— Слышали? Давай туда!
Когда шум шагов стих, я, наконец, смогла вздохнуть, и зашевелилась.
— Тихо! — снова приказал мужчина — я послушалась.
И все бы ничего, да только именно в этот момент вносу дико защекотало.
— Апси! — не удержалась я, и снова затаила дыхание.
— А-а-а! — тут же раздалось со стороны, и я в мгновение ока была сброшена с колен.
— Сюда! Сюда! Тут… — противник не успел договорить — голова покатилась по брусчатке.
Ой, мама!
Мой грязно-синий спаситель рубился двумя мечами. Или саблями? Он один, а охотников за головами четверо! Ой, мама! Делать-то что? Бежать? А куда?!
Кинув взглядом по сторонам, поняла: куда бы ни бросилась, все равно попаду под горячую руку дерущихся. Ах, как красиво дерущихся!
И снова что-то знакомое мелькнуло в карусели баталии.
Мой подпоясанный друг уставал. Шутка ли! Двоих он уже выел из игры. Однако, хоть и был на голову выше противника, как в росте, так и в мастерстве махания шашкой, все же человек — устал. Помочь ему, что ли?
Драться я не умею, зато метать чушки — запросто!
— Ийех! — одна корзинка полетела и — бумц! — прямо в голову нападающего. Еще миг и голова отрицательного героя полетела вслед за корзинкой. Фе!
Это не я! Это она сама! После того, как ее сабелькой… того… чик-чик…
С последним разобрались быстро.
Уже стряхивая капли крови с оружия, мой «старик» резко обернулся — капюшон слетел с головы.
— Блондин! — задохнулась я от удивления. Вот, что так знакомо! Голос! Рубилово на саблях!
— Блондин!
Но меня не слышали. Сорвавшись с места, Кильвар схватил меня снова за руку, бросил на корзины и забросал рассыпавшимися лукошками.
— Киль…
— Молчать!
Я сбросила с себя поклажу, попыталась встать.
— Лежать! Или жить надоело?
— Кильвар!
— Молчать! Я уведу их! А ты уж потом сама!
— Киль…
— Ша! — и снова забросал меня кошелками.
— И ниёр вурту, — процедила я сквозь зубы и затихла. Жить теперь хотелось еще больше, чем обычно.
Преследователи появились довольно быстро. Я сжалась в комок, зажмурилась, испугавшись, как маленькая девочка. Больше некому меня защищать…
А кто вообще за мной гонится? Почему Кильвар мне помог? Мы что, опять убегали от Микарта и его головорезов?! Ой, мамочки!!!
Мысли, словно мотыльки, летящие на огонь, бились о горячую колбу лампы и падали с обожженными крыльями. Ни на один вопрос у меня не было ответа.
Вот, блин! Я же на работу опаздываю!
Однако бежать я не спешила. Что-то мне немного перехотелось встречаться с Микартом.
Так бы и стояла у огромной кучи плетенок, если бы меня не попросили подвинуться. Я скривилась от вони, доносившейся от человека, который и попросил меня сдвинуться, и услужливо уступила. Кряхтящий горбун проворно зарылся в кучу и затих. Нора у него там что ли?
Пожав плечами, я обернулась — и куда мне теперь идти? Внутренне чутье подсказывало — к свету, здравый смысл — туда, откуда пришли. Однако, я что — спутниковый навигатор? Я дорогу на бегу не запоминала.
Решила и пошла к свету — в недлинный проход арки. И правильно сделала, скажу я вам!
Тут, оказывается, как в цивилизованном мире висели указатели. И не просто указатели, а рекламные указатели.
Пойдешь направо — попадешь к гадалке Ишраив, пойдешь налево — попадешь к мадам Бовэ, пойдешь направо и чуть-чуть влево — выйдешь к таверне «Конь». Ура! Нам направо и чуть-чуть налево!
На площадь с сугробом-вытрезвителем ноги вынесли меня уже через три минуты. Я выскочила из переулка и обомлела — такой бурной жизни я даже на пересадочных станциях метро не встречала. Снег превратился в бурое месиво, я то и дело поскальзывалась.
«Опоздала! Опоздала!» — билось в голове — «Уволят!»
«Таки не уволят!» — подумалось мне, когда я все-таки, протиснувшись через толпу, влетела в зал. Заполненный до отказа зал. А мимо меня пронеслась обвешанная подносами и с перекошенным лицом разносчица — она явно не успевала.
Я ринулась на кухню, уворачиваясь от загребущих рук и вытянутых в проходы ног. Вам тут что — места мало? Засунь под стол!
— Явилась? — совершенно спокойно поприветствовал меня пузатик. Я кивнула. — Шаль свою туда, и мигом в зал, принимать заказы.
Уф! Я разоблачилась, получила в качестве комплимента цоканье языком и вздернутую бровь трактирщика, кокетливо присела и, схватив записывающее приспособление, метнулась за заказами.
Через полчаса работы у меня закружилась голова. И не потому, что было накурено или от количества перевариваемой информации — нет. Для начала, неведомая мне технология вытягивала и растворяла весь дым. Затем, не было ни единого мужчины, не испытывающего жаркого желания ухватить меня за зад. Вот потому-то и кружилась голова — я извертелась вся, спасаясь от загребущих рук!