Я почесала нос, зло глянула на увлажненную паром стену, и принялась намыливать волосы.
Через четверть часа я была готова выходить. Было бы в чем!
— Эй, есть кто-нибудь? Ну, хоть кто-нибудь? — я попыталась разглядеть в узкую щелочку хоть что-то.
— Ваша одежда, госпожа Вирай! — вдруг отозвалась пустота, и у меня перед носом возник сверток.
— Спасибо, — недоумевающее изрекла я, принимая дар.
Одежда, конечно же, была не моя, но зато чистая. Почему я, уже несколько раз оказываясь в непонятном месте, до сих пор не научилась собирать себе походную сумку? Умная, говорите?
Облачившись в безразмерную рубашку, сапоги и укутавшись в плед с головой, я вышла на улицу — прохладно. А если б лежал снег — было бы холоднее.
Не успела я подумать, что не запомнила, в какой стороне мой шатер, как меня снова подхватили на руки и понесли.
— Я подумал, — сообщил мне Микарт.
Я же обратила внимание на то, что маг уже успел смыть кровь.
— И к какому выводу пришел?
— Она наблюдала за нами. В этот раз. Мы слишком близко подошли. И она на нас смотрела.
Достойный ответ. Интересное решение.
— А доказательства есть?
Маг покачал головой:
— Нет.
— Значит, мы можем только предполагать… — расстроилась я. — И значит, не уверены, знает ли она про огненного мага в твоей команде.
— К сожалению, — согласился со мной Темный, опуская на землю у порога шатра. — Дальше справишься сама.
И быстро ретировался.
У меня слипались глаза, но я заставила себя выпить много крепкого и очень сладкого чая.
Перед тем, как крепко уснуть, у меня было еще несколько минут для того, чтобы подумать о Болотной Мыши. Если Микарт думает, что я выложилась до последней капли, думает ли так же и ведьма? Или она знает, что я могу зачерпнуть энергии из-под земли? А я могу, потому что убедилась в этом, когда Микарт оставил меня одну. Правда, эксперимент немного не удался — я еще не научилась дозировать, и меня снова повело. Чуть в обморок не грохнулась. Ну, да ладно. Думаю, еще будет возможность потренироваться.
Попробовала «зацепить» сознание зверюшки — получилось. Причем, без особых усилий.
Значит, эти две возможности моего сознания — автономны. Очень хорошо!
Заснула, так и не дождавшись Микарта. А то, что он придет — была уверена. Любопытство, знаете ли, кошку сгубило…
Ночью шел снег. И довольно долго, потому что, когда я попыталась выбраться из шатра, обнаружила насыпь чуть ниже колена.
— Ты чего там застряла? — уточнил Темный, занеся руку для шлепка по общеизвестному и любимому месту для поглаживания и похлопывания, но так и не решился на конкретные действия — у нас же состояние вооруженного нейтралитета…
А я, действительно, застряла, потому что, перекинув свое бренное тело поперек крепкого мужского, перекрывающего выход, теперь не могла вернуться назад: Микарт перевернулся на бок, и по-хозяйски уложил тяжелую руку мне на талию.
— Пусти меня, пожалуйста, — взмолилась я.
Знаю я их — мужской — нейтралитет по утрам. Готов проиграть сражение, лишь бы выиграть битву.
— Да, пожалуйста, — еще и помог перекатиться на место.
— А почему мы спим? — хмуро поинтересовалась я, завязывая бейку на груди — за ночь рубашка растрепалась.
— Нам некуда спешить, — отозвался, потягиваясь Темный.
— Офигеть! — я злилась. — Как это — мы никуда не спешим? Или ты ждешь, пока Кильвара какие-нибудь туземцы заживо сварят и съедят?
На поставленный вопрос получила в ответ взгляд, полный укоризны.
Одевшись в сжатые сроки, Микарт откинул полог шатра и щелчком пальцев расчистил дорожки. Восстановился за ночь.
Интересно, а я восстановилась? Решив не откладывать дело проверки в долгий ящик, ментально нырнула под землю, зачерпывая огня, и вынырнула, зажигая одновременно все факелы, стоящие у шатров.
Микарт обернулся, замерев, не дойдя до чужой палатки, уважительно закивал головой. Я же, не почувствовав головокружения или других симптомов недомогания, осталась довольна собой.
Теперь, не спрашивая разрешения у Темного, я сама буду «отправляться на разведку».
Лес вовсе не спал, как принято считать у нас. Лес дремал, сладко посасывая лапу, как медведь в берлоге, сонно приоткрывал глаза, и переворачивался, когда ему мешало спать яркое солнце.
Самые лучшие разведчики — птицы: летают высоко и быстро, мозги у них, простите, куриные, много сил на «зацепить» тратить не надо. Концентрации, в смысле.
Но, к превеликому моему сожалению, разглядеть что-то, даже с высоты птичьего полета мне не удалось. Видать, далеко мы еще от логова Болотной ведьмы.