— Откуда это? — сдерживая волнение, спросила я, и кивнула на полотенца. Эхо усилило звук.
— Я принес, — ответил маг, но взгляд его не ограничился двумя словами.
Я могла бы услышать «прости», «я очень тебе благодарен», «ты спасла нас всех», но слышать не хотела. Внутри было пусто. И, к сожалению, не потому, что меня не поблагодарили, а потому, что я призналась себе — я проиграла. Мы с Микартом похожи, и нас обуревают схожие эмоции, у нас с Темным одни сомнения на двоих. И одинаковое ослиное упрямство.
— Где все? — поинтересовалась я, только ради того, чтобы отвлечься от гнетущих мыслей.
— В безопасности, — Микарт поднялся, но с места не сдвинулся.
Я мельком глянула на пушистую ткань полотенец и снова, прищурившись, посмотрела на Темного.
— Силы восстановились… — прокомментировала я состояние мага, упустив деталь, на сколько «до краев» был заполнен топливный бак. — Ты успел смотаться за полотенцами, переодеться, перенести всех в безопасное место и вернуться сюда, — без вопросительной интонации произнесла я. — Тебе снова нужна помощь в восстановлении сил?
Подпитывая себя гневом, я поднялась из воды. Кадык Микарта дернулся, выдавая его волнение. Но на колкость маг не ответил.
И что теперь? Мужчина во власти моей? Ну, так он и раньше был в моей власти… Только теперь он признал чужое верховенство? Или не признал?
«Боже, я становлюсь похожей на Темного!»
Мне пришлось закрыть глаза, чтобы привести мысли в порядок. О своей наготе я успела позабыть. Да и белая дымка скрывала, пусть и не полностью, мое тело.
Микарт, что-то решив для себя, твердой походкой направился ко мне. Хоть он и переоделся, обувь предпочел не надевать. Я снова слышала, как шлепают ступни по камням.
Темный подошел к краю бассейна, присел, чтобы взять полотенце, а затем, стал спускаться в воду. То, что его штаны намокнут, мага не беспокоило. Я, не отрываясь, глядела Микарту в глаза, но лишь для того, чтобы и он не смел пялиться на меня.
— Думаю, мне не стоит говорить, как я тебе обязан, — негромко сказал маг, и на этот раз эхо не стало терзать звуки.
— Не стоит, — согласилась я, чувствуя нежное прикосновение ворсистой ткани к влажной коже.
Руки Микарта обвили мои плечи, запахивая широкие края полотенца на спине, и пробегаясь вдоль позвоночника до самого копчика. Хотел ли маг прижать меня к себе или нет — осталось неизведанным.
— Ты был наверху?
— Да.
— И что там?
— Бардак. Ты готова?
Конечно, я как пионер — будь готов, всегда готов!
Я кивнула. Мир сжался в точку, а затем развернулся радужным сиянием. Я зажмурилась, теряя ориентиры.
— Все, прибыли, — отрапортовал Микарт. А я вдруг поняла, что стою слишком близко к магу, а он слишком крепко обнимает меня.
— Спасибо. А куда мы прибыли?
Я не старалась выпутаться из рук Темного, ведь тогда бы я потеряла полотенце. Хотя, его широкие плечи и каменный торс заслоняли половину обзора панорамы.
Мы были на корабле. Я могла дать голову на отсечение! Почему? Да хотя бы потому, что слышала скрип дерева и плеск волн. А еще в окне колыхался малиновый горизонт.
В животе забурчало. Микарт тут же оживился.
— Тут одежда, вот обуться, туалетные принадлежности вот, — метался маг по комнате, указывая на предметы обихода, — сейчас принесу еду. Или ты предпочла бы кушать на палубе?
Я насторожено взглянула на мага. Что делать? Скрываться ото всех? Прятаться в каюте? Или выйти на палубу, задрав нос к небу и плевать на всех с высокой башни?
Хороший стих. Думаю, так и надо поступить. Потому что, все, кто недавно смотрел на меня со злостью, должны понимать, что без моей помощи, вряд ли бы оказались здесь. А если они так считать не будут… Что ж, это их решение. Главное, что Кильвар увидит, что я переступила через себя не ради себя.
— Я буду ужинать со всеми, — сообщила Микарту и принялась приводить себя в порядок. Откисла я не слабо в джакузи. Теперь следовало прихорошиться. — Где ворожея?
Микарт поморщился.
— В своей каюте.
— Даже так? А здесь много кают?
— Много, — подтвердил маг, направляясь на выход. — Благодаря пространственным карманам, в нашей с тобой комнате могут разместиться все мои стражи.
Я невольно обернулась — никого. Темный вышел, напоследок усмехнувшись.
Стол у нас тоже был общий. Длинный и массивный. Как ни старалась я, но углядеть презрение во взглядах стражей не смогла. Кстати, их стало вполовину меньше. Больных и раненых оставили лечиться на суше.