— Денежка есть, кредитка есть, счет в банке есть, драгоценности есть, телефона нет — и не просите. Не дам!
— Чего?
— Чего ты плетешь?
— Макраме плету, крестиком вышиваю. На машинке умею, — не унималась я.
— Ты, что? Умалишенная? — решил уточнить один из грабителей, остановившись и не решаясь делать следующий шаг.
— Да! — обрадовалась я подсказке. — Вот справка!
И спрятала руку за поясом, успевая вставить пальцы в «когти» — помирать, так с музыкой!
Но умереть мне не дали. Яркой вспышкой пролетело что-то у самого виска и воткнулось в середину лба любителя игр с ножичками. Чудак дернулся, еще один раз моргнул и стал заваливаться назад.
Оцепенение мгновенно схлынуло, как с меня, так и с моих оппонентов. Пронзительно и заливисто свистнув, грабитель, что стоял рядом с убитым, бросился в проулок. Я обернулась, и чуть не грохнулась, потому что некто почти снес меня с ног.
Серо-синим вихрем мимо меня промчался мужчина и, схватив меня за руку, дернул за собой.
— Бежим! Сейчас их будет много!
Ну, надо же! Опять пробежка! И опять я в идеально подходящей одежде! Японский городовой!
— Много кого будет? — перепрыгивая горной козочкой через труп, выкрикнула я.
Дыхание сбилось довольно быстро. Повороты я уже перестала считать, а мы все неслись.
Что-то эта беготня мне напоминает…
От нас шарахались люди, тыкали пальцами, слали проклятия вдогонку.
— Куда мы бежим? — второй вопрос остался без ответа.
Мой провожатый резко остановился, прислушался к городу, вертя головой. Как было раз время, чтобы получше рассмотреть своего спасителя. Красочная одежда — высокие и широкие в голенище сапоги, заправленные в обувь светлые брюки, длинные полы то ли камзола, то ли полупальто цвета грозовой тучи, кожаная жилетка и накидка на плечи, защищающая от ветра, и еще — кожаные нарукавники. Нет, не такие себе круглые заплаты на локтях, и не как у продавцов, закрывающие полруки от запястья до локтя. А странные — от предплечья и до половины ладони, перехваченные шнурками по внутренней стороне руки, отчего широкие рукава рубахи пошли пузырями. И, как учат модельеры — яркий акцент. Алый кушак вокруг талии. Как раз такой, который остался у меня в комнате, ведь я заменила его обычным кожаным поясом. Красиво, блин!
И капюшон на голове. Хоть и вертел мой спаситель маковкой, а все же лица разглядеть не удалось — только нос с маленькой горбинкой и острый небритый подбородок.
— Сюда! — скомандовал небритыш, и к внутреннему углу, образованному двумя перпендикулярными стенами и заваленному плетеными корзинами.
Только сейчас я обратила внимание на место, куда привел меня якобы спаситель. И куда я вообще смотрела раньше?! Ах, да! На нос с горбинкой!
— Черт! — я бесилась, но была бессильна что-либо изменить. Сама ведь доверилась, не бросила руку на первом же повороте — поверила и бежала, идиотка!
— Иди сюда! — снова скомандовал мужчина и потянул меня за руку.
Ну, и чего уж тут поделаешь? Подчинилась.
Тем временем, из разлетевшихся по сторонам корзин мой провожатый выловил ветошь, уселся на плетеный короб и силой усадил меня к себе на колени. Я пискнула, пытаясь сопротивляться, однако мне быстро заткнули рот. Затем еще и к груди прижали. Закончился весь этот театр одного актера тем, что сверху мне на голову упала грязнющая тряпка. У, злыдень! Моя прическа! Как я теперь на работе появлюсь? В каком виде?!
Ой, мама! Да я же на работу вообще опоздаю! Кошмар!
Мое ерзанье не осталось незамеченным.
— Ша, тихо сиди! — рыкнул на меня изобретатель-конспиратор, и сам закрылся дерюжкой.
Только теперь я поняла его задумку!
Несколько штрихов, и вот на корзинах и лукошках сидит усталый старик, укрытый ветошью, держится двумя руками за посох. Грязные лохмотья спускаются с рук и образуют шатер, в котором скрылась маленькая серая мышка — я.
Решив, что задумка хороша, я еще плотнее прижалась к выдумщику, подобрала ноги и подол своей накидки.
— Молодец, — похвалили меня сверху, — а теперь сиди тихо.
Где-то я уже слышала эти интонации…
— Сюда! Сюда! Давай быстрее!
Наш тихий уголок наполнился лязгом оружия, криками и руганью. Как и предупреждал мой спаситель — их стало много.
Я мелко задрожала.
— Вы трое — в арку! Гепа с двумя — в этот проулок! Допа — направо! Ты! Эй ты!
Я затаила дыхание — неужели это он к моему «старику»?!
Чувствительный пинок оправдал мои опасения.
— Эй, ты, старик, не видел двоих? Бежали сюда!
— Букхе! Букхе! — закашлялся мой шатер и поднял голову. Преследователи шарахнулись от нас, как от прокаженных. — Туда, — и кивнул куда-то в сторону.