— Дался тебе этот чердак, — ворчал Джерри, отбиваясь от настойчивых просьб и уговоров Ивон. — Там нет ничего интересного.
— Для тебя, может, и нет. А для меня чердак — хранилище воспоминаний. Например, на чердаке родительского дома лежат мои детские игрушки. Мама хотела их выбросить, но, к счастью, отец уговорил ее их оставить. Это я его попросила.
— Зачем они тебе? — улыбнулся Джерри. — Только не говори мне, что ты до сих пор тайком играешь в куклы. Впрочем, я бы не удивился.
— В куклы я, конечно, давно уже не играю. Но все-таки эти игрушки — часть моей жизни, часть меня самой. Иногда, приезжая к родителям, я поднимаюсь на чердак, рассматриваю свои игрушки и вспоминаю, какой я была когда-то. Мне кажется, это очень важно — помнить, каким ты был. Если ты помнишь о своих ошибках, есть шанс, что ты не совершишь их впредь. Если ты вспоминаешь о своих достоинствах, есть надежда, что ты их не потеряешь.
— Любопытная философия. Нет, мне ничего подобного в голову не приходило. Я не хочу вспоминать, каким я был когда-то. Может быть, я просто не такой сентиментальный, как ты?
— Возможно, — пожала плечами Ивон. — А может, ты просто чего-то боишься?
— Чего, например?
— Страшного чудища с чердака, которым тебя напугали соседские мальчишки, — ответила Ивон и расхохоталась.
Джерри, который подумал, что Ивон начнет строить догадки насчет его реальных детских страхов, с облегчением вздохнул и нехотя повел ее на чердак.
Они поднялись по широким деревянным ступенькам. Джерри отодвинул щеколду и отпер дверь, которую Нинель не открывала уже много лет.
— Надеюсь, у тебя нет аллергии на пыль? — повернулся он к Ивон. — Здесь ее столько, что дышать будет нечем.
— Пытаешься меня напугать? — ехидно полюбопытствовала Ивон.
— Ну что ты, я только предупреждаю даму о грозящей ей опасности.
— Я, конечно, та еще трусиха, но с пылью бороться умею.
— Тогда пойдем.
Первым делом Ивон подошла к старенькому коричневому чемоданчику, крышка которого была оклеена яркими открытками с красивыми видами.
Когда-то Джерри под чутким руководством матери — Диана настаивала, чтобы Джерри заимел хоть какое-то хобби, которое, по ее мнению, могло бы помочь сыну найти контакт со сверстниками, — коллекционировал эти открытки. Коллекционера из Джерри не получилось — он так и не понял, зачем нужно копить в шкафу кучу вещей, от которых нет ни пользы, ни удовольствия, — но зато чемоданчик, который он собственноручно оклеил своей коллекцией, получился замечательным.
Диана Уэллинг, которой тогда принадлежал этот чемодан, стараниями сына не прониклась, а потому вручила его Джерри со строгим наказом не портить больше вещей и выбросить куда-нибудь эту безвкусицу. Безвкусицу Джерри не выбросил. Он спрятал ее под кроватью, а потом перевез в дом бабушки. Этот чемоданчик, как сказала бы Ивон, был хранилищем воспоминаний. Правда, в отличие от Ивон, Джерри не имел никакого желания заглядывать в него и ворошить прошлое.
Когда из всех ящиков, коробок, корзин и старых сумок Ивон подошла именно к этому чемодану, Джерри подумал, что у нее великолепная интуиция.
Вначале Ивон просто ходила вокруг чемоданчика, как такса возле лисьей норы, а потом, покосившись на Джерри, спросила:
— Он твой?
— У тебя что, экстрасенсорные способности? — хмыкнул Джерри.
— Нет. Просто я сразу подумала, что этот чемодан похож на тебя.
— Как можно? — насмешливо отозвался Джерри. — Мы ведь с тобой ровесники, Ивон, а ты уже записала меня в старики?
— Нет, я не в том смысле, что он старый, — улыбнулась она. — Мне показалось, что снаружи у него совсем не то, что внутри.
— По-твоему, я прикидываюсь? — продолжил подтрунивать над ней Джерри. — Ты сделала большую ошибку, что пришла на этот чердак со мной, Ивон. На самом деле я кровожадный маньяк. А в этом глупом чемодане вырезки из газет, в которых описаны мои злодеяния.
— Ничего глупого я в этом чемоданчике не вижу, — серьезно ответила ему Ивон. — По-моему, он очень даже милый. Это ведь ты его оклеил открытками?
— Я. Решил попробовать себя в качестве дизайнера. Но маме не понравилось.
— Неудивительно, — пробормотала Ивон. — А можно я загляну внутрь?
— Хочешь узнать, что у меня внутри?
— Анатомические подробности твоего строения меня не интересуют. Так что ограничусь тем, что открою чемодан. Если позволишь, конечно.