А еще стало ясно, что преследователи подняли на матче красную тряпку — понятный всем символ их нечестивых помыслов.[40]
Корабли медленно сближались. Когг был и массивнее, и больше, чем венецианское судно, да и двигался маневреннее.
— Это потому что у него навесной руль, — Грач опять взялся за свои лекции в оксфордской манере. — У нашего корабля нет этой полезной новинки. Генуэзские и венецианские шкиперы пока ему не слишком-то доверяют, да и обращаться с ним посложнее, чем с рулевыми веслами.
— Очень интересно, — процедил Риз сквозь зубы.
— А еще обратите внимание, как неотвратимо сходятся корабли, — продолжал бормотать Грач. — Хотя вроде бы движутся они не так уж быстро, уж точно не быстрее всадника на лошади. Все дело в законе инерции, описанном великим Аристотелем: когда тело встречает препятствие, в нем возникает сила, противодействующая этому препятствию. В данном случае препятствием выступает водная среда…[41]
— Милорд Грач, — перебил его Риз, который потерял нить рассуждений еще на словах о диковинном навесном руле, — иди-ка ты вниз, под палубу. На этом корабле нет ни лекаря, ни даже цирюльника.
Грач как-то болезненно взглянул на Риза, вздохнул… и повиновался. Риз вновь подумал, что ему очень повезло с господином и за такого не жалко перетерпеть что угодно… Ладно, что угодно кроме каменоломен. Или галер.
Им очень повезло, что на коггах не было ребят с большими английскими луками, да и вообще их лучников нельзя было назвать мастерами: хватило закрыться щитами, и то мало кто обзавелся украшением из стрел. Пользуясь тем, что Грач то ли зафрахтовал корабль, то ли вовсе им владел, Риз взял на себя руководство командой — ему не перечили.
Моряки — народ отчаянный, среди них попадаются всякие люди: и бывшие оруженосцы (порой даже рыцари), и бывшие наемники, и грабители, и купцы… в общем, корабельная команда управляться с оружием умела. Ризу понадобилось только прикрикнуть на тех, что поглупее, чтобы встали боком к борту.
Сам Риз тоже взял лук и умудрился пару раз выстрелить, даже один раз вроде попал в кого-то. Он считал себя средним стрелком — тренироваться всегда было некогда — так что, скорее, просто повезло.
Но при стычке двух кораблей мало кто рассчитывает на серьезный урон от лучников, разве что на корабле есть греческий огонь[42]. В этот раз то ли не на одном корабле не нашлось этой гадости, то ли пираты не хотели повредить товар…
«А может быть, и наш Лоренцо не хочет повредить товар, — подумал Риз с усмешкой. — Ганзейский-то когг тоже купеческий!»
С той стороны смеялись, улюлюкали и называли их мазилами на дикой смеси языков, экипаж Лоренцо не оставался в долгу.
— Ах вы, дети ишака! — орал темнокожий матрос по левую руку от Риза на арабском. — Идите сюда, я напою вас кипящей мочой!
Ризу давно не доводилось участвовать в бою — пусть не самом честном, но простом и понятном, чтобы по одну сторону свои, по другую чужие. Предвкушение уже пело в нем. Он выстрелил еще раз, но, хотя корабли и сблизились, стрела ушла в молоко. Чужая стрела, вражеская, мазнула мимо щеки и упала на палубу — на излете.
Наконец, корабли подошли так близко, что вот-вот можно стало бросать абордажные крючья. Лоренцо бросил свой первым. Тут же полетели веревки и с другого корабля; в момент суда притянуло друг к другу, то ли под действием той загадочной инерции, о которой говорил Грач, то ли морякам с обеих сторон очень уж хотелось драться.
Кто-то издал боевой клич, кто-то изготовился прыгать…
— Стоять! — заорал Риз страшным голосом. — Стоять! Сперва они к нам!
— Эй! — вдруг на бортик корабля напротив вскочила стройная и гибкая фигурка: и не боится пацан, что его изрешетят стрелами!
Но пацан сорвал с головы платок, показывая слишком длинные для мальчишки волосы, и закричал слишком высоким и мелодичным голосом на хорошей латыни:
— Эй, сэр чурбан, рыцарь ощипанного дрозда! Слышишь меня? Твой хозяин с тобой?
Риз сжал зубы.
— Лучше я познакомлю тебя с моей хозяйкой, — он поднял руку с палашом.
— Ну вот, — ослепительно улыбнулась Юдифь. — Я так и знала! Ты бы от него надолго не отстал, бедный песик! Меня вел сам Господь и привел к нему!
Позабыв о собственном приказе, Риз перемахнул на ту сторону. Как это случилось, он сам не понял — затмение нашло. Пролом между двумя кораблями вдруг оказался под ним, а потом позади, и он балансировал на узком борту, а потом резанул кого-то по руке (неистово закричали) — только чтобы достать до Юдифи.
40
Вообще-то, пираты поднимали флаги самых разных цветов, но большинство из них действительно были красными. Черный «Веселый Роджер» как универсальный опознавательных знак джентльменов удачи — журналистско-литературная фикция XIX века.
41
Гарольд излагает ошибочную теорию инерции в том виде, в каком она была известна древним грекам.