Микарт посмотрел на меня, снова обласкал взглядом, вгоняя меня в краску.
— А то ты не знаешь, что делать с мужчинами…
— А я-то тут при чем? — тут же возмутилась я. — Я не ведьма!
Темный ухмыльнулся, дернул рукой и опрокинул чайничек — костер тут же погас.
— Ятедамбль проклятый! — зашипел маг, заглушая шипение углей.
— Спокойно! — скомандовала я, и щелкнула пальцами.
Ой, зря! Потянувшийся за упавшей утварью Микарт, наклонился над очагом и в мгновение ока опалил себе брови — вот так удачно я вновь зажгла огонь!
— Ой, мама! — вскрикнула я, бросаясь вслед за отпрыгнувшим от костра магом.
Микарт, закрыв лицо руками и подвывая, опрокинулся на подушки, снося по пути главную опору шатра. Я кинулась помогать, но падающая крыша придавила сверху, накрыла с головой и пригвоздила к Темному. Единственное, что я успела сделать — это потушить огонь, дабы не спалить шкуры.
— Боже, прости, прости меня, — лепетала я, лежа на маге, и не в состоянии пошевелиться. — Микарт, прости, прости меня. Пожалуйста, прости.
Из глаз брызнули слезы. Я тоже закрыла лицо руками и громко разрыдалась. Представила себе, как теперь будет выглядеть красавчик без ресниц и бровей, я взвыла волком. Жалко-то как!
— Вирай, ты чего? — услышала вопрос сквозь всхлипывания. — Ты чего плачешь? Ударилась?
Я отрицательно замотала головой, насколько позволяло положение тела. Отдышавшись, спросила:
— А нас вообще спасать собираются?
— А тебе не нравится разве? — игривый тон заставил меня напрячься.
Я, как пилот перед полетом, решила проверить все свои части тела, и — о, Боже! — обнаружила неполадки! Ну, как «неполадки»… Работало все как раз нормально, но Микарту лучше об этом не знать. Хотя, по-моему, он уже понял, и у него тоже неполадок не наблюдалось.
В полете огромная мужская рубашка слетела с плеча, и теперь я, укрытая шкурами, лежала своей обнаженной грудью на обнаженной груди Микарта. И он это прекрасно осознавал.
— Надо звать на помощь, — попыталась я охладить пыл красавчика.
Ах, как жаль, что я не могу в темноте разглядеть его лица. Думаю, то непрошенное желание, что закручивало в моем животе пружину, мгновенно бы испарилось.
— Я справлюсь сам, — проникновенно сказал маг и прошелся руками по моему телу. Вслед за мужскими пальцами по спине и бедрам прокатилась пламенная волна.
— Не смей, Микарт, — процедила я сквозь зубы, удивляясь, как это он руки смог выкрутить. — Я сейчас закричу.
— О, да, это было бы замечательно…
Его руки с силой сжали мне бедра, страстное желание раскатало мою совесть в блин. Я закусила губу и попыталась вывернуться.
— Нет, — зашептал маг, как только мое ухо оказалось у его губ, — нет, теперь не отпущу.
— Пусти, — предупредила я, опуская голову и шепча ему прямо на ухо, — хуже будет.
— Хуже будет, если ты меня остановишь…
О, Господи, как же он прав!
Но я еще не готова сдаваться.
Микарт шевельнулся, обозначая границы своего желания. Приподнял голову, чтобы найти мои губы.
Раздавленная в лепешку совесть взвыла: Микарт, не сыпь мне соль на раны!
Я отвернулась, еле справляясь с дыханием, уперлась руками в торс Темного, попыталась приподняться — не вышло. Мало места для маневра. Но слава ятедамблю, магу тоже было не развернуться.
И пока Микарт был занят моей шеей и грудью, я буквально «взорвала» сознания коней — животные взбесились, подняли шум, принялись ржать и рвать поводья.
Стражи мгновенно выскочили из своих палаток, принялись ловить взбесившихся лошадей.
И теперь я готова была кричать.
Меня услышали, потому что буквально через мгновенье аккуратно спросили:
— Микарт, вам там помощь не нужна?
— Да!
— Нет!
Мы ответили одновременно, и чтобы не позволить Темному снова отказаться от помощи, поцеловала его так, что у самой сердце ушло в пятки.
— Помогите! — крикнула я стразу, как только оторвалась от губ мага. — Пожалуйста, помогите.
А затем уложила голову на плечо мага и затряслась от рыданий. Мне было жалко себя, мне было жалко Темного, мне было жалко воина. В этом чертовом мире вечной зимы я предавала одного человека за другим, я обманывала, обещала и не исполняла. Чем я отличалась от Микарта, который думал только о себе? Да, ничем! Я тоже думала только о себе! Даже эти самые поиски Кильвара организованы лишь для того, чтобы добраться до сути и получить ответ на мой вопрос! На мой! Мой вопрос! Ни на чей другой!
Я чувствовала, как после страстного и предательского последнего поцелуя Микарт охладел.