Риз не знал, как приняли Картер и Шоу, но им с Грачом явно не обрадовались: в замке царила суета и беспокойство. По двору шатались вооруженные люди, по виду как рыцари, так и вояки более мелкого разбора. Часть из них явно прижилась в замке, часть — прибыла недавно, жгла во дворе костры, сушила портянки и вяло переругивалась с местными жителями.
Управляющий принял их сухо, сказал, что благородный мессир, конечно, мог бы рассчитывать на ужин и ночлег в обычное время, ибо Христос заповедал не отказывать путникам, но…
— У меня есть чем заплатить, — сухо сказал Грач, — за еду и кров для меня и моего слуги.
Держался он при этом с таким правдоподобным высокомерием, которое отличает обычно очень мелких аристократишек, и как никогда походил на грача с взъерошенными перьями. Риз не мог не улыбнуться этим его фиглярским способностям, хотя на деле смешного было мало: как-то они будут выбираться из замка, наводненного войсками?
Управляющий тут же охотно их пустил. Риз не сомневался, что деньги пойдут в его карман: станет настоящий владелец замка — кажется, не Генрих, а один из верных ему баронов — забивать голову ужином и ночлегом для каких-то проезжих путников!
А все же грех жаловаться: им предложили отдельную комнату на третьем этаже донжона. И пригласили пройти к ужину в главную залу — там их, конечно, ожидали места в дальнем конце, среди самых мелких рыцарей, но хоть повыше откровенных приживал. Да и Фаско оказался рядом с ними (он прислуживал за едой Картер и Шоу, сидевшим за господским столом, — и это оказалось очень удобно, потому что, проходя мимо Грача и Риза, он сумел переброситься с ними парой слов). Вот только Юдифи не было видно нигде, и это Риза настраивало на подозрительный лад.
— Настроение за королевским столом похоронное, — сказал им Фаско, проходя мимо с подносом, на котором остались одни обглоданные кости. — Оказывается, Генрих-молодой должен был вроде поехать другим маршрутом, но не поехал. Сбежал, шельма. Видимо, к французскому королю Филиппу. А наш король его на дух не переносит.
— Еще бы не переносил, когда они соперники! — сказал Грач. — А ведь Ричард тоже сейчас при французском дворе…
— Угу, — добавил Фаско, который как всегда был в курсе всех сплетен, даром что незнание местного наречия должно было бы ему мешать. — Говорят, у Ричарда с Филиппом особенно нежная дружба.[53] Не то чтобы Генриху нужен был лишний повод ненавидеть своего среднего сына…
Когда он отошел, Грач обеспокоился еще сильнее.
— Мы стоим на пороге междоусобной войны, это ясно, — сказал он. — Принцы, разумеется, задумали идти против отца. Если Генрих поддастся теперь взрывному нраву и казнит Алиенору, как он казнил Бекета, эту смуту уже будет не остановить… Может быть, уже ничего нельзя сделать, слишком все далеко зашло! Мы этим письмом только подлили масла в огонь. Но надо попробовать.
— У нас все получится, — твердо сказал Риз, хотя сам такой уверенности не чувствовал. — Ведь нас ведет сам Господь.
— Ты полагаешь? — поглядел на него Грач.
Риз понимал: Грач все еще терзается сомнениями, не дьявольское ли наущение его дар. Но как он мог убедить, уверить его?.. Он просто сжал руку Гарольда под столом в своей.
— Я не знаю, от Господа ли эти мысли, — пробормотал Грач, — но я вижу только один способ решить дело: устроить королеве Алиеноре побег!
«Уж не хочешь ли ты попросту повидаться со старой пассией?» — чуть было не подначил его Риз, но решил, что шутка покажется некстати. Спросил другое:
— То есть похитить ее?
Грач поморщился:
— Какое грубое слово, сэр Джон!
Юдифь, как оказалось, была занята делом: она разыскала их сразу же после ужина. Девица исхитрилась где-то раздобыть наряд цветов королевской ливреи и ничем не отличалась от многочисленных замковых слуг, даже свой головной платок стянула узлом на затылке по нормандской моде, открыв красивую длинную шею.
— Идемте за мной, — сказала она. — Я знаю, где спальня королевы Алиеноры. Я проведу вас.
— Откуда ты знаешь, что нам нужна королева Алиенора? — подозрительно осведомился Грач.
— Как будто так трудно было догадаться, милорд! — Юдифь подмигнула. — Еще я разведала, как можно тайком выбраться из замка, если нужно не производить много шума. Мне рассказал эконом… нет, не бойтесь, он никому больше не скажет, что я с ним говорила, он проспит до утра. Вы, конечно, хотите похитить королеву?
53
«Реальная» сплетня тех времен. Достоверность ее, разумеется, проверить невозможно, но Ричард Львиное Сердце был известен равнодушием к женскому полу.