— Я буду спать в кресле, — сообщил Темный, бросая куртку и жилетку на упомянутую часть интерьера. — А внизу нас ждут к столу.
— Я не хочу кушать, — я продолжала стоять и морщить нос.
— Это невоспитанно — отказывать хозяевам.
Ага, кто бы говорил о воспитании.
— Хорошо, — тяжело выдохнув, согласилась я, — сейчас спущусь.
Мало того, что мне кушать не хотелось, так еще и общаться. И как на зло, хозяин дома оказался балагуром и хорошим собеседником. Над его шутками было невозможно не смеяться.
Приятно удивил Микарт: он отказался от выпивки, пользовался столовыми приборами, шутил в ответ, говорил о хозяйстве. В общем, вел себя крайне прилично. Настолько правильно, что я заподозрила неладное. Однако до конца трапезы ни одного подкола, ни одной каверзы, ни одного коварного взгляда в исполнении Темного не заметила.
В небольшой компании я была единственной представительницей слабого пола, поэтому-то и получила разрешение покинуть веселую компанию раньше времени.
Поднявшись к себе в опочивальню, я еще раз оглядела место ночевки мага — не самое удобное кресло. Каким образом он собирается спать, а тем более — выспаться, перед походом? А ведь если снежная буря была одной из ловушек ведьмы, тогда я могу себе представить, что же нас ждет впереди…
Никаких шкафов обнаружить не получилось. На огромной кровати — одно огромное одеяло, много подушек и ничего, что можно было бы постелить на полу.
Зачем? Зачем я что-то ищу? Зачем готова проявлять заботу о человеке, который в принципе мне неприятен?
— Только ради Кильвара, — стиснув зубы, прошипела в пустоту.
Пол гудел от громкого смеха, шутникам периодически вторил далекий лай больших собак.
За окном совсем стемнело, комната освещалась несколькими магическими огоньками, приклеившимися к стенам.
Я забралась на кровать, внимательно глянула на волшебные бра, и протянула руку, приглашая малышей покинуть скучные посты гвардейцев. Прием сработал — огни сорвались с мест и бросились к моей руке. В комнате сгустились сумерки. Подумав немного, я представила себе, что в руках у меня не сгустки света, а тесто, что я могу соединить кусочки, а потом лепить из большого светового пятна все, что заблагорассудится.
Так и вышло. Послушное моим пальцам невесомое светящееся месиво, меняя концентрацию, плавилось и перетекало, обретало форму идеальных геометрических фигур, острых углов, а затем разлеталось осколками разбитой чашки.
— Что ты делаешь? — раздалось из дверей, пугая меня.
Огоньки тут же разлетелись и уселись на свои насесты.
— Ничего, — немного расстроено ответила я, как среднестатистический пользователь современных благ. — Ничего.
Подозреваю, что Темный пожал плечами, но ведь я на него не смотрела, поэтому утверждать не стану.
— Ты там не выспишься, — догнала моя фраза Микарта уже на полпути к креслу.
Маг обернулся.
— И что ты предлагаешь?
— Кровать большая, — я все еще не поднимала глаз, — места хватит нам обоим.
Реакции не последовало. Я сидела и проговаривала про себя, как заклинание: «Это ради Кильвара», а Микарт молчал.
— Хорошо, — наконец, откликнулся Темный, направляясь в мою сторону, — как пожелаете…
Хотел ли маг сказать что-то обидное, или, наоборот, обратиться по статусу — осталось за кадром.
Светляки погасли только после моего приказа — Темному было абсолютно по барабану, спать при свете или в темноте. Я лежала спиной к магу и искала в нем черты, раздражающие меня. Кто-то когда-то сказал, а я услышала, что если человек тебя раздражает, то ничего хорошего вам не светит, будь-то друг или любовник. Ты можешь сердиться, ненавидеть, испытывать всю гамму чувств по отношению к другому субъекту — все это можно перебороть. Но если он тебя раздражает… Все! Сливай вода — тушите свет!
Так вот, Микарт меня не раздражал! Ни капельки! И я крутила его образ, как кубик Рубика, чтобы найти хоть чуть-чуть того, что может вызвать раздражение. Но… Ни-че-го!
А утром мы собирались быстро: сани остались на дворе, кони были навьючены, стражи закутаны по уши в меха. Я насчитала немного больше транспорта, чем было вообще всадников. Готовясь к длинному переходу через лес, меня предусмотрительно обули в меховые валенки, под удобную «термо»-накидку заставили надеть рейтузы из нескрученной собачьей шерсти.
Микарт самолично проследил, чтобы я не смела филонить и утеплилась по полной.
Единственное, на что согласился, это момент с жилеткой, тоже, кстати, из собачьей шерсти, и я смогла надеть ее не поверх накидки, а под нее. Вроде так теплее, зачем детям надевали жилеты на куртки?