— Сообщу девочкам, — прошептала она и поспешила наверх.
Виктор Иванович медленно откинулся на спинку кресла. Записка с хрустом смялась в его подрагивающем кулаке.
— Вот так, мой мальчик. Так и приближается конец человечества.
— Может, она ещё жива! — воскликнул Гурий. — Прошла всего неделя, пока рано сдаваться!
По лестнице послышались неуверенные шаги — это спускались Диана и Белка, игнорируя попытки Евы поддержать их под руки. Старик мельком взглянул на них и снова опустил голову.
— Значит, Людмила погибла? — тихим голосом спросила Диана, садясь рядом с ним.
— Погибла? — Виктор мрачно усмехнулся. — Нет уж, голову даю на отрез, что её убили зелёные. Добрались-таки, сволочи!
Гурий со злостью ударил по колену кулаком.
— Да не верю я! Откуда здесь им взяться? Тётя Люда могла сломать ногу или упасть в овраг…
— Или её загрызли волки, — поддержала Белка. — Их так много в последнее время…
Виктор Иванович резко подался вперёд, его глаза горели таким гневом, будто он был готов задушить всех, посмевших спорить.
— Будь я проклят, если поверю в несчастный случай, — прошипел он. — Такого бойца и лидера, как Людмила, не было и не будет! Ей ни зверь не страшен, ни…
Старик вдруг поник, так и не закончив фразу, съёжился и обхватил голову руками.
— Потеряв её, мы всё равно что потеряли половину людей, — его севший голос был еле слышен.
Диана протянула дрожащую руку, чтобы дотронуться до спины Виктора Ивановича, но в следующим миг передумала и отдернула её. Белка и вовсе не поднимала глаз, как будто боялась навлечь гнев. Казалось, только бабушка сохраняла хладнокровие. Она наклонилась к старику, настойчиво заглядывая в его лицо, хотя он попытался отстранить её от себя и даже грубо прикрикнул. Но вопреки ожиданиям, Ева не стала подыскивать сочувственные слова, а принялась отчитывать его, словно это поведение было какой-то блажью.
— Прекрасно понимаю, что тебе тяжело принять её смерть, но хотя бы не накручивай себя и других! Посмотри на детей, им и так несладко!
— Где тут дети? — машинально вскинулась Белка, но тут же в смущении замолкла, не став, как обычно, напоминать, что и она, и Диана не первый год как совершеннолетние.
— Да, Людмила всегда была сильной и ловкой, — продолжала старушка, — однако не стоит забывать, что возраст рано или поздно берёт своё. Ей больше пятидесяти! Сердце не то, кости не те! Банальное давление может…
— Не может! — рявкнул Виктор Иванович и с такой силой шмякнул ладонью по столу, что в нём с треском надломилась какая-то тонкая дощечка. — С кем угодно, только не с ней! Эта женщина в одиночку расправилась с шатуном, имея один лишь нож! А какие она устраивала вылазки! Мы выносили огромные количества припасов под носом у патрульных дронов, и ни разу — слышишь, бабка, ни разу за все сорок лет, что я её знаю — не случалось ничего, с чем она не могла бы справиться. А дерьма случалось — захлебнёшься! И после всего этого ты думаешь, что Людмилу прикончил какой-то сердечный приступ?!
— Да, гринпис тебя побери, думаю! — со злостью закричала Ева. Когда она переходила на повышенные тона, её голос резко менялся: от обычной мягкости не оставалось и следа, а каждое слово звучало, как раскатистое проклятие.
Гурий обхватил голову обеими руками, прижимая ладони к ушам, и зажмурился. Ему тошно было смотреть на искажённое лицо Виктора Ивановича, на рассерженную бабушку, растерянных Диану с Белкой, и уж тем более — слушать эти крики.
— Хватит уже! — взмолился он, хотя совсем не был уверен, что на его слова хоть кто-то обратит внимание. — Вы даже не знаете наверняка, мертва она или нет!
Как и ожидалось, никакой реакции не последовало: старики переругивались, не замечая больше ничего вокруг. Только Диана бросила сочувственный взгляд напоследок, прежде чем они с Белкой ушмыгнули обратно наверх.
За дверью жалобно скулил Мишка, не понимая, почему люди кричат вместо того, чтобы покормить его, пробежавшего, между прочим, приличное расстояние.
Потеряв терпение, Гурий вскочил и вклинился между Виктором и Евой, у которой от ярости уже начали трястись плечи.
— Заткнитесь вы наконец! — заорал он прямо над ухом у разошедшейся бабушки.
Это возымело действие. Ева перевела дыхание и отвернулась, а старик продолжал буравить взглядом её затылок.
— Нужно помочь искать тётю Люду, — твёрдо сказал Гурий.
Виктор Иванович уставился на него таким взглядом, будто разом перестал понимать, кто он такой.
— О чём ты вообще? Иди, займись ягодами и не говори ерунды!