Погуляв еще с полчаса по торговому центру, Лариса набрела на почти такого же цвета сумку, которую тоже следовало купить, поскольку ни одна из тех, что у нее были, к присмотренным сапожкам не подходила. Хорошо бы и новую курточку подобрать, шарф, перчатки. Какой смысл покупать дорогую дизайнерскую вещь, если все остальное к ней не подходит? Теперь дело за малым — убедить папу, что все эти вещи ей остро необходимы. К четырем часам она вдруг почувствовала, что сильно устала. Пора домой. В маршрутке было пусто. И неудивительно, жители района, который назывался «Особняки» городским транспортом пользовались мало, у всех свои машины. А вот Ларисе приходится ездить. По утрам папа изредка подбрасывает ее к универу, но случается это не так часто как хотелось бы, — обычно он уезжает раньше, чем Лариса просыпается, или позже, когда она уже в университете. А уж возвращаться домой ей всегда приходится на маршрутке. Лариса достала из сумки свой «ай-под», надела наушники и нажала кнопку. Музыка, вот что всегда скрашивает дорогу.
Вечером она с нетерпением ждала возвращения отца с работы. Только бы не задерживался. В последнее время он стал приходить поздно, иногда даже очень поздно, когда все уже спят. А поговорить с ним утром вообще вряд ли удастся, для этого нужно рано встать, что для Ларисы равносильно подвигу. Да и спешит он по утрам, скажет ей свое вечное: потом, потом, потом…
Но ей сегодня везло, хотя и понедельник. А может быть потому и повезло, что был именно понедельник — по понедельникам клиентов в ресторане меньше. Ну, как бы там ни было, отец пришел домой раньше обычного, когда мама, Наташка и Лариса еще сидели на кухне за ужином. Отец есть не стал, хотя присел на минутку у стола, вкратце рассказал о том, какую сегодня рыбу завезли, о новом поваре-китайце, о том, как прошел обед парапсихологов, чей слет был отмечен походом в «Волшебный Замок». Потом отец отправился переодеваться, вот скрипнула дверца — это он достал из бара бутылку вина, потом включил в комнате телевизор… Еще чуть-чуть и можно действовать. Наилучший момент, это когда он уже отойдет от своих ресторанных дел, и слегка расслабится. Вот, теперь, кажется, самое время. Лариса медленно поднялась из-за стола, стараясь и виду не показать, что спешит. Ей хотелось поговорить с отцом без маминого присутствия. Чай мама обычно пьет долго, наслаждаясь каждым глотком, вприкуску с шоколадными конфетами, так что Лариса вполне успеет переговорить с отцом наедине. Она зашла в комнату и опустилась на диван. Отец, устроившись в кресле перед телевизором, переключал каналы, выискивая новости — единственное, что он смотрел, помимо спортивных передач.
— Пап, мне нужны деньги.
Отец терпеть не может, когда разговоры начинают с дальних подходов и намеков. Когда речь идет о наличных, с ним нужно говорить предельно коротко и прямо — сколько и зачем.
— Хочу кое-что из одежды купить, — объяснила.
— А ты шкафы давно открывала? — в дверном проеме появилась с чашкой чая в руке мама. За нею, хвостом плелась Наташка, неся коробку конфет. Не могли явиться на пять минут позже!
— У тебя старой одежды девать некуда, — сказала мама, усаживаясь около маленького столика.
— Наташке будет, — с досадой ответила Лариса.
— Станет она после тебя что-то донашивать!
— Не буду ничего донашивать, — подтвердила Наташка, всовывая свое тощее тело между стеной и мамой. — Тебе все новое подавай, а я, что, Золушка?
— Я, между прочим, все лето в городе проторчала, — с упреком произнесла Лариса, проигнорировав реплику сестры. — Если бы мы куда-то поехали, то денег бы истратили намного больше.
Летом всей семьей собирались поехать в Испанию. Но в конце мая маме сделали операцию — удалили желчный пузырь. По какой-то новой, малотравмирующей методике. Оперирующий врач утверждал, что мама чуть ли не через неделю поправится, так что их летнему отдыху ничего не грозит. Но возникли какие-то непредвиденные послеоперационные осложнения, и Испания накрылась медным тазом. Ларисе пришлось на пару недель превратиться в сиделку, да и потом, когда мама стала ходить, все равно, все домашнее хозяйство осталось на ней, потому что женщина, которая два раза в неделю убирала дом, тоже взяла отпуск. А потом и вообще ушла. Отдохнуть по-настоящему получилось только у Наташки, которую, чтобы не бегала без присмотра, отправили в детский лагерь в Евпаторию. Отец, конечно, только рад был никуда не ехать. Он терпеть не может семейного отдыха. Впрочем, и несемейного тоже. Как всегда, торчал в своем ресторане от зари до зари, курортный сезон, народу было много. Лишь к концу августа, когда мама, наконец, стала чувствовать себя более-менее сносно, они втроем, — естественно, без отца! — съездили на неделю в Сочи. В Сочи вместо Испании! Лучше бы вообще никуда не ехали, потому что никакого отдыха не получилось, Лариса не отдыхала, а все время пасла Наташку. Мама и на пляж не часто выходила, не говоря уж о каких-то прогулках. Почти все время сидела в номере. Солнца она не любит, от жары быстро устает. А Наташке только море и подавай, из воды не вылазила. Нет, во всем этом Лариса никого не винила, так сложились обстоятельства, но какое-то вознаграждение за свое трудовое лето, она все-таки заслужила, разве не так?