Их наконец-то встретили и даже пригласили в дом. Условный дом, на шалашик похожий, но до города они так и не добрались — хотя казалось, шли довольно долго, виконт успел несколько раз порадоваться, что ему перепала шляпа с широкими полями. Высокий подтянутый человек с седыми висками, вероятно, Хорхе, скользнул взглядом по прибывшим, потряс руку дону капитану и задержался на Марселе.
— Я католик, — упрямо сказал Марсель.
— Хорошо, — неожиданно улыбнулся товарищ и слегка поморщился, как будто от боли. Действительно, на голове у него красовалась повязка.
Вот ему хорошо. Пригодилось. Это Алве ничего не нравится!
— Ты бы ещё короче представился, — пробормотал Луиджи, но на них уже никто не смотрел, можно было разглядывать местных и не местных, благо их набежало полон шалашик.
— Хорхе, что с головой? — кажется, Рокэ не интересовала ни толпа, ни сундуки с питьем и пряностями.
— А сам как думаешь? Напали, — лаконично отозвался Хорхе. — Мы отбились, потеряли всего троих. Но это было… нагло.
— Потеряете четверых, если ты немедленно не ляжешь. Как тут с лекарствами?
— На удивление хорошо. Немного непривычно, но если довериться знающему целителю…
Марселя неприличным образом отвлекли — полезли под рубашку. Возмутившись и обрадовавшись одновременно, виконт обернулся через плечо, чтобы встретиться взглядом с очаровательной особой. Видимо, она из местных индейцев! Какая ж красота…
— Я плохой испанский, — обнажая красивые зубки, прошептала девушка. — Но ты хороший торс.
— Я тоже плохой испанский, милая, — подмигнул Марсель. — У нас много общего.
— Раньше они нас боялись. Впрочем, ты сам видел, — зачем-то вмешался Джильди. На даму он смотрел неодобрительно. Та, в свою очередь, зашипела и спряталась за виконта. Интересно, а они успеют провести приятный вечер? Кажется, Рокэ обещал, что они тут задержатся на какое-то время…
— Я не успевать вечер, — расстроила его милашка, — я иметь подарок.
— Какой подарок? — вот бы её прямо здесь и прямо сейчас… поцеловать, но там какая-то торговая заварушка. Проклятье! Он же выплывал из дома торговцем сыров! Вот ведь вспомнишь.
— Подарок польза, — она полезла в складки странного вида юбки, и тут Марсель вспомнил, что капитан велел ничего не брать. Однако условие не уходить далеко было соблюдено. — Гость держать и пользоваться. Это…
— Это листочек, — умилился Валме. — Спасибо, моя радость.
— Ядовитый небось, — а вот Джильди явно не в восторге от его затеи.
— Яд для врага яд, для друга яд — добро, — неожиданно мудро ответила девушка. — Лист смотреть безобидно, лист жалить опасно. Растирать кончики и добавлять в сладкий вода.
— И это кого-нибудь убьёт?
— Убить. Спасти. Решать гость, — и снова очаровательная улыбка. — Я иметь ещё три лист. Разный лист. Хотеть посмотреть?
— Марсель, — неожиданно окликнул его Алва, видимо, освободившись от дел, — если вы «хотеть посмотреть», берите Луиджи и идите под нормальную крышу. Луиджи, дорогу помните?
— Конечно, дон капитан.
— Тогда вперёд. Не посрамите честь страны, — и, выходя на улицу вместе с торговой делегацией, дон изверг как бы невзначай погладил милую отравительницу по щеке. Марсель возмутился и тут же согласился посмотреть все листы, какие «иметь показать» местная красавица.
К счастью, девушка вела их безопасной дорогой к достаточно крупному поселению, где ошивались ставшие почти родными испанцы. Не свои, правда, но хоть говорят понятно. Луиджи несколько раз пытался избавить его от «лист», но Марсель держался, а потом ловко перевёл тему:
— Можно подумать, вы тут ни разу приказов не нарушали!
— Не лучшая мысль, — сработало: Луиджи вернулся мыслями на корабль, он часто так делал, если присмотреться… — Если ты не заметил, дон капитан не любит, когда его не слушаются.
— А кто ж любит?
— Я имел в виду другое, но это надолго, — отмахнулся Джильди. Жара не особо способствует долгим разговорам. — В любом случае, будь осторожен. Здесь ты ещё можешь бросить эти… ядовитые кусты, на море может произойти что угодно.
— Я часто слышу всякие присказки про море, вы их как будто из головы берёте, — поделился наблюдением Марсель. — Что-нибудь ещё свеженькое? Я записываю, пригодится…
— Как-то не задумывался над этим, — признался Луиджи, пригибаясь под какой-то особенно наглой веткой дерева. Впереди уже заманчиво шуршали шалашом. — Что тебе может понравиться? Море лечит. Да, конечно, и убивает тоже, тебе ли не знать, но оно же хорошо залечивает раны… Все мы что-то смываем солёной водой.
Почти раскололся про себя, но вовремя умолк. Не специально, просто погрузился в себя, как это часто бывает.
— Прямо все? — нарушил молчание Валме. — Интересная мысль. Что ж, я примерно понимаю это… — Он и в самом деле вёл какие-то записки о жизни на корабле, не особо задумываясь, читает их кто-то тайком или нет. Про море там тоже было, и было немало, только другими словами.
— Все, — твёрдо сказал Луиджи и добавил вполголоса: — Поначалу я долго думал об этом. Все мы что-то лечим морем, дон капитан им живёт… О, пришли. Я тебя очень прошу, Марсель, не верь всему, что рассказывают эти… девушки!
— Я и не планировал, — заверил его виконт и первым шагнул в объятия экзотических красоток. — Я тебе больше скажу — они вообще могут молчать. Дамы, где я «иметь оставить» чужую шляпу?
Комментарий к 2. «Цветущая земля»
https://vk.com/the_unforgiven_fb_re?w=wall-136744905_2931 (тут атмосферные фотули и песня)
========== 3. «Ahora» ==========
♬ La Cafetera Roja — Ahora
1585
Стоянка на далёком материке подходила к концу, и чем ближе было отплытие, тем чаще Луиджи порывался вернуться на корабль. Его так сильно тянуло обратно в путь, что вскоре пришлось махнуть рукой на поселенцев, местных и не очень, с их гостеприимством (и не очень, опять же, учитывая неприязнь аборигенов) и уйти спать на «Сан-Октавию». Всё равно на судне часто кто-то нёс вахту, что ж, какая разница, если это будет Джильди?
У пришвартованного корабля совсем другая атмосфера, нежели у идущего. Возможно, потому что море и звёзды кажутся неподвижными, а качка всё равно есть. Луиджи бы много отдал, чтобы смотреть на это вечно, но он уже понял, что нельзя всю вечность только смотреть. Нужно что-то делать, жить, двигаться вперёд и, к сожалению, спать.
Море убаюкивало, и Луиджи забывал все свои кошмары, особенно если сну предшествовала традиционная моряцкая попойка. Но в этот раз корабль не помог, и он проснулся от собственного крика, едва не упав с койки.
Бунт на корабле, злые взгляды, наливающиеся кровью глаза… Раньше они смотрели с теплотой, теперь — одна лишь ярость. Много таких глаз…
Другой взгляд: молящий, плачущий, умирающий. Кровь на его руках…
На верхней палубе его ударил в лицо ледяной солёный ветер, и Луиджи вдохнул с облегчением. Не думать. Не вспоминать. Прямо сейчас натирать до блеска доски, проверять мачты, смотреть в подзорную трубку — что угодно, но делать. А делать, как назло, нечего…
Зная, что больше не заснёт, Джильди добрался до ближайшего погреба. На «Сан-Октавии» он бы не заблудился и в кромешной тьме, а тут очень кстати светит луна. Дверца оказалась заперта. Если Рокэ на берегу, за ключами проще не ходить вообще, но в капитанской каюте горит свет.
Дон капитан ничего о себе не говорит, но Луиджи почти уверен — ему тоже хочется отчалить как можно скорее. Пройдя к приоткрытой двери, он постучал.
— Входите, Джильди.
— Вы меня видели? — поинтересовался он, присаживаясь на край кровати. Алва что-то писал за столом, скрипело перо, догорала свеча.
— Слышал. К тому же, о вашей манере спать на корабле за неделю до отплытия все прекрасно знают.
Просить ключ почему-то стало неловко, и Луиджи, откинувшись назад, бездумно рассматривал приколотую к стене карту. Взгляд то и дело настойчиво возвращался к пути Палермо-Сардиния-Валенсия. Нет, он никогда от этого не избавится, никогда…