- Ну, меня вы, положим, убедили, - Эбергард встал, - Да и для военного человека ваши нововведения мало что изменят. А для нижних чинов ваши порядки вообще послабление преизрядное, но вот в верхах... Государыню Марию Федоровну вы, положим, убедите. Она по большей части, как и супруг ее покойный в корень зрит, и поймет, что и для чего надобно. Положим, она с вашей помощью в чем-то сумеет убедить Государя. Не во всем, а только в чем-то. Но как вы убедите тех кто постоянно окружает государя денно и нощно и уверен в своей вышей ценности и значимости. Ведь именно их привилегии вы собираетесь ущемлять. Да вас живьем съедят.
- Знаю, Андрей Августович, но по иному нельзя. И боюсь, что Государыне Императрице Марии Федоровне придется сперва взять на себя куда более тяжелую миссию, поскольку вскоре начнутся коллизии с больным Цесаревичем, именно ей предстоит протолкнуть через госсовет отрешение тяжело больного ребенка от наследования престола. Я думаю кошачий вой поднимется в первую очередь вокруг этого вопроса, и не забывайте что многие имеющие влияние на Государя резко впадут в немилость на основании своего поведения в известном вам году и позже. Конечно Государь Николай Александрович не обладает развитой волей, способной перебороть все искушения ради блага страны, как у Петра Великого, Николая Первого или Александра Третьего, но то влияние которое мы к тому времени сможем оказывать на Государыню Марию Федоровну, его брата Михаила, его сестру Ольгу, его друга детства Великого Князя Александра Михайловича не оставит ему никаких шансов. Да и желание избежать Ипатьевского подвала пусть не для себя, а для супруги с детьми, тоже будет подстегивать его в нужном направлении. Конечно, будет нелегко, так нам никто и не обещал легкой жизни.
- Честь имею, Михаил Васильевич! - откланялся Эбергард, - а теперь позвольте пойти и обдумать ваши слова. Мы то немцы привычны к порядку, так что за себя я не боюсь, но для большинства русских это будет шоком.
- Честь имею, Андрей Августович, - откланялся я в ответ, - а куда они денутся с подводной лодки? Земля-то маленькая, и круглая. А их дети и внуки нам еще и спасибо скажут.
- Не скажут, - повернулся от дверей Эбергард, - они же никогда не узнают, из какой кровавой трясины вы их вытаскиваете.
- Не скажут, так не скажут, - согласился я, - не за спасибо работаем - за идею!
26 марта 1904 года, 09-42 по местному времени.
острова Эллиота, полевой лагерь учебной бригады морской пехоты.
подполковник Новиков Александр Владимирович.
Только что завершилось общее построение бригады. Ровные коробки рот стояли в едином строю. Они пока еще одеты либо в пехотное белое, либо в морское черное, но "Трибуцем" уже захвачены трофейные штуки отличного британского сукна цвета хаки, что позволит ввести в бригаде свою форму одежды лишь минимально отличающейся от привычной в нашем двадцать первом веке. Кстати, Дарья Михайловна обещала, что ее девочки обслужат бригаду качественно и в кратчайший срок, ибо в этом веке еще не родилась кореянка не умеющая шить. А из Мукдена уже едут два десятка швейных машинок Зингер с ножным приводом, это все что нашлось на местных складах фирмы. Этот заказ, по просьбе Пал Палыча, оплатил управляющий Наместника. Сам Евгений Иванович в ответ на просьбу только махнул рукой, - Чего уж там, свои люди, сочтемся. - но, сказать честно, все это было это надо вчера, поскольку сегодня завершился первичный отборочный цикл обучения морских пехотинцев и сейчас те из кандидатов, что успешно прошли отбор, уже превратились в курсантов. Вот тут бы их и одеть в новую форму, но, увы, за неимением гербовой, пишем на простой. Но вот сводный оркестр доиграл "Прощанье славянки" и наступила тишина. Кстати этот самый оркестр еще одна примета, что временное собрание вооруженных людей превращается в полноценную военную часть. Теперь у меня даже есть временно исполняющий обязанности начальника штаба, это всем хорошо знакомый Александр Петрович Агапеев. Так что парадокс, командир бригады по званию младше начальника штаба, хотя ситуация в данном случае кристально прозрачна, после первой же успешной десантной операции получит Александр Петрович погоны генерал-майора и рванет вверх, только успевай задирать голову. А пока у меня есть очень хороший начальник штаба, который позволил мне снять себя все вопросы за исключением непосредственно учебного процесса. Помню тот разговор с Наместником Алексеевым, когда я попросил у него хорошего начальника штаба для бригады.
- А чем же тебе, подполковник, Александр Петрович Агапеев плох? Все равно он пропадает у тебя и днем и ночью, совсем свои дела в штабе Макарова забросил. Вот мы и переведем его к тебе, начальником штаба, пока. Вот ты его своей тактике учишь, так учи до конца. Вот в деле с тобой побывает, тогда и посмотрим, что выйдет и из него и из всей этой затеи. А штабист он отменный, мне его все хвалили. Да и Степан Осипович против не будет, я уже говорил с ним. - вот именно это "Степан Осипович" сказанное без скрежета зубов тоже есть очередная примета нового времени, притираются господа адмиралы к друг другу, начинают понимать и принимать.
Кроме оркестра и начальника штаба в бригаде теперь есть батюшка, отец Спиридон. Сначала этот вопрос всех поставил в тупик. Конечно, было понятно, что в нынешних условиях без священника никуда. Но вот задача, батюшка это такая штатная единица, что он очень быстро будет знать о бригаде в частности, и об островах Эллиота вообще ВСЕ! Очень не хочется выпускать тигра из клетки, с явной перспективой того, что невозможно будет загнать его обратно. Но и без священника тоже нельзя, вот ведь парадокс. И тут в Порт-Артур прибывает отец Спиридон, благословленный святым отцом Иоанном Кронштадским на подвиг - служить священником на поле боя. Прибыл отец Спиридон сперва на маневрирующую и стреляющую в окрестностях островов Эллиота эскадру. Там его и представили Наместнику Алексееву. Тот же, сперва, побеседовал с ним лично, а потом уже представил нам с Павлом Павловичем, со словами.
- Сему батюшке, отцу Спиридону, говорить можно все. Духовник он изрядный и не болтлив. О важности вашего дела для России, и необходимости хранить полную тайну, я его упредил. - батюшка мне понравился. Умные, спокойные глаза, выдающие незаурядный ум, аккуратно подстриженная борода, и тело под рясой угадывается скорее жилистое, чем дородное. Это было вчера утром, пролетел наполненный боевой учебой день, а уже вечером у меня нашлось время поближе познакомиться со святым отцом.
- Здравы будьте, дети мои, - отец Спиридон перекрестился, входя в штабную палатку, - Христос с вами Александр Владимирович, и с вами, Александр Петрович.
- Александр Петрович, - остановил я, собирающегося уйти Агапеева, - ты погоди, это дело и тебя касается тоже. - и уже отцу Спиридону, - Вон стул, садитесь отче. Будем знакомиться, как-никак, формально, вы будете третьим лицом в бригаде после меня и начальника штаба.
Отец Спиридон сел, - Александр Владимирович, я провел этот день среди ваших людей, и теперь понимаю, что попал в очень необычную воинскую часть. Если сказать честно, то я в смущении, господин подполковник.
- И что же вас смутило, батюшка? - я повернулся лицом к отцу Спиридону, - говорите, не смущайтесь...
Батюшка прокашлялся, - Господин подполковник, меня смутили ваши люди, те самые прапорщики и поручики по адмиралтейству которых все здесь, называют инструкторами. Во первых, большинство их них еще слишком молоды, даже для самых младших офицерских чинов, но сие дело не мое а властей светских. И если его высокопревосходительство Наместник, присвоил им эти чины своей властью, то значит - тому были основания и необходимость. Но вот другое. Во всех них, да и в вас тоже, я вижу страдающие души опаленные настоящим адским огнем. И теряюсь в догадках, откуда такое в нашем мире.