в обуглившихся камешках, а точнее в сердцах. На эту часть увиденного, Клаус только улыбнулся. Семейное сходство, ничего не скажешь. По этой части он всегда гордился младшеньким.
Также все заметили, что тел было гораздо больше, чем в тех местах, где были они сами. Никто не решался ступить и шагу, но идти пришлось, так как им стало интересно, где их младший брат, поскольку вокруг были только трупы.
— О, кажется, этот целовался вон с тем надгробьем, — ухмыльнулся Клаус, указывая на очередной труп у которого лицо было разукрашено гранитом одного из надгробий.
— Никлаус! — сказала Эстер.
— Что?! Тут наш младший братец явно круто веселился и подобное веселья, мамочка, означает конкретный срыв, от которого может пострадать половина Мистик — Фоллса, но или весь Мистик — Фоллс.
— Второе более вероятно, — добавила Ребекка.
— Лучше давайте подумаем, как его найти и успокоить, — сказал Элайджа.